Я смотрел видео за видео на Ютубе, озаглавленные «реальная встреча с НЛО!» Все они были:

А) размытыми, трясущимися кадрами любительской съёмки каких-то огней в небе, которые могли быть буквально чем угодно,

Б) приколами подростков. Один из них, я почти уверен, был девятиклассником по имени Джонас из нашей школы с раскрашенным пляжным мячом на леске – 10,3 тыс. просмотров.

Складывается впечатление, что некоторые люди готовы невероятно заморочиться, лишь бы обмануть других людей.

Но потом…

Я всё говорю – «почти все». Видите ли, были одна-две истории, может, три, которые выглядели весьма убедительно. История родителей Карло, например. Или записи с военного самолёта – переговоры пилотов, видевших нечто, двигавшееся быстрее, чем может двигаться любой объект.

Пилоты же врать не станут, так ведь?

И ещё была одна статья на каком-то австралийском веб-сайте. Совсем свежая.

Житель Вонган Хилса рассказал о том, как в сочельник отбился от «гуманоидного существа», которое, по его мнению, пыталось его похитить.

В пятницу, 24 декабря, пятидесятипятилетний Джон Ропер ехал домой в Вонган Хилс по Хоспитал-Роуд после встречи с друзьями за городом, когда спущенное колесо вынудило его остановиться у обочины. Было около 18 часов, солнце начинало садиться.

«Я воспользовался случаем и отошёл от дороги по малой нужде, когда увидел, как ко мне из кустов идёт какое-то существо. Сперва я подумал, что это кенгуру, потому что высотой оно было примерно такое, но когда оно приблизилось, я увидел, что оно бежит на двух ногах».

Мистер Ропер, женат, двое взрослых детей, описал это создание так: «высотой примерно пять футов семь дюймов (170 см). Всё тело у него было покрыто серой шерстью, а от головы вниз по спине шла полоса потемнее».

Когда создание приблизилось, оно подняло руки, в которых, по словам мистера Ропера, держало некую дубинку «размером примерно со свёрнутый журнал».

«Я не сомневаюсь, что оно собиралось ударить меня этим. Совсем рядом со мной стояло. Я чувствовал его дыхание – воняло как у коалы в заду, уж поверьте. Кажется, хвост у него ещё был.

Ну, старик Джон Ропер без боя-то не сдаётся. Я цапнул баллонный ключ, которым колесо менял, и приложил эту тварь со всей силы, прямёхонько в глаз. Она завизжала и побежала той же дорогой, откуда пришла.

Потом произошло самое странное: это существо просто растаяло. Вот оно здесь – а через секунду его и след простыл. Я увидел облако пыли, поднимающееся в небо столбом, а потом всё исчезло».

Мистер Ропер поменял колесо и сообщил о происшествии в полицейский участок Вонган Хилса.

Инспектор полиции Западной Австралии Триша Маскрофт подтвердила сообщение мистера Ропера. Она заявила редакции «Буш Телеграф»: «Нас уведомили о попытке нападения на Хоспитал-Роуд. Мы не получали дальнейших сообщений о человеке, подходящем под описание, которое предоставил мистер Ропер, и ни в одну из близлежащих больниц за последние 4 дня не поступало обращений за помощью в связи с травмой глаза. Мы оповестили наших сотрудников, чтобы они были начеку».

Мистер Ропер заявляет: «Я знаю, что я видел, и это напугало меня до чёртиков. Думаю, мне повезло, что я живым остался».

Изображение «инопланетянина», выполненное мистером Ропером, приведено ниже.

Я пролистал страницу вниз и ахнул, уставившись на рисунок. Существо на нём выглядело в точности как Эллиэнн – широкие глаза, крупный нос, длинная шерсть – вот только у Эллиэнн не было тёмной полосы.

Сколько же их?

Я снова и снова перечитывал статью. Под ней обнаружились обычные комментарии от читателей, предполагавших, что мистер Ропер был пьян или страдал галлюцинациями. Кто-то вообще написал: «Волосатые злобные инопланетяне? Да это ж любой житель Вонгана. ЛОЛ».

Я поискал продолжение или дополнительные статьи, но ничего не нашёл. В конце концов я захлопнул ноутбук и погрузился в глубокий сон без сновидений.

На следующее утро Па говорит по телефону с полицией и журналистами или встречается с людьми из деревни, которые ведут себя ужасно мило и всё такое, но помочь больше ничем не могут.

Я говорю с Ма. Голос у неё хриплый, и она изо всех сил старается, чтобы он звучал нормально, но это как когда люди притворяются счастливыми, хоть это не так. Тебе совершенно ясно, что они врут.

– Ты в порядке, Ма? – спрашиваю я, хоть и знаю, что это глупый вопрос. Я практически слышу, как Тамми говорит мне в другое ухо: «Ясное дело, нет, дуралей. Поэтому она и в больнице!» И несмотря на то, что я знаю, что это всего лишь моё воображение, это пугает меня, и я думаю – не будет ли у меня нервного срыва, как у Ма.

Она отвечает:

– У меня всё хорошо, дружок, – но это неправда. Она разговаривает немного медленнее, чем обычно, но Па говорит, что этого следовало ожидать, потому что ей дали какие-то довольно сильные лекарства, и мне хочется обнять её и вдохнуть её запах.

У нас с Тамми есть одна штука. Правда, мы так уже сто лет не делали, и в написанном виде это выглядит глупо. Мы обнимаем Ма с двух сторон и сдавливаем изо всех сил, пока она не начинает умолять нас выпустить её. «Я дышать не могу!» – говорит она, но в то же время смеётся. А потом, когда мы её отпускаем, она говорит: «Два сапога пара!»

И я настолько сильно хочу сделать так снова, что мне становится ужасно грустно, но я не могу сказать об этом Ма, потому что тогда ей станет ещё грустнее, поэтому мы продолжаем эту странную беседу, делая вид, что и она, и я в порядке, хотя на самом деле ни один из нас не в порядке, так что к тому времени, как она говорит:

– Мне пора, дружок, – я почти что радуюсь, и от этого у меня на душе становится ещё поганее.

Потом я передаю телефон Па, и он говорит с Ма целую вечность. Он пытается её поддерживать, и воодушевлять, и утешать, и делать всё такое прочее, что обычно здорово ему удаётся.

В три часа дня в пабе будет проводиться пресс-конференция, и сюда уже прибывают журналисты, а Сандра, сотрудница полиции по связям с семьёй, разговаривает на кухне с Ба.

Я слышу, как Па говорит:

– Пока, любимая, – а потом выходит на улицу.

Когда он возвращается, нос и глаза у него красные, хотя, может, это просто от холода.

Тем временем я получаю сообщение от Игги.

Там же? Через полчаса. ОК?

Сандра говорит мне, что «не уверена, что это хорошая идея» – идти на улицу, но когда я спрашиваю её почему, она не может ответить ничего внятного.