— Хочу попросить тебя кое о чем… — начала Ева, зайдя следом за ней.

— Да.

— Расслабься. Ты очень напряжена.

— Ну извини.

— Я не буду пытаться переубедить тебя, хочу, чтобы ты сама все увидела и приняла решение.

Маруся кивнула.

— Обитатели базы, те, кого ты увидишь, очень… можно сказать, нежные существа. Ранимые.

Маруся вспомнила нападение на Зеленый город и ухмыльнулась. Нежные, ничего не скажешь.

— Они не знают зла и не понимают его. Как дети.

— А разве дети добрые? — ехидно спросила Маруся. Почему-то ей очень хотелось задеть Еву.

— Ну хорошо, как добрые дети, — не реагируя на колкости, ответила мама.

— Я должна вести себя как-то по-особенному?

— Нет. Достаточно просто улыбаться.

— Ты считаешь, что улыбки достаточно для того, чтобы считаться добрым?

— Не обижай их, пожалуйста. Мне можешь говорить, что угодно. А им не надо.

— Иначе что?

— Ничего.

— Они могут как-то агрессивно отреагировать?

— Да Бог с тобой, какая агрессия! Я же говорю, они даже не знают, что это такое.

Лифт остановился и распахнул двери.

«Привет», — Маруся услышала в голове незнакомый мужской голос.

Она перевела взгляд с Евы на того, кто ждал их в коридоре жилого комплекса. Это был молодой парень, если парнем можно было назвать инопланетянина. Однако этот инопланетянин был очень неплох собой. Не в марусином вкусе, но безусловно красивый своей нечеловеческой красотой. Он был немного выше Маруси, худой и как будто высушенный длительным обезвоживанием, так что черты его лица казались тщательно вылепленными. Белая и полупрозрачная, как воск, кожа с явным серо-голубым оттенком, известными Марусе синими жилками на висках, руках и шее. Большие, проваленные вглубь глаза, невероятно светлые, с вкраплениями белых точек, создающими фантастический эффект свечения. Этот эффект еще сильнее подчеркивали темные тени, похожие на растушеванный грим и делающие взгляд еще более драматичным и пронзительным. Маруся подумала о том, что его лицо похоже на карандашный набросок, где что-то лишь едва обозначено тонким штрихом, а что-то ярко прорисовано жирными мазками угольного грифеля. Тонкий нос, острый подбородок, четко очерченные бледные губы. Высокий лоб. Голова покрыта чем-то вроде трикотажного покрывала, завязанного сзади узлом и свисающим длинными складками на спину. Одет он был в облегающую тело черную водолазку и широкие бежевые штаны, перехваченные на бедрах тканным поясом. Слишком хрупкий и женственный. И, действительно, нежный.

«Нам надо залечить твои раны», — продолжил он безмолвное общение.

«Откуда он знает?» — Маруся посмотрела на Еву.

«Я позвала его», — так же мысленно ответила она ей.

— Это Эем. Он мой друг, — ласково проговорила Ева, почтительно склоняя голову перед парнем.

— Привет, — вежливо поздоровалась Маруся.

Эем вытянул руку и провел по волосам Маруси.

— Извини, если отвлекла тебя, — сказала Ева.

— Я был не занят.

«Что он делает?» — мысленно спросила Еву Маруся.

— Глажу тебя по волосам, — улыбнулся Марусе Эем.

Маруся страшно смутилась, словно ее застали врасплох.

— Я научу тебя, как прятать слова от чужих, — успокоил Эем.

— Прости.

— Ничего страшного.

— А зачем ты гладишь меня по волосам?

— Очень мягкие, — просиял Эем.

Все-таки он был очень странным.

— Пойдем.

Они зашли в комнату, очень похожую на ту, в которой Маруся нашла маму. Здесь тоже не было никакой мебели и окон, только светлые стены и легкая дымка.

— Ложись.

— Куда? — не поняла Маруся.

— На пол.

Маруся с сомнением посмотрела на Еву, но та кивнула, словно подтверждая слова Эема.

Маруся опустилась на пол и легла на спину, вытянув ноги. Молодой учитель сел рядом с ней и положил ладонь на ее глаза. Ладонь была очень холодная и сухая.

— У меня болят ноги, — на всякий случай напомнила Маруся.

— А синяки? — удивленно спросил Эем.

Точно! Маруся совсем забыла про них.

— Лежи спокойно.

Маруся почувствовала, как кожу на лице стало пощипывать и покалывать, потом она онемела, а потом появилось ощущение, будто ее тянут вверх. Не самое приятное чувство. Безумное воображение рисовало страшную картину, будто ее кожа примерзла к пальцам Эема и теперь он пытается оторвать руку от ее лица вместе с самим лицом!

— Оу! — выкрикнула Маруся, скорее от страха, чем от боли.

«Не дергайся», — прозвучал в голове строгий голос Эема.

«Я испугалась», — честно призналась Маруся.

Руки Эема скользнули вниз, пробежались по шее и плечам и остановились на запястьях. Маруся затаила дыхание.

«Ты снова боишься».

«Вспомнила, что вы умеете читать мысли».

«Поставь зеркало».

«Что это значит?»

«Ты даже это не умеешь?»

«Нет».

«Научу».

«Спасибо».

«Дома развяжи повязку. Ты слишком пережала руку».

Маруся встретилась с ним взглядом и еле заметно кивнула.

«И не таскай ее все время с собой. Давай себе отдых. Змея сбивает ориентиры».

«Ты все видишь», — улыбнулась Маруся.

«Руки в порядке. Теперь ноги».

Эем прикоснулся кончиками пальцев к марусиным коленкам.

«Ты умеешь лечить?»

«Это несложно».

«Научишь?»

«Несложно, когда умеешь. А учиться сложно», — теперь улыбнулся Эем.

Марусе захотелось смеяться. Этот парень был чудесным и, глядя на него, на душе становилось легко и радостно! Опять это чувство… Маруся все еще пыталась возвращать себя к действительности и вспоминать о том, что это обман и ее пытаются завлечь в секту, чтобы использовать для уничтожения человечества, но с каждым разом делать это было все сложнее и сложнее. Отсюда не хотелось уходить. Как так получалось, она не понимала, но сопротивляться обаянию этих людей было невозможно.

— Смотри.

Эем убрал руки и Маруся смогла сесть. Шрамы затянулись и стали практически незаметны.