* * *

На этот раз я очнулась в автомобиле, за окном которого мелькали деревья, выдавая загородную трассу.

Молотобойцы в моей голове, судя по всему, устроили соцсоревнование – и, кажется, побеждала бригада, расположившаяся в левом виске. Хотя правая тоже не отставала. Я ойкнула, поморщилась и ухватилась руками за голову в неоправданной надежде утихомирить разошедшихся там парней. Те, разумеется, никак не отреагировали.

– Больно? – услышала справа от себя знакомый участливый голос Ларисы. Хотела кивнуть в ответ, но лишь застонала.

– Слушайте, ей к врачу нужно, – закричал Борисов кому-то.

– Потерпит, – ответил ему голос слева.

Превозмогая боль, я повернула глаза к говорившему, встретилась взглядом с незнакомым парнем, имевшим довольно грозный вид. Полицейский, что ли? Хотя больше, конечно, смахивает на бандита. Правда, мой небогатый опыт знакомства с правоохранительными органами свидетельствует о том, что те, кто ловит, мало чем отличаются от тех, кого ловят. Учитывая обстоятельства, при которых я оказалась в данной машине, выигрывала ставка на то, что сидящий слева парень является защитником правопорядка, которого друзья привлекли для моих поисков. Впрочем, сейчас меня интересовали иные, более насущные вопросы.

– Вода есть? – задала я самый главный.

– Сейчас найдем, – ласково проговорил Илья и, резко сменив тон, обратился к водителю. – Слышь, командир, ей попить нужно.

– Потерпит, – сухо бросил тот.

– Не потерпит, – парировал Борисов, – если она умрет от обезвоживания, думаете, сможет вам рассказать, что знает?

Водитель пробурчал что-то нечленораздельное, и я почувствовала, как в бок мне что-то уперлось. Пистолет – ахнула я, правда, про себя, но затем поняла, что это бутылка с водой. Трясущимися руками взяла ее и попыталась отвинтить крышку. Не тут-то было – завинченная на заводе, она и не думала поддаваться моим обессиленным рукам.

– Давай я, – тихонько шепнул Илья прямо в ухо, забрал у меня пластиковую емкость, и через секунду я услышала характерный звук, извещающий, что пластиковая емкость вскрыта. Желая поскорее припасть к живительному источнику, я протянула к нему трясущиеся руки, но Илья и не думал отвечать на мой порыв.

– Лен, потерпи еще немного, – извиняющимся тоном проговорил он. – Вода с газом, тебе нельзя ее пить сразу, подожди, пока немного выдохнется.

– Издеваешься? – закричала я, хотя из горла вышел лишь тихий шепот, который, подозреваю, Илья и не услышал. Но сил на споры и тем более на борьбу не было, поэтому я просто откинулась на спинку автомобильного дивана, прикрыла глаза и принялась считать про себя до десяти в надежде, что по истечении этого времени мне наконец-то дадут попить.

– Степан, – сидящий справа парень обратился к водителю, – можешь газу прибавить? От нее несет как от помойки, я задохнусь, пока доедем.

– Окно открой, – буркнул тот, кого назвали Степаном.

Я не сразу поняла, о чем, а вернее, о ком они говорят, но когда поняла, вспыхнула до кончиков волос.

Очередное унижение. Ну, почему так всегда? Начинаю подозревать, что все дело в Борисове – чем-то он не приглянулся моему ангелу-хранителю. Иначе как еще объяснить прямую связь между стремительным падением уровня моей самооценки с его присутствием поблизости?

Перепалка парней Борисову, правда, тоже не понравилась. Он буркнул что-то невразумительное и, перегнувшись через меня, попытался ударить чувствительного к ароматам парня. Тот, по всему видно, обладая хорошей реакцией, руку Ильи вовремя поймал и даже сумел вывернуть, пребольно при этом ударив меня. Я в очередной раз ойкнула и схватилась за нос, из которого тут же потекла кровь. Ну вот, этого мне только и не хватало.

– Прости, пожалуйста, – голосом полным раскаяния проговорил Илья, вырвав руку у своего оппонента.

– Надо же, какой рыцарь, – заржал тот. – Было бы из-за кого сражаться. Хотя… Если ее отмыть, может, и ничего будет.

– Пи-и-и-ить, – простонала я, проводя языком по пересохшим губам. Рот тут же заполнил вкус крови – хоть какая-то жидкость.

Илья приложил бутылку к моему рту, и я почувствовала, как живительная, слегка солоноватая влага смочила мои губы. Не веря своему счастью, я жадно вцепилась в бутылку – откуда только силы взялись? – испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие иссушенного жаждой человека, обретшего наконец возможность напиться.

– Ну, ну, Лена, – с состраданием проговорил Илья, – достаточно.

Я захлебнулась от возмущения – ничего не достаточно! Мне лучше, наверное, знать!

– Потом еще дам. Лен, нельзя так резко, организму трудно будет справиться. Потерпи, детка, – Илья ласково погладил меня по волосам.

– Никакая я не детка, – буркнула я наконец-то прорезавшимся голосом.

– О, ожила, – весело рассмеялся водитель по имени Степан.

– Отлично, – подхватил сидевший справа парень, – и так бы, конечно, язык развязали, но возиться хоть не придется.

Я отвернулась к окну, стараясь не встречаться взглядом с Ильей. Проселочная дорога, мелькая между деревьями, вела машину в глубь леса.

– А куда мы едем? – вопрос вырвался сам собой.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – буркнул сидевший рядом со мной парень.

– Лен, молчи, – шепнул мне на ухо Илья, – и знай – все будет хорошо.

Я недоуменно уставилась на парня, решившись наконец-то посмотреть ему прямо в глаза. Меня встретил усталый взгляд. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Что-то подсказывало, что ангел-хранитель вновь не со мной – вот ведь неугомонный парень. Хотя почему парень? Может, девушка? Интересно, у ангелов есть гендерные отличия? И влияют ли они как-то при выборе подзащитных?

Я мотнула головой, отгоняя дурацкие мысли, что, впрочем, очень не понравилось молотобойцам, заработавшим еще интенсивнее.

Тут автомобиль, взвизгнув тормозами, остановился у ворот большого дома, видневшегося за высоким забором. Сидевший за рулем парень щелкнул брелоком, открывая проезд. Машина, прошуршав шинами по гравийной дорожке, заехала во двор и остановилась у крыльца кирпичного особняка, смотревшего на нас зарешеченными окнами. Только одно окно сияло стеклянной глазницей, не закрытой решеткой, снятой, судя по всему, совсем недавно. Об этом свидетельствовал блестящий, еще не успевший покрыться коррозией срез металлических прутьев, торчавших из стены.

– Вот и приехали, – безымянный парень распахнул дверцу и буквально вывалился наружу, картинно изображая нехватку кислорода. Надо же, какой комик – «Аншлаг» потерял лучшего своего актера!

– Кончай глумиться, Иван, – одернул его водитель. – Девчонке, судя по всему, немало пришлось пережить. На тебя бы я посмотрел, очутись ты на ее месте.

– А что я? Что я? – закипятился Ваня. – Уже и пошутить нельзя.