– Слишком рискованно, Эллиэнн. Начать с того, что она могла бы захватить контроль. В панике нажать какие-нибудь кнопки, и кто знает, к чему бы это привело.

– Ты разве не можешь остановить это?

– У всего есть выключатель, Эллиэнн. Даже у меня.

Я поразмыслила над этим некоторое время. В его словах точно был смысл, по крайней мере на этот счёт.

– Кроме того, – продолжил он, – мы попросту не можем доверять ей. Человеческая способность обманывать не имеет аналогов во вселенной. Они постоянно придумывают способы сжульничать и обхитрить друг друга. Они невероятно хороши в этом. Что может оказаться нам полезно теперь, когда мы… оказались в этом положении.

– Разве то, что они обманывают… это не плохо? – спросила я.

– Для нас – определённо плохо. Они же обманывают как дышат. И если мы собираемся вернуть Тамми домой, нам придётся лгать куда больше, чем мы привыкли. И, возможно, также придётся прибегнуть к насилию, в этом люди тоже преуспели.

– Насилие? – встревоженно переспросила я.

Филип помолчал – заставив меня задуматься, не сделал ли он так исключительно эффектности ради, потому что времени для размышлений ему не требовалось.

– Насилие и ложь, Эллиэнн, сочетаются друг с другом, как клубника со сливками.

Я не поняла, что это означает, но поверила ему на слово. Когда имеешь дело с роботами – это зачастую лучшее решение.

Наступила тишина. Я поела гриста, и мне даже удалось немного поспать – во сне я видела свечи и свою давнюю школьную приятельницу Ав с её тёмной полосой шерсти.

Разбудил меня Филип.

– Просыпайся, Эллиэнн. Мы приближаемся к атмосфере Земли. Начинаю проверку по контрольному перечню при приближении. Газ в экзосфере: обнаружен. Расстояние до поверхности Земли: двести тысяч земных километров…

Так он перечислял некоторое время. Я испытывала страх, но мне приходилось доверять Филипу. Я поковырялась в зубах, доставая остатки гриста, сходила в туалет в контейнер за сиденьем и удалила отходы, а потом пристегнулась, готовясь к приземлению.

Тридцать минут спустя изменилось всё.

Итан

Волосатое существо стоит на причале и таращится на нас с Игги. Глаза у него большие и печальные. У неё.

– Молчите, иначе ты больше никогда не уфидишь свою сестру, – говорит она. Мы продолжаем ошарашенно смотреть на неё, и она добавляет: – И-тан.

Я начинаю что-то говорить, но в тот же миг лай становится громче, и до меня доносятся чьи-то голоса.

Мы с Игги поворачиваем головы и видим огромную собаку – она громко пыхтит и несётся к нам на причал.

Я слышу мужской вопль:

– Вперёд, Шеба! Искать, девочка!

Позади меня раздаётся удар, и когда я оглядываюсь – существо уже пропало, но у меня нет времени подумать над этим, потому что пару секунд спустя на деревянный настил причала вскакивает, цокая когтями, собака. При виде нас Шеба останавливается и скалится, жутко рыча и обнюхивая то место, где то существо – Эллиэнн? – стояло.

Сьюзи попискивает, и Игги берёт её на руки. Мы стоим, парализованные страхом, насквозь промокшие и промёрзшие до костей, а из леса к нам выходят два Джеффа – огромные силуэты в темноте.

– Это просто ребятня, отец, – говорит младший, тот, что потолще.

Игги отодвигается от луча фонарика. Мгновение спустя мужчины уже стоят перед нами, тяжело дыша.

– Это той чёртовой хиппушки ребёнок. Какого пекла ты здесь делаешь? И почему ты весь мокрый? – спрашивает старший, агрессивно светя фонариком прямо Игги в глаза.

Игги ничего не отвечает и отворачивается от слепящего света.

– Мы рыбу ловим, – говорю я. – Это свободная страна, разве нет?

Луч фонаря поворачивается и теперь светит на меня.

Тот мужчина, что постарше, говорит:

– Ох, это ты. Эм… – Его поведение полностью меняется, как только он видит меня: ребёнка, у которого пропала сестра. Его тон моментально превращается из грубого и агрессивного в мягкий и дружелюбный, и я тут же начинаю ненавидеть его за двуличность.

– Рыбачите, а? Ясненько! Лучше занятия для мальца и не придумать, а?

Он что, улыбается? Тяжело сказать наверняка, потому что фонарик по-прежнему светит мне в глаза, хотя я могу разглядеть, что уголки его губ приподняты, и Джефф-младший вроде как тоже заулыбался. Я замечаю, что он не сводит глаз с отца, будто пытаясь предугадать его переменчивое настроение.

Старший снова обращается ко мне, стараясь, чтобы голос звучал потеплее, но я чувствую, что он взбудоражен и, скорее всего, недоумевает, почему это мы мокрые.

– Скажи-ка мне вот что, сынок: не видал ли ты здесь в округе чего необычного?

– Ну, да, – говорю я.

Я на грани того, чтобы рассказать им обоим, что мы только что видели. Это была ужасно необычная встреча, и я хочу поделиться хоть с кем-то, потому что до тех пор я не смогу до конца поверить в случившееся. Но потом я вспоминаю – мне пригрозили, что я больше никогда не увижу Тамми. Я так запутался, что голова идёт кругом.

– Тут была… – начинаю я, но Игги меня перебивает.

– Тут была форель! Честное слово! Здоровенная такая. Прямо из воды выпрыгнула.

Он разводит руки, чтобы показать размеры рыбы, которую мы якобы только что видели.

– Вон там! – добавляет он, указывая куда-то на водную гладь, насыщенно-фиолетовую в вечернем свете. Он прекрасно врёт, убедительно, Игги-то. Он даже прибавляет: – У-у-у, плюх! – себе под нос, будто снова представляет эту выпрыгнувшую форель. Он поворачивается и сверкает улыбкой, угрюмости нет и в помине. Он притворяется, конечно, но до чего же хорошо. – Видели бы вы это!

Мужчины переводят взгляд с Игги на меня, неуверенные – я думаю – врут им или нет.

Игги продолжает болтать.

– Ну неважно, – говорит он. – А вот что вы здесь делаете?

Младший Джефф отвечает:

– Не твоё дело. А теперь сгиньте оба.

А его отец говорит, обращаясь ко мне:

– Ага, сынок. Иди-ка ты лучше домой, а?

Мы собираемся уходить, и тут он добавляет:

– Постойте-ка. Вы оба мокрые насквозь!

Как будто он только сейчас это заметил.

– Ну да, – говорит Игги. – Мы в воду упали. И теперь нам очень холодно. Мы как раз собирались уходить, правда, Итан? Идём! – Он подхватывает Сьюзи и продолжает изображать оживление, пока мы не отдаляемся на несколько метров. Там он снова становится собой и шипит: – Ненавижу его.