– Чёрт, Мира, сейчас ты думаешь неразумно. Тобой движут обида и страхи, твои собственные страхи, как раньше. Поговори ты с ним, обсуди всё, пожалуйста. Не делай снова тех же ошибок, что и тогда. Я очень тебя прошу, хотя бы ради меня, взвесь всё и собери волю в кулак. Дай ему шанс объясниться. Может быть, он не пришёл на встречу, потому что устал? Он тоже может устать, Мира. Он физически пахал в доме, да и все парни спали, как убитые, после уборки. Они все были вымотаны, и я уверена, что если ты включишь, наконец-то, свой мобильный, то увидишь, что он звонил, разыскивая тебя. Прошу, давай обговорим твою месть за его поведение завтра, ладно? Не рви всё сейчас, когда кровь горяча. Так нельзя. Ты бросаешься из крайности в крайность, и понимаю, как тебе сложно, но потерпи, я очень прошу тебя. Ради меня потерпи ещё немного, и всё наладится. Собирайся на вечеринку и там ты точно его встретишь. Оттуда он не сбежит и найдёт повод с тобой поговорить. У него есть причины так себя вести, я знаю это. Он любит тебя. Единственное, во что я верю, это в его любовь к тебе, – мягко убеждает меня Сиен.

– Ещё один шанс? А сколько их давать можно? – Тихо спрашиваю её.

– Если любишь, то верь до последнего, пока не поймёшь, что всё это бестолково. Ты позволила себе расклеиться, но сейчас должна собраться. Саммер агитирует девочек восстать против тебя, как это сделали парни против Оливера. Она хочет найти у тебя какую-то ошибку и натравить на тебя Карателя, понимаешь? Сейчас не время растекаться в лужу, сделаешь это позже, когда этой суки здесь не будет, поняла меня? – Грозно говорит Сиен и, открывая шкаф, бросает на кровать одно из платьев белого цвета.

– И без тебя ни одна из девочек не имеет права идти на вечеринку…

– Я дала им своё согласие, – напоминаю ей.

– Вот и посмотришь, кто тебя уважает и видит в тебе лидера. Давай, я жду тебя внизу. Если не соберёшься за полчаса, приду и сама соберу тебя. Получается, что Саммер права, Мира? Ты не можешь контролировать себя, а остальных тем более. Хочешь доказать, что все её уловки сработали, и ты никчёмная, то вперёд. Она как раз ждёт этого и очень порадуется, когда сместит тебя и займёт эту комнату, а нас с тобой, как и остальных, выселит из сестринства. Разрушь жизнь тем, кого ты приручила, и прояви самые жалкие качества слабой личности, которой ты хочешь быть сейчас. Развлекайся, Мира, а пожинать плоды твоих выдумок будут невиновные, – обвинительно бросает Сиен и хлопает дверью.

Вау, надо же, сколько слов знает.

Я не могу относиться к этому серьёзно. Я больше ни к чему не могу относиться серьёзно, потому что ничего не чувствую. Но всё же слова Сиен имеют разумную мысль. Если я сдамся, то потяну за собой девочек, а они этого не заслужили. Они же не виноваты в том, что меня бросили и растоптали? И, в конце концов, мне нужен повод, чтобы начать войну против Рафаэля. Но где-то глубоко, я боюсь… боюсь даже включать телефон, ведь вдруг не увижу там его номера. Я боюсь встретиться с ним и услышать правду, подтверждающую мои мысли. Я боюсь воевать, потому что уже проиграла. Я боюсь даже жить дальше, не зная, как это делать. Ведь выходит, что моя жертва, которую я принесла в обмен за жизнь Рафаэля, ничего не значит. Это страшно. Очень страшно, поэтому я стараюсь собраться в кратчайшие сроки, убеждая себя в том, что всё хорошо, а я, правда, накрутила себя. У Рафаэля всегда были объяснения, и сейчас тоже должны быть. Но почему тогда я чувствую себя обманутой? Почему это состояние не исчезает из груди?

