до сердца хочет достать. Или уже достал. Сразу где-то там обосновался со своим невыносимым характером и жестким нравом. Но есть в нем одно немаловажное качество: надежность. С ним я чувствую себя как дома. Даже когда по ноге стекает капля крови, а влагалище распирает от его необъятных размеров.

– Ты скоро? – глупый вопрос, нужно дать ему насладиться, но вот сейчас хочется, чтобы все поскорее закончилось.

Володя не отвечает, часто-часто дыша мне в рот, обхватывает пальцами мой затылок и принимается словно на волнах раскачиваться. И скорость толчков, сначала таких медленных и осторожных, возрастает, вынуждая меня целоваться активнее, скрывая режущую боль внутри. Но в какой-то момент и она становится лишь фоном, потому что Володя ускоряется, двигается резко, порывисто, совершая ряд грубых, неконтролируемых фрикций. Словно выполняя обещания и наказывая меня. Снова и снова. Еще и еще. Чувствую, как боль утихает, становится фантомной, зато на ее место приходят сладкие спазмы. И я понимаю, что кончить снова не смогу, но предвкушение от того, что это может случиться позже и еще много-много раз, дает мне силы отвечать на движения Володи. Войти вместе с ним в этот его безумный мир удовольствия, стараться двигаться в унисон, помогая добраться до вершины и совершить прыжок.

– Да, да, Полина, да, моя сладкая, вот так.

Он толкает меня на стол, наклоняясь сверху, продолжая двигаться, проникать в самую суть, словно первобытное существо, совершенно непохожее на современного человека, словно позабыв, что он не животное. В какой-то момент его движения становятся настолько быстрыми, что я уже не могу помогать, мне остается только лежать и смотреть на это безумие в ожидании развязки, пока вдруг Володя внутри меня не замирает, резко выходит и обильно заливает мне новый костюм белесым веществом.

И я обязательно его поругаю, но сейчас он так меня к себе прижимает, так нежно в висок целует, что я не выдерживаю и начинаю плакать от пронизывающего ощущения нежности, которое охватывает меня с ног до головы. Вот тебе и секс. Нет, не сексом мы занимались. И пусть на столе в его кабинете, пусть так грязно и развратно, но все равно мы занимались любовью, и я навсегда сохраню в памяти, насколько мне было хорошо в этот момент.

– Ты потрясающая.

– А я тебя люблю. Ой.

– Ой?

– Просто, наверное, не это ты рассчитывал услышать после такого?

– А что? Это лучше, чем если бы ты спросила, когда я наконец отойду или вообще спросила имя.

Я смеюсь ему в грудь, но понимаю, что ответа на свое признание так и не услышала. Ну и ладно. Володя вряд ли из тех, кто чувства в слова облекает. Его кредо – это поступки. И я знаю, что он не подведет меня.

Глава 22. Владимир

Не отпустило. Хотя я и думал, что если раз с ней переспать, то желание стихнет. Стоило попробовать раз, и, кажется, остановиться уже не смогу.

Эта улыбка, эти волосы растрепанные, глаза, затуманенные страстью. Сейчас кажется, я бог для нее и это чувство пьянит, возбуждает, дурманит.

Еще ее хочу. Целую смачно, языком чувствуя остатки вкуса ее женственности, такого сладкого, что голова кругом. Пах снова кровью наливается, но Полина вдруг брыкаться начинает.

– В чем дело?

– Там приходил кто-то. Дверь скрипнула.

– А ты не закрыла ее?

– Защелкнула вроде.

– Ну и забей, показалось, значит, – наклоняюсь снова, но она в грудь руками упирается.

– Вам надо в душ. Мне надо в душ. Скоро весь офис придет. И нас увидит?

– Ну и что? Ты думаешь, они не поймут, кто мы друг другу? И так поймут.

– А кто? Кто мы друг другу. Давай поговорим о наших отношениях. Ведь теперь, когда мы занялись любовью… – сразу влезает она, продолжая держать меня на расстоянии.

– Ладно, ладно я понял, – смеюсь с нее. – Душ, так душ.

Я так и быть отпускаю ее. Поднимаю трусики. Туфли, что оказались далеко от стола. Рубашка и вовсе висит на ручке окна.

– Нехило нас так помотало, – усмехаюсь, смотря, как Полина прыгает и пытается дотянуться до нее. Поднимаю руку и спокойно снимаю рубашку. Но не отдаю.

– Ты сейчас серьезно? Время без пятнадцати девять. Отдай, – прыгает она, а я хватаю рубашку второй рукой и за спину закидываю. Словно платком плечи накрываю. Но вот одно резкое движение и Полина снова прижата ко мне и губы так близко. Полные, покрасневшие от поцелуев. И грудь упругая рядом.

Нужно в себя приходить, проблем столько, а я только о груди ее голой думаю. Высокой, округлой, соски на которой торчат, притягивая взор.

Но она вдруг выворачивается и наступает мне на ногу. Хватает лифчик и ловко надевает его.

– Володя. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ходили слухи.

– А кто посмеет? Уволю сразу.

– Тем более. Я не хочу, чтобы из-за меня кого-то увольняли.

В итоге мы собрали всю разбросанную одежду и вышли на пожарную лестницу. Поднялись на наш этаж. И сделали бы это гораздо быстрее, если бы Полина постоянно по сторонам не озиралась.

Я ее к себе хотел забрать, но она быка включила.

– Ну нет. Если мы зайдем в одну квартиру, то до вечера не выйдем.

– Ты меня переоцениваешь. Пара часов максимум, – поцеловать ее пытаюсь.

– А встреча в муниципалитете.

– Я все равно отоспаться хотел.

– Но, – она поджимает губы. – Сейчас вы на виду должны быть, столько происшествий. Нужно обязательно сделать все, чтобы помочь пострадавшим.

– Какая ты у меня заботливая, – все равно тяну ее на себя, пленяю снова губы, словно напиться не могу.

Она убегает к себе, а я в квартиру пустую захожу и сразу холодный душ иду принимать. Помогает, но знаю, что ненадолго. Зато в голове проясняется и нужно снова думать о том, что за падла гадит в моей компании. И самое главное, как его уличить на горячем и сразу в тюрьму засунуть.

Да так громко, чтобы никто никогда не решился еще раз подставить меня.

На кухне кофе себе делаю, слышу, что Полина уже дверью хлопнула. Быстро. Я только из душа вылез. Наверное, не стоило ее девственности лишать прямо на рабочем столе, по-скотски как-то. Ну ничего, устрою потом романтик.

А с этим мысль приходит, чертовски приятная, что первый я. Еще и единственным буду. Такая, как Поля, не пойдет по рукам, не разлюбит никогда. Хотя кто о любви говорит. Она пока не говорила, да и я вообще эти слова глупыми считаю.

Это же просто слова. Ангелина по двести