– Да уж. Андрюша стал интересоваться, какможно исправить положение. И тут я… Поймите меня правильно! Я очень хочу статьженой Вяльцева и отлично понимаю, что сумею отвести его в загс лишь в одномслучае: если буду незаменимой, палочкой-выручалочкой, мамой, сестрой и любовницейодновременно. Уж я-то знаю, как Андрюша верит в оккультные науки! У Вяльцева вголове дикая каша из невесть где подцепленных сведений. Словосочетание«буддистский монастырь» вызывает у него почти гипнотическое состояние. Я ведьне только арабист, нам в институте преподавали много разных предметов, в томчисле и историю религий, рассказывали древние легенды, сказания, я намногобольше Вяльцева знаю о Тибете, Индии, Бирме. А еще меня часто приглашают впосольства и на разные встречи, иногда на очень высоком уровне. Хорошихарабистов мало. В общем, учитывая вышесказанное, вы поймете, отчего Вяльцев мнеповерил. Я ничего плохого не сделала! Что плохого в желании выйти замуж залюбимого?

– Вы поконкретней, – бесцеремонноприказала Нора.

Мариша сделала глубокий вдох.

– В свое время я сказала Андрею, что насвете существует монастырь глубоко в горах Тибета. Его монахи обладаютуникальными способностями, могут принести удачу и счастье, но способны иуничтожить человека взглядом, морально и физически. Именно в этой обители яякобы заказала амулет.

– Так, – протянула Нора, –дальше.

– Один из священнослужителей якобырегулярно прилетает в Москву. Он консультирует верхушку России, лечитправительство, ну и способствует обретению удачи, – лепеталадурочка. – Монах очень хорошо ко мне относится, считает меня доброй душой,он может наказать того, кто обижает Маришу.

– Угу, – кивнул я, – и Вяльцеввам поверил.

– Да, но я его не пугала. Андрюша частозвонил и просил: «Обратись к своему гуру и поинтересуйся, стоит ли мне приниматьпредложение режиссера или ехать отдыхать на Гоа». А я через пару часовпередавала ответ.

– Надо понимать так, что вы исподтишкаруководили Вяльцевым, – уточнила Нора.

– Верно. Но я ни разу не посоветовала емудурного. Все приказы «монаха» Андрюша выполнял, он верил в удачу, и она к немуприходила, – жалобно оправдывалась Мариша. – Но вчера я допустилаошибку.

– Какую? – вскинулась Нора.

– Хотела доказать Вяльцеву, что справлюсьс любой бедой. Понимаете? Я успокоила его и…

– Короче! – гаркнула Нора.

Мариша опустила голову.

– Я ему сказала: «Сейчас срочно свяжусь смонахом». Спустя десять минут Андрюша позвонил, и тут… В общем… ну… короче… ясказала, что священнослужитель велел Андрею молчать неделю. А еще он пообещалему, что по истечении этого срока Вяльцев вновь обретет амулет. Тот самвернется к хозяину.

– Однако, – покачал яголовой, – зачем было лишать парня речи? Как ему работать?

В глазах Мариши мелькнул злой огонек.

– У Вяльцева четырнадцать дней отпуска,он собрался с компанией на Кипр! Я не ревнива, но в последнее время околоАндрюши крутится некая Лиза, начинающая певичка. Вяльцев по доброте душевнойсогласился сняться в клипе у этой рыжей крашеной кошки. Лиза тоже намылилась наКипр, там есть молодежный курорт типа Ибицы.

– Можете не продолжать, –ухмыльнулась Нора, – богатая идея с монахом. Можно держать любовника вежовых рукавицах. И он замолчал?

– Да, – слезливо ответилаМаришечка, – выполняет приказ гуру. Жуткое дело получилось. Я же имелаблагие намерения, думала, он останется в Москве, не полетит на остров, будет сомной. А Вяльцева задержали!

– И он не говорит ни слова, –подчеркнула Нора, – чем довел почти до истерики сотрудников МВД. Даже садвокатом не побеседовал.

– Я виновата, – заломила рукиМариша, – ну обозлилась я немного за эту Лизу. Если честно, мы дажеповздорили, самую малость. Я поинтересовалась, за какую сумму Андрюшасогласился сделать пиар безголосой плешивой кошке. А он как заорет: «Не суйнос, куда не просят! Лиза невероятно талантлива!»

По щекам Мариши побежали слезы.

– Нет, вы слышали? Талантлива! Воющаягрелка! И он мне после того разговора неделю не звонил! Исчез! А потомобъявился с сообщением о пропаже амулета. Вот оно как! Лиза талантлива, нопомогать ему обязана я. Неделя молчания Вяльцеву бы не повредила. Кто ж знал,что так получится.

– Ясно, – кивнула Нора.

Я поежился, не дай бог обозлить страстновлюбленную в вас даму, короток путь от пламенного обожания до ненависти.

– И как вы собирались вернуть емуамулет? – заинтересовалась Элеонора.

– Элементарно. Заказала ювелиру еще одинтакой же, тот сказал, через семь дней отдаст готовый. Я думала, приедет Андрейв гости, изловчусь и привешу брелок на место.

– Детский сад, – не выдержал я.

– Вы просто не знаете, как Вяльцевотносится к талисману, – огрызнулась Мариша. – Он верит жрецу!

– Из всего вышесказанного следует одинвывод, – постучала карандашом по столу Нора. – Андрей Вяльцев крепкодосадил какому-то человеку. Тот решил отомстить ему и придумал замечательныйплан: сделать актера виновным в убийстве Сони Умер. Думаю, если пороемся вархиве загса, то найдем там запись об их бракосочетании. Настоящий убийцахорошо осведомлен о тайнах Вяльцева. Даже Мариша ничего не слышала о Софье, а преступникв курсе, следовательно, киллер близок с Андреем, мы нароем его среди ближайшихдрузей.

– Вы полагаете? – с легким сомнениемспросил я.

– Именно так, – закивалаНора. – Андрей откровенничал с убийцей, тот знал, какую роль в жизниВяльцева играл амулет. Можете назвать приятелей своего любовника?

Маришка пожала плечами:

– Нет.

– Как же так? – поразился я.

– Мы предпочитали проводить время вдвоем,без третьих лиц, – с вызовом ответила переводчица.

Нора начала бессмысленно передвигатьписьменные предметы на столе.

– И все же, – сказала она, выдержавпаузу, – попытайтесь вспомнить хоть одно имя.

Мариша потерла виски.

– Леня Дубовик, пресс-секретарь.

– Дубовик? – удивился я. –Вроде Вяльцев при разговоре со мной по телефону упоминал имя Николая Рагозина!

– Не знаю, – буркнула Мариша, –может, они поругались? Я не в курсе. Мне ничего не известно.