Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока однажды, сама собой ему не подвернулась удача.
Поднимаясь по лестнице к Вардану, я обратила внимание на странную тишину. Не было слышно ни голосов гостей, ни телевизора, ни музыки, которую он обычно включал, когда оставался один.
Мне всегда казалось, что это ужасно банальное выражение страха, слишком дешевое для него: мне хотелось, чтобы он умел оставаться наедине со своими мыслями. Он, очевидно, не считал это необходимым.
В комнате было холодно и влажным мерзлым воздухом веяло от только что закрытого окна. Вардан стоял посреди комнаты, засунув руки в карманы. Вместо обычного свитера на нем была неожиданно тонкая голубая рубашка. В сравнении с ней его лицо, и обычно-то бледное, казалось желтовато-серым и странно напряженным, как будто бы он сдерживал улыбку.
За круглым столом у окна сидел незнакомый человек, лет около сорока. Смуглый и опрятный, он был в костюме и при галстуке. Заботливо прикрытое галстуком цвета красной рыбы, на ремне лежало небольшое растущее брюшко. Против света я не могла различить ни черт лица, ни выражения, но вся его фигура вызывала смутную симпатию. Он напоминал какого-то провинциального дядюшку и одновременно одного из тех некрупных преуспевающих бизнесменов, которые в обеденный перерыв бегут в остроносых туфлях из офиса в ресторан, на ходу щелкая серебряной зажигалкой и заигрывая с прыщавыми секретаршами. Я посмотрела на его туфли. Остроносые, черные, чистые.
– Хэлоу, – сказал человек у окна, вставая. Его ужасающий акцент был очевиден даже в приветствии.
– Мне уйти? – обратилась я к Вардану по-русски, – ты занят?
– Нет-нет, – ответил человек, подплывая ко мне с протянутой рукой, – Очень приятно, Михаил.
К моему удивлению, акцент сохранялся у него и в русском. Вместе с горбатым носом и плавностью движений это окончательно подтверждало мою мысль о дядюшке.
– Здравствуйте, – ответила я, пожимая ему руку, – Аня.
Это была совершенно бесполезная ложь, но театральность сцены оказалась заразительной. Я взглянула на Вардана. Он медленно прикрыл веки, кивнув мне глазами. Он не возражал.
– Ах, насколько же больше уважения я питаю к молодым людям, когда у них такие очаровательные спутницы, – проворковал дядюшка, через плечо поглядывая на Вардана. Я ожидала, что тот рассмеется и возразит – все кругом знали, что мы не «спутники». Вардан промолчал и даже улыбнулся. Улыбка была широкой и радостной, и выглядела бы совершенно искренней, не знай я наверняка, насколько неестественно для него так улыбаться.
Тем временем лососевый джентльмен поцеловал мне руку и отплыл обратно к столу.
– Выпьете? – предложил он, старомодным жестом указывая на стол. Бутылка коньяка и лимон. Ну разумеется, чего еще ожидать.
Вардан кинул быстрый взгляд в окно. Я приняла его на свой счет.
– О, нет, спасибо, – сказала я самым кротким голосом, какой у меня вышел после наблюдения за легкой нервозностью Вардана, – не хочу мешать.
– Да оставайся, – сказал Вардан; и, подыгрывая «дядюшке», – Всегда приятно отложить дела.
Эти «дела» произвели на меня неожиданно угнетающее впечатление. У Вардана был такой настороженный и несчастный вид, а я так привыкла доверять его интуиции, что мое отношение к новому знакомому изменилось почти мгновенно. Я упрекнула себя за такую зависимость и села.
– Давно ли вы живете в Англии? – поинтересовался Михаил, плеснув мне коньяка. В бокале расцвела гвоздика из бликов.
Надо отдать ему должное, он был мил и спокойно корректен. Его галантная официозность распространялась даже на Вардана. Атмосфера в обществе, где находился Вардан, редко определялась чем-то иным кроме его настроения. Если ему было весело, невозможно было не смеяться. Если он был недоволен, все становились раздражительными и переругивались между собой, стараясь его не беспокоить. Когда он был спокоен, все вокруг погружалось с блаженное умиротворение. Без кокона его привычного влияния, в комнате было неуютно. Все казалось странно чужим.
– Около двух лет?.. – я снова взглянула на Вардана. Он стоял у окна, пар от его спокойного глубокого дыхания мерными волнами ложился на стекло. Он внимательно слушал наш разговор и вежливо улыбался.
– Вам нравится?
– По-разному. Здесь много хорошего. Но люди… – я изобразила многозначительный взгляд, который должен был дать собеседнику повод для следующей реплики. Он воспользовался им, быстро и понимающе посмотрел на меня и горячо закивал.
– Да-да, конечно, очень много двуличных, подлецов, да и просто дураков много. Я сам из Еревана, – сообщил он как будто по секрету, – Мы с родителями этого замечательного молодого человека были практически соседи. Земляки.
– Прошу прощения, никотиновая ломка, – неожиданно сказал Вардан, отворачиваясь от окна, – Я вас оставлю.
– Подожди, я с тобой, – я схватила с кровати пальто. Из карманов посыпались обрывки бумаги, монетки и наушники. Я бросилась поднимать их,
– Ах, а я-то надеялся, такая красивая девушка не курит, – сказал чужак, наклоняясь, чтобы помочь мне собрать мелочь.
Вардан вышел не дождавшись меня, и я догнала его на лестнице. Спускались мы в молчании. Выйдя на улицу, он прислонился к стеклянной двери и шумно выдохнул. Вздох получился прерывистым, как у плачущего ребенка.
– Ну? – спросила я, – Что это за кадр?
– Ты не знаешь, где Макс? – Вардан то ли проигнорировал вопрос, то ли вправду не услышал его за своими мыслями.
– Понятия не имею. Позвонить?
– Позвони.
Я набрала Максима.
– Да Ась, привет, скажи Вардану, я еду, – сказал он на одном дыхании, и, секунду подумав, добавил, – Пять минут, буквально. Денег на телефоне нет, – и повесил трубку.
Мы дожидались его внизу. Мои попытки ластиться к Вардану не производили никакого впечатления и я их бросила. Он молчал, я молчала, мимо шли возвращающиеся домой школьники. Напротив нас меланхолично посасывал самокрутку индиец из местного магазинчика, с неба по обыкновению осязаемо падала дождевая дымка. Вардан в тонкой рубашке вздрагивал, когда капли с козырька падали ему на плечи.
Макс выбежал из переулка своей гарцующей походкой, запыхавшийся и страшно довольный собой, стащил с головы огромные наушники и коротко пожал Вардану руку. Мы поднялись. Войдя первой, я увидела, что лососевый сидит на том же месте, закинув нога на ногу.
– Добрый день, – обратился он к Максиму.
– Здорóво! – отозвался тот. Я в который раз порадовалась его совершенной неспособности улавливать атмосферу.
– Михаил. Коньяку?
– О, отлично! – довольно хмыкнул Макс, – Вот это я понимаю, армяне! – он бросил Вардану быстрый веселый взгляд. В комнате как будто начало теплеть.
Церемония взаимных комплиментов, обсуждения двуличности англичан и
