Мария Титова: Лука приставал к Десси!

Ярослав Градский: Если понесет, он возьмет на себя всю ответственность.

Мария Титова: Мы этого не планируем, так что закрывай, будь добр, калитку!

Я, как ни сражаюсь с собой, скучаю. Сессия успешно закрыта. Пару дней назад приступила к практике на папином химзаводе, это моя давняя мечта. Работы много, она мне очень интересна. И все равно день и ночь маюсь без Градского.

Вот и сегодня… Вижу, как он во двор въезжает, и все. Вселенная исключительно вокруг него вращаться начинает. В минуты, когда знаю, что он совсем рядом, особенно невыносимо становится держаться на расстоянии. Как умею, игнорирую все дурные порывы. И все равно, забравшись в постель, нетерпеливо стучу пальцами по экрану мобильного.

Мария Титова: Нужно поговорить по поводу свадьбы.

Мария Титова: Не нашей.

Черт, конечно же, не нашей!

Мария Титова: Жени и Ани.

Каков бред!

Психанув, быстро все удаляю, до того, как около сообщений отображается значок прочтения. Отбрасываю телефон и зарываюсь поглубже в одеяло. Лето в самом разгаре, а мне зябко. Нужно завтра попросить папу, чтобы еще раз отрегулировал температуру в комнате.

Телефон сигналит и манит вспыхнувшей подсветкой. Напоминаю себе, что собралась спать, но долго сопротивляться не получается.

Ярослав Градский: Удалять зачем?

Ярослав Градский: Чё хотела?

Мария Титова: Ничё!

В ответ Ярик присылает мне картинку с каким-то злющим бурундуком.

Мария Титова: И что это?

Ярослав Градский: Ты.

Мария Титова: Очуметь!

Мария Титова: Может, еще видосик с Ютуба скинешь?

Ярослав Градский: Могу с другого, более узкоспециализированного.

Я такая идиотка, ведь это сообщение заставляет меня смущаться и одновременно довольно улыбаться. Да, ничего не могу поделать, мне нравятся пошлые шуточки Яра. В этом весь он. С таким Яриком легко общаться.

Однако прежде чем я придумываю ответ, он присылает вдогонку те же вопросы, с которых начинал.

Ярослав Градский: Так зачем удалила? Что хотела?

Мария Титова: Перепутала адресата.

Отправляю и шлепаю себя ладонью по лбу. Досадливо морщусь, но больше ничего не удаляю. И Ярик ничего не отвечает. Вроде как диалог исчерпан, а отчего-то так тоскливо в груди становится. Долго ворочаюсь, все ругаю себя. Не могу ни согреться, ни успокоиться.

***

На следующий день ничего специально не подстраиваю. Так получается, что меня подвозит Амир, а Ярик в этот же момент возвращается домой. Гораздо раньше, чем обычно. Увидев его, быстро прощаюсь с Алиевым и забегаю в дом.

Стук в дверь раздается, едва обувь скидываю. Открываю, вижу перед собой Ярика, и сердце, будто бешеная животина, с разбегу в пропасть сигает.

– Перестань с ним видеться.

Ни приветствия, ни мало-мальски приятного слова. Выпаливает это требование и нахально в дом ломится.

Захлопываю дверь и резко оборачиваюсь к нему.

– Только поэтому свои условия нарушил и пришел? – злит непомерно. – Перестань мной командовать!

– Так, значит, – хмыкнув, Градский жестко ухмыляется. У меня от этой гримасы озноб по спине проходит. Не потому, что страшно, меня он никогда не обидит. С таким выражением обычно выдает что-то похуже.  – Как насчет того, что я Овсянникову сегодня на ужин позову?

Задыхаюсь от возмущения и обиды.

– Это другое! – не отдавая отчета своим действиям, подбираюсь ближе и яростно тычу ему пальцем в грудь. – Ты с ней спал!

– Когда это было, блядь? – распаляется и повышает голос. Потом обратно обороты сбавляет, звучит тише, но как будто угрожающе: – А вот ты с этим шлангом совсем недавно планировала переспать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В какой-то мере, правда. Но отчего-то слишком обидная. Наверное, потому что он, придурок, не понимает, что я никогда бы не смогла этого сделать.

– Сгоряча сболтнула! Всерьез не планировала. И не планирую!

– Тогда прекрати мотать мне нервы, – снова рявкает так, что у меня уши закладывает. – Зачем с ним встречаешься?

– Может, потому что с ним у меня нормальные отношения?! – ответно ору. – С конфетами, букетами и совместным времяпровождением, а не сразу ЗАГС и железные оковы!

– Отношения? Какие, на хрен, отношения?

Не сговариваясь, соревнуемся, кто кого перекричит. Если бы мама с папой были дома, просто офонарели бы, что творится. Мы снова, как дети: толкаемся и глотки рвем.

– Отвечай! Маруся ты, блядь, Титова!

Прихватывая меня за плечи, встряхивает и напирает, оттесняя к стене. Едва касается, по телу дрожь несется. Забываю, что должна говорить. Хочу, чтобы обнял. А если не додумается, самой в него вцепиться желание распирает.

– Я тебе сказала, что люблю, ты как это использовал??? – на эмоциях выплескиваю то, что сильнее всего задевает. – Пошел ты, Яричек, чтобы я тебе еще что-то объясняла!

– Куда пошел, а?

– Да куда хочешь! – выкрикиваю буквально на исходе сил, не хватало еще расплакаться или… броситься его целовать. – Женись, к примеру, на своей Овсянниковой!

– Как я на ней женюсь, если она не ты?! – разъяренно и вместе с тем как будто устало рявкает Град.

Отшатывается и уходит, громко хлопнув дверью.

Я остаток дня вся на нервах. Подмывает пойти к нему. В какой-то момент с мыслями, что он меня все равно выгнать не сможет, почти решаюсь идти. Но выглянув в окно, вижу, что машины Градского во дворе нет.

Как я упустила, что он уехал?

А если к ней отправился?

Боже… Я хоть девочка и довольно хрупкая, от обиды и злости внутри меня разрастается необузданное желание что-то в щепки разбомбить. Долго это состояние длится, на стол к ужину накрываю и едва сдерживаюсь, чтобы не перебить ни в чем не повинный столовый сервиз.

Снова стук в дверь. Такой же настойчивый, каким был днем. Не глядя в глазок, знаю, что Ярик вернулся. Ничего не могу с собой поделать, испытываю приливы сумасшедшей радости. Едва удается совладать со своим телом, чтобы не броситься к двери бегом.