Когда я спускаюсь вниз, то вижу практически всех девушек, кроме пятерых. Что ж, это уже довольно веский повод освободить места в сестринстве.

– Сёстры, я разрешаю вам сегодня развлекаться, но прошу вас, не терять человеческого обличия и женской гордости, – громко произношу я, наигранно весело улыбаясь им.

Сиен передаёт мне подарок для главы братства «Альфа», рамку с фотографией, которую именно глава сестринства должна заменить на стене дома братства.

Музыка орёт, заполняя каждую молекулу кислорода вокруг нас. Вонь алкоголя, крики и свист доносятся отовсюду. Здесь очень много народа. Весь дом, лужайка спереди перед домом забита студентами, танцующими и пьющими алкоголь, расставленный повсюду. Мы протискиваемся в дом, и видим Белча уже навеселе, встречающего нас. Он утягивает за собой Сиен, успевая лишь крикнуть, что Рафаэль где-то здесь.

Слишком много людей, а я ищу его взглядом, сжимая в руках рамку. Меня толкают, пихают, но я ищу его. Мне приходится подняться немного по лестнице, на которой целуясь, валяются парочки, чтобы лучше осмотреться. Я не вижу его. Мне кажется, что я даже забыла, как он выглядит. Это странно, ведь я точно помню его образ, а вот чёткий, точный… никак не могу вспомнить.

Оттого что в доме темно, и только изредка разноцветный луч света ломает мрак и проносится по неравномерно двигающейся толпе, задача найти Рафаэля становится уже проблемой. Тяжело вздыхаю и спускаюсь вниз, намереваясь обойти весь дом, и если не найду, то просто присоединюсь к Белчу и Сиен.

В тот момент, когда я поворачиваюсь, чтобы обойти лестницу и пройти в гостиную, моё внимание привлекает внимание знакомое платье Саммер, переливающееся рыбьей чешуёй. Закатываю глаза, видя, как она прижимается к парню и спускается с ним сверху. Видимо, нашла нового идиота, которого уже оприходовала наверху в одной из спален. Намереваясь не вдаваться в подробности, отворачиваюсь, но затем что-то заставляет меня снова повернуть голову и посмотреть, кто стал очередным придурком. И вот в эту секунду у меня душа падает в пятки. Меня словно обдаёт ледяной волной, и кровь стынет в жилах от боли.

Я моргаю несколько раз, рассчитывая, что картинка изменится, и на месте парня, которого я так ждала и искала, окажется кто-то иной. Мне плевать кто, но только не Рафаэль. А это именно он. Смеётся и, прижимая Саммер к себе, что-то говорит ей на ухо, а она откидывает голову, демонстрируя ему выпирающую из лифа платья грудь. Ладонь Рафаэля лежит на ягодицах Саммер, и он шлёпает по ним. А она, продолжая хохотать, поправляет платье и посылает ему воздушный поцелуй, отходя от него и скрываясь в толпе. Рафаэль следит за ней с нескрываемым интересом, словно хищник, готовый снова забрать свою жертву к себе и растерзать её. Довольный хищник. Законченный ублюдок.

У меня грудь горит от унижения, краха всех грёз и ощущения огромного ржавого гвоздя, который мне резко вбили туда. Мне хочется плакать и орать одновременно, наброситься с кулаками и на Саммер, и на Рафаэля. Мне хочется сдохнуть прямо на этом месте.

Я не знаю, откуда берутся силы. Я не знаю, как в этот момент мой разум заставляет меня поступить иначе и сохранить достоинство… имитацию достоинства, потому что с каждым шагом, направляясь к Рафаэлю, я рассыпаюсь на кусочки.

Замечает меня и дёргается в сторону, намереваясь убежать. Плохо. Больно. Безобразно жестоко.

Успеваю перекрыть ему проход в другую часть дома и останавливаюсь напротив. Его лицо с радушного и милого для Саммер меняется на ледяную маску ненависти. Я этого не заслужила.