Профессор Иволдон точно была неординарной женщиной, за малопривлекательным внешним фасадом которой, наверняка, скрывался цепкий ум и лихой нрав. Не зря она добилась такой чести как возможность работать в академии сиятельных лордов.

— Ты совсем ненормальный? — Притеревшись сбоку, Ларс едва слышно шыкнул на младшего приятеля. — Как додумался сюда заявиться?

— Достаточно было сказать: спасибо. Иначе бы и сейчас висел словно груша.

— За что? — Фыркнул Розолс. — Пришлось из-за тебя идти на это мучение. Оставить одного и на минуту нельзя. Как ты умудряешься как встревать? Это ж надо, любезничал с…с…

— Горгоной!

Не выдержал Тоис, как специально тоже оказавшийся у этой же стены.

— Во!

Мужская солидарность затмила прошлые разногласия.

— Почему так рассуждаете о кураторе?! — Беззвучно возмутилась Иве. — Она очень…очень… с…

— Страшная. Мы знаем. На женщину совсем не похожа — ни фигуры, ни личика.

Иве собиралась поведать этим двум циникам о справедливом нраве этой во истину святой женщины.

— Почему судите только по внешности?!

Таурин даже подскочил на месте, радуясь тому что профессор Иволдон отошла в дальний от них край зала, расставляя там первокурсников в танцевальные пары.

— Она ж женщина!

Это заклятые недруги прошипели хором.

— Надо же, какое единство, — не удержалась от поддевки Иве и обреченно махнула рукой: чего еще ждать от этих глупцов и паяцев? И это первый учебный день, что будет дальше?..

— Спорим, она старая дева, не знавшая даже поцелуя!

Оба отдышались и, пользуясь безнаказанностью и отдаленным присутствием объекта обсуждения, разошлись не на шутку.

— Эй, вы там надорвались, подтягиваясь на ветке? Кровь к ушам притекла? Языки во рту не держатся? — Иве искренне оскорбилась за профессора. Женская солидарность тоже ведь существует!

— Парень, да ты совсем еще мал — жизни не знаешь. А уж о женщинах…

Тоис под согласное кивание Ларса как раз поднял взгляд к зеркальному потолку танцевального зала, когда…

— Вот вас в пару и объединим, так хорошо спелись!

Голос куратора Иволдон был подобен раскату грома и раздался неожиданно близко. На миг в головах юных сиятельных лордов даже мелькнула мысль об использовании магии усиления слуха.

— Что вы! — Нервно вздрогнул Ларс. Впрочем, Тоис тоже моментально переменился в лице. — Уважаемая куратор Иволдон, вам стоит еще поискать более одаренных канди…

— У вас врожденный талант к танцам, — прервала его отговорку профессор. — Я отчетливо вижу его под слоем робости и лени. Но кто тут боится трудностей? У нас впереди три года, чтобы раскрыть все его грани!

— Начните с танца новобрачных, — с невинным видом поддержал инициативу Таурин, делая шаг в сторону, когда оба его собрата по обучению дружно попытались укрыться за его щуплой спиной. — Лорд Розолс…ээ…просватан!

— Прекрасная новость, — неожиданно бодро подхватила куратор, немногим не силой выволакивая этих двоих вперед. — Так и поступим. Кто будет сегодня невестой, а кто женихом?

Тоис и Ларс, уставившись друг на друга, ощутили прилив прежней неприязни. А все Таурин! Змеёныш мелкий…

Но деваться им было некуда, вот и началось:

— Лапу убери!

— Ноги мне все оттоптал!

— Не дыши мне в ухо!

— Где ты топчешься, олух!

…

Последующие полчаса эти нескончаемые придирки и яростные шипения стали музыкой для ушей Иве. Она могла поклясться, что периодически ловила и довольные взгляды профессора, бросаемые на эту парочку взмокших от злости страдальцев.

— Наследники сиятельных родов слишком привыкают полагаться на магию, — между делом, расхаживая между парами неуклюже топчущихся под музыку юношей, строго повествовала самая знаменитая особа академии. — Да, все вы рождены с этим даром. Но что он собой представляет? Почему кто-то способен материализовывать любые вещи и управлять стихиями, а кто-то довольствуется лишь долголетием и повышенной выносливостью?

На миг в зале воцарилась тишина, смолкли негодующие ворчания и злобные шипения танцующих из-под палки студентов — ответ на вопрос был интересен.

— Магия — это тоже навык. Пусть редкий, даже уникальный, сохранившийся в вашей крови от малочисленного народа, в древние времена населявшего эти места, но все же навык. И чтобы его развить и совершенствовать необходимы усилия. Совсем как с танцами… Так что старайтесь и совершенствуйтесь — именно для этого все вы приняты в академию. Проявите стойкость, закаляйте характер — стенать и причитать недостойно сиятельных лордов! Вы — будущее и опора империи Индорг.

Общее уныние слегка поумерилось — наследникам сиятельных родов было стыдно слышать подобное от единственной женщины академии.

Иве же, не иначе как в качестве награды за проявленную стойкость, была оставлена наблюдать забавное зрелище со стороны. Она давилась смехом и всеми силами сжимала губы, наблюдая ужимки и больше похожие на нервные конвульсии, дерганья новообретенных собратьев по танцевальной науке.

Но всему приходит конец. Так и время потешаться для Таурина закончилось.

— Немедленно слезайте!

Требовательно заявлял профессор Гармарра, что вел первое занятие по воинской подготовке. Оно значилось в расписании вторым. И на несчастье Иве преподаватель решил посвятить его изучению физических возможностей первокурсников.

Первым делом каждому пришлось залезть по канату вверх…

— Что ты вцепился в него, словно комар в руку, — негодовал профессор. Ухватив другой конец каната, чуть дернул его на себя, понукая студента к действиям.

— Аааа… — заверещал отпрыск великого полководца, миг назад выяснивший, что боится высоты, — умоляю не делайте так…

— Чего с ним церемониться, — перехватив канат, Тоис Ардемал с явным удовольствием от души качнул его в сторону, от чего у Иве затряслись поджилки, а на лбу проступила испарина, — дернуть сильнее — сам свалится. Экий нежен…

Смех уже благополучно спустившихся вниз первокурсников раздался пол сводами огромного оружейного зала.

— Руки убери, — на плечо Тоиса опустилась тяжелая ладонь Ларса. Другой рукой он перехватил канат, оборвав дополнительные мучения приятеля. — Не по-мужски издеваться над более слабым.

Пусть в душе Ларса все еще кипело негодование из-за нелепого хихиканья соседа, а он успел подметить его ужимки, но совесть не позволила ему допустить таких мук для него. Таурин выглядел слишком бледным и встревоженным!

— Мелкий, слезай уже. Не бойся — упасть не дам, шуруй вниз.

Окинув болтающегося под потолком Иве Ларс ощутил себя умудренным опытом покровителем.