-  Извините, Олег Юрьевич, быстро не получается, нам же нужен хороший специалист?

-  Ищи!  - и прошептал уже для себя,  крепко зажимая пальцами переносицу, потому что опять темнело в глазах: - Ищи, сука, ищи – время…

   Его выдержка летела к черту,  об этом ярко свидетельствовало то, что изнутри  рвался мат.  Он никогда… или почти никогда не позволял себе такого – это было  крайне непрофессионально.  А сейчас  Олега   колотило от невозможности просто взять и выораться – от злости  на себя, родного.  Алька не простит, а он даже не представляет с чего начать и что делать, чтобы простила хотя бы где-то там – в далекой перспективе.  Нужен совет грамотного специалиста.  И пускай копается, выворачивает наизнанку,  на куски режет – он потерпит.  Пережил же  как-то тот почти невыносимый стыд перед мужиками  в форме...  Только бы подсказал, что ему делать, хотя бы – с чего начать?

     Звонить  жене  было страшно, потому что понимал – бесполезно.  Во всяком случае, пока. А страшно  до холодного пота, до дрожи в пальцах, до перехваченного больной судорогой горла.  Он уже пытался и не смог, не решился, будто ему не сорок, а шестнадцать, а потом и пробовать  перестал.  И не факт, что она приняла бы звонок.  А еще неудачный разговор  мог подтолкнуть  ее  подать заявление на развод самой, а так он  потянет время.  Он боялся ошибиться, потому что это будут не просто переговоры – решалась его дальнейшая жизнь.

   Первый раз он увидел ее на вокзале – провожал тогда старшего брата.  Они проходили возле вагона только что прибывшего поезда, и оттуда  как раз выходила девушка, подтаскивая за собой огромный чемодан.  Брат тихо присвистнул, кивнув на нее:

-  Хватай первым  –  такая далеко не уйдет.

   Он и схватил…  Отец посадил  Альку  в поезд, а он снял с него.  Они встречались три года, пока не расписались.  Расписались тихо, чтобы не знали ее родители – они не хотели, чтобы  дочка выходила замуж до окончания ВУЗа, это помешало бы учебе.   А она категорически отрицала близость до свадьбы.  Первый и второй год  у Олега были случайные женщины.  Вначале часто,  дальше все реже и реже – когда он все для себя решал с Алькой.   Потом, когда уже хорошо узнал ее и решил окончательно и бесповоротно, монашествовал  почти год.  На стенку лез, но терпел, а потом выставил условие – ему нужен секс или он когда-нибудь сдохнет во время поцелуя.   После ЗАГСа они жили в его квартире, но Алькины родители не знали о замужестве дочки  до самого окончания института.  Она мучилась из-за этого, но он убедил ее, что между  враньем со злым  умыслом и простым умолчанием  огромная разница. Олег потом познакомился с ее родными и  понял свою жену.  Там были хорошие люди, но слишком уж… правильные.

   Потом  была работа и была молодая семья,  и было известие, что он бесплоден – совсем и навсегда,  без вариантов.  Пережили…   Пережили его новое  назначение и работу  Альки «на рельефе» - на износ, до хрипящих бронхов и обмороженных  рук и щек – она нарабатывала опыт и  профессиональный  авторитет.  Они иногда и ругались и спорили – не без того, но тогда первый и единственный  раз  поругались по-настоящему - почти до развода.  Тогда же Олег принял приглашение  на встречу  за городом, связанную с недавним  назначением.  Эта встреча обещала новые полезные знакомства, но от нее можно было отказаться.  Только  в тот день ему резко захотелось уйти из дому -  Алька  хрипло и надсадно кашляла, но категорически отказывалась бросить дурную  работу, а он готов был  убить ее за это!

   Просто совпало…   Это не было срывом из-за семейного конфликта и способом отомстить жене за непослушание – он  выпил лишнего, чтобы забыться и мысленно отдохнуть от всего.   А проснулся  рядом с незнакомой девицей приятного вида.  Самое страшное, что в мозгу мелькали кадры, и он понял, что все было…   Вендиспансер, анализы… он не мог подставить Альку еще и в этом.  Но обошлось.

   Это случилось  не единственный раз за  время брака – был еще один и на этот раз вполне  осознанно.  Слишком хороша была женщина, откровенно предлагающая себя –  нежная блондинка аристократичного вида, внешне и внутренне абсолютная, полная противоположность его жене.  Но ничего особенного  и на  этот раз  он не почувствовал, кроме того, что что-то испортил – на ощущениях, неуловимо, но еще исправимо.  Он и исправил, дав себе твердый зарок – больше никогда!  Потому что Аля  была лучше, секс с ней не просто устраивал  его - он был  тем, о котором  говорилось в народной (мужской) мудрости:  лучший секс - это секс  с женой.   Другая женщина потребовала слишком много усилий, получилось  не легкое, приятное времяпровождение, а конкретный напряг – совсем не нужный ему, лишний  и утомительный.  Но это тоже был опыт, а он умел учиться и решил для себя - больше никогда!  Потому что не стоит того. С тех пор у него не было никого, кроме жены – восемь   лет, до этого случая с Русей.

   Он сделал ошибку в самом начале, не поставив Сноба на место сразу же, как поймал  его первый взгляд на Альку.   Как?  Он не знал  этого и сейчас, но это нужно было сделать. А тогда сработала привычка не действовать сгоряча, сказалось умение «стирать» мелкие переговорные сложности еще в зародыше, «не замечая» их.   И тот же просто смотрел?  Тогда –  еще только смотрел.

   Была еще одна причина – Олегу  нравилось и льстило, когда мужчины любовались  Алей.  Когда они выходили вдвоем, он часто ловил заинтересованные взгляды  и тогда  обнимал  жену  за талию чуть крепче и нежнее.  Мужики прикипали взглядами к его руке, а  ночью  после этого он не давал ей  покоя.  А  однажды, проходя за спинами двух  гостей на одном из приемов, услыхал – совершенно случайно.  Они смотрели на  Альку,  которую он оставил со знакомой супружеской парой,  и говорили о ней.  Он успел услышать только:

- …  а представляешь – какая она в постели?

   Безобидный мужской треп, с толикой  зависти и бездной восхищения и любования.  Олег только довольно хмыкнул тогда про себя.

    А интерес проклятого Сноба со временем перестал быть безобидным. Эта  безупречная в остальном своем поведении тварь просто пожирала Альку голодными глазами,  мысленно раздевала ее до нитки и имела во всех мыслимых и немыслимых позах, пока они доезжали до первого этажа.  Олег упустил время, когда конфликт можно было корректно  снять, а теперь просто не знал,  как ему поступить – ну не драться же с соседом, на самом деле?  Взгляд, он и есть просто взгляд – он не наказуем.  Но то черное и первобытное, что каждый раз   поднималось в груди, говорило об обратном.  Олег боролся с  ревностью,  как только мог, давил ее в себе  и ревновал опять.  Выходил из квартиры, будто шел в бой… побеждал, не разрешая себе сорваться и на жене в том числе,  а потом все повторялось.

    Ситуация была странной и настолько нетипичной, что он просто не понимал, как прекратить ее.  Хорошо хоть Аля, привыкшая к тому, что на нее смотрят,  о глубинной подоплеке его взглядов не подозревала - львиную долю времени в лифте он тратил на то, чтобы отвлечь ее.  А  вот мерзкая  сволочь Сноб отлично все понимал  – его возмущение, его дикую ревность и продолжал  методично провоцировать,  делая вид, что попросту  не замечает его присутствия  возле женщины.  Олег не поддавался...  Но нервы не железные и, в конце концов,  он сорвался бы – все к тому шло,  и все вылилось бы  в самую примитивную драку.  Но тут под руку подвернулась  Руся…