– Сама не знаю. Это в первый раз.

Девушка опустила глаза. Весь ее жалкий вид – согнутая спина и стиснутые на коленях пальцы говорили о том, что она находится на грани. Из глаз побежали слезы, которые она даже не думала вытирать. Макс почувствовал себя последней сволочью. Он должен быть сильным, а вместо этого сам ноет как ребенок. Присел рядом, обнял девушку, ткнув ее лицо себе в плечо. Она не оттолкнула, не фыркнула.

– Нас Леший водит, ему что-то нужно от нас. Или кто-то…

– Леший, конечно, леший, – кивнул Макс, решив соглашаться со всем, что она скажет.

– Ты не понимаешь! Я говорю серьезно! Он не отпустит нас, пока не получит то, что хочет.

– Я сейчас постелю ветки, и мы переложим на них нашего поляка. Вот это серьезно. Не то он у нас схватит простуду. А потом разожгу костер. Я думаю, нас скоро начнут искать. Макар по рации передал, что мы едем в деревню, и там нас хватятся. К вечеру жди поисковой группы.

Макс и сам хотел поверить в то, что их будут искать. Им нужна была хоть какая-то надежда, а не это мифическое предположение, что их водит по кругу какой-то сказочный персонаж.

Пока Макс трудился над созданием «домашней обстановки» их привала, незаметно спустились сумерки. Заунывный вой волков раздавался все чаще и все ближе, не на шутку тревожа. Девушка молча помогала молодому человеку строить шалаш, потом они перетащили туда поляка и залезли сами, чтобы передохнуть и скрыться от дождя, который, вопреки предположению девушки так и не собирался заканчиваться. Поляк снова заерзал, говоря по-польски. Но и без перевода было понятно по его причмокивающим звукам, что он хочет пить. Макс выставил ладони из-под их самодельной крыши, собирая дождевую воду.

– Воду нужно вскипятить, – сказала девушка.

Макс и сам понимал, что надо. Но в чем и на чем? Он вылез из шалаша. Девушка, было, собралась с ним, но он ее остановил.

– Побудь с ним, – и указал на поляка, – пошепчи ему, что ты там все время шепчешь. У тебя получается успокоить его.

Девушка улыбнулась, впервые с тех пор как они, взвалив на себя больного, покинули вездеход. Эта улыбка согрела Максу душу, вселяя на какое-то время уверенность, что скоро они выберутся отсюда. Без потерь.

– Кстати, пошарь у него в карманах, – весело сказал он, – может там, где-то завалялась зажигалка. Другого источника огня у меня нет.

Девушка наклонилась над поляком, проверяя его одежду.

– Нашла! – радостно выкрикнула она.

– Молодец, – похвалил Макс, забирая зажигалку из рук девушки. На миг их ладони встретились. Какие у нее холодные пальцы.

– Замерзла?

Она смутилась и не сразу отвела взгляд. «Где же я ее видел?» – снова подумал Макс, мучительно напрягая память. Понимание того, что где-то такая ситуация уже была и эти глаза вот так же смотрели на него… Макс встряхнул головой, прогоняя назойливые мысли.

– Сейчас разожжем огонь и будет теплее.

Девушка грустно покачала головой.

– По крайней мере по дыму нас будет легко найти, – Макс не хотел сдаваться. И он не хотел, чтобы она разметала и эту его последнюю надежду. И она не стала.

Макс выскочил под ледяной дождь, улыбаясь с таким удовольствием, как будто купался в джакузи. Костер никак не хотел разгораться. Дрова были слишком сырые, а в зажигалке заканчивался газ. Все было против них. Но из шалаша за ним следили глаза, которые заставляли его повторять манипуляции с зажигалкой вновь и вновь. За спиной раздался волчий вой, совсем близко. Макс резко развернулся. Шагах в ста от него стоял матерый волк. В сгустившихся сумерках он выглядел серым пятном, но достаточно понятным. Волк вызывающе смотрел на него. Макса прошиб холодный пот. На секунду мысли заметались, как стрелка на компасе, но он тут же приказал им успокоиться. Макс встал во весь рост – таким образом он имел преимущество перед зверем в росте. Волк продолжал смотреть, не двигаясь. Из шалаша выскочила девушка, она замахала на волка руками.

– Уходи! Пошел вон! – грозно кричала она.

– Эй, обратно!.. Прячься! – закричал на нее Макс, испугавшись за нее сильнее, чем за самого себя.

– Уходи! – девушка бежала прямо на волка.

Макс догнал ее, схватив поперек талии, прижал ее руки своими.

– Стой! Он сам уйдет. Он один и вряд ли осмелится напасть на нас. Пока нас больше.

Волк все еще стоял на том же месте – ему как будто было интересно наблюдать за людьми. И то ли вечерний сумрак сыграл над Максом злую шутку, но ему на миг показалось, что зверь усмехнулся и, повинуясь каким-то своим волчьим мыслям, махнув хвостом, он убежал в лес. Макс облегченно вздохнул. Он все еще сжимал притихшую девушку в руках.

– Слушай, а ты смелая! – восхищенно сказал он.

– Отпусти, – девушка начала вырываться из объятий Макса. Не очень сильно, но настойчиво.

– Довольно романтичная обстановка, тебе не кажется? – спросил он, задирая голову. Дождь неожиданно прекратился и из-за расползающихся туч на небе начали проглядывать звезды.

– Нет, не кажется, – сказала она, опуская его с высот на землю. – Огня у нас нет. Кругом волки.

Макс вдыхал запах ее волос и тот неуловимо проник в его сознание, закружил голову. Еще там, в вездеходе, ему хотелось это сделать. Сквозь запах дождевой воды и болотной сырости, проступал еле уловимый аромат каких-то трав, березовых листочков.

– Ты лесная нимфа, да?

– Отпусти, – девушка несильно оттолкнула его. И Макс будто очнулся. Что он делает здесь, посреди болот? Держит в объятьях чудесную, но чужую ему девушку, когда любимая там далеко и нуждается в его помощи. Действительно, тут без вмешательства колдовских сил не обошлось.

Они лежали в шалаше, по разные стороны поляка, в полной темноте. Макс спросил:

– Так как же тебя зовут? Нехорошо, что я не знаю, как тебя окликнуть.

– Иванна, – ответила она.

– Ваня что ли? – Макс не удержался от смеха.

– Бабушка Ивушкