— Думаешь или знаешь?

— Ну, знаю.

— Спрашивал?

— Спрашивал.

— Прекрасно. А почему?

— Что почему?

— Кира, не валяй дурака. Ты приехал не развлекаться, а работать. Почему работа не сделана?

— Откуда мне знать! Я не врач.

— Слушай, я не шучу. Если бы я хотел, чтобы оплодотворением моей жены занимался врач, я бы пошел к врачу.

— Ну, не получается пока. Что ты пристал! Это же не происходит по заказу.

— Нет, дорогой мой, у тебя это должно произойти по заказу. А раньше как получалось? Может, мне Светку спросить?

— Вадь, я сам не знаю. Может, у нее какие-то проблемы.

— У нее проблем нет, мы проверяли. Ты хоть спишь с ней?

— Да.

— Часто?

— Часто, — буркнул Кирилл.

— Как часто? Сколько раз в неделю? Что ты мнешься, как красна девица? Я тебе за это деньги плачу.

— Ну, семь, восемь, девять…

— Как девять? — удивился Вадим. — В неделе семь дней!

— А в дне двадцать четыре часа! — огрызнулся Кирилл. — И мне, кроме этого, занять их нечем. Тем более, за это ты мне деньги платишь!

— Силен, бродяга, — восхитился Вадим. — Ну и как? Нравится тебе?

Он почувствовал что-то похожее на ревность. Тем более что по глазам брата понял: нравится! И ему, и Алине. Она бы не кувыркалась с ним по нескольку раз в день только ради ребенка. Ей-то торопиться некуда.

— Нравится — не нравится, — сердито поддразнил его Кирилл. — Я не развлекаюсь, а работаю.

Вадим промолчал. Вот оно что. Им хорошо вместе. Они нашли друг друга. Наверное, Кира действительно знатный трахальщик, если сумел так раскрутить Алину. А она думает, что это результат лечения, и наслаждается неожиданно повторившимся медовым месяцем. Тем более что их настоящий медовый месяц был довольно вялым — Вадим еще не отошел от обстоятельств своей женитьбы и в спальне ему чудилось недреманное око тестя.

Ну, а Кирилл, петрозаводский Казанова? Ему просто по кайфу, что никто не достает, дети не орут, жена не пилит, на работу ходить не надо, молодая баба под боком, а главное — бабок завались. Вот он и тянет резину. Резину?.. Нет, презерватив там вряд ли присутствует, все-таки они поставили задачу родить ребенка. Но, может, Кирилл украдкой использует какой-то другой способ предохранения. Вадим знал, что наука в этой области шагнула далеко вперед, хотя в деталях разбирался плохо.

Итак, если представить, что брат решил обдурить его и превратить беременность Алины в желанную, но недостижимую цель вроде построения коммунизма… Да запросто! Мы строим, мы работаем, мы все ближе с каждой пятилеткой. Вадиму нужен результат, никуда не денешься, и пока результата нет, он будет безропотно платить, а этот мудила — оттягиваться за его деньги. Неплохо придумано!

Вадим не был уверен, что все обстоит именно так, но ему хватало одних подозрений. Он разозлился. Никто не смеет делать из него лоха, тем более этот гондон, донашивающий его штаны.

— Ну вот что. Даю тебе сроку еще месяц. Если ничего не случится, закрываем лавочку. Может, у тебя тоже с возрастом проблемы появились. Будем считать эксперимент неудавшимся.

— А бабки? — заикнулся Кирилл.

— Аванс ты уже прожрал, черт с тобой. Больше, естественно, никаких бабок. У тебя с собой сколько?

Кирилл молча достал бумажник — его бумажник! — и протянул брату. Вадим бегло пересчитал деньги и забрал половину толстой пачки. Потом подумал и взял еще.

— Понадобится, попросишь у Алины, — сквозь зубы прокомментировал он. — Так запомнил? Месяц! Время пошло.

К вечеру, наползавшись по земле и налазившись по деревьям, натаскавшись тяжелых ведер и надышавшись яблочным духом, обессиленные Люба и Наташа устроились в саду под раздвоенной березой, где стоял хромоногий столик, висел гамак и старые, уже почти не востребованные качели. Отсюда только что отчалило в сторону озера младшее поколение. Несмотря на надежды обеих мам, Настя не пожелала найти общий язык с четырнадцатилетним Юрой и совсем уже салагой шестиклассником Никитой. Яблоки они собирали в гордом молчании. Только к концу дня, после долгого раскачивания в гамаке, их высочество милостиво согласились совершить прогулку по окрестностям.

Наташа с наслаждением улеглась в освободившийся гамак и выудила из-за спины книгу в любимом карманном формате, но Любочка сказала: «Не вздумай» — и разложила на столике материалы «дела» — свои заметки, тщательно записанные отчеты Лены и Карины, листочек с данными, полученными Мариной Станиславовной от Барабаса, и Настины рисунки.

Она казалась озабоченной, но счастливой от того, что дело не закончено, в нем есть еще какая-то тайна и ее надо разгадать. От уныния, которое охватило ее после встречи с Колосовым, не осталось и следа. Любочка снова шла по следу, и ее курносый носик даже чуть-чуть подергивался от нетерпения, как у охотничьей собаки.

— Давай с самого начала. Что у нас есть на сегодня? Благородный Вадим, который подложил своей жене брата-близнеца, чтобы она забеременела, потому что сам он детей иметь не может. Почему тогда не усыновить ребенка?

— Некоторые люди не хотят чужого, — заметила Наташа.

— Ну и дураки. Столько малышей брошенных в детских домах, хоть своих не рожай, так их жалко. Ну, ладно, не в этом суть. С другой стороны, выясняется, что эта самая жена, которая так мечтает о своем ребенке, пьет противозачаточные таблетки. Вопрос: кто кому врет про ребенка? Вадим нам или жена — Вадиму?

— А ведь она пьет их недавно, — напомнила Наташа.

— Точно! И — подожди-ка, как там Ленка говорила? Спираль ставить не хочет, потому что это на долгий срок. То есть она решила принимать таблетки недавно и ненадолго. Что это означает?

— Что она обо всем догадалась и не хочет беременеть от чужого мужика. Ты об этом?

— Об этом. Молодец, подруга, сечешь в корень.

— А почему она продолжает с ним жить?

— Этого мы не знаем. Но не знаем, кстати, продолжает она с ним жить или нет. Когда он приходил к нам на стрижку? С тех пор могло что-то измениться.

— Я не думаю, — возразила Наташа. — Ты помнишь, Леночка говорила про эту женщину, что она спокойная и… какая еще?

— Приветливая, — подсказала Люба, заглянув в записи.

— Представь, что ты обнаружила на месте своего мужа кого-то другого. Приветливой ты, может, еще останешься, но спокойной…

— Возможно, она его боится, — рассуждала Любочка. — Только непонятно кого — Вадима или близнеца. Хотя испуганной она тоже не выглядит. Вообще-то Ленка еще молодая, она могла и не разобраться. Некоторые люди так умеют держаться, что нипочем не догадаешься, что у них внутри. На портрете она вполне… довольная жизнью. — Любочка подвинула к себе рисунок и не без гордости заметила: — Хорошо девочка изобразила, правда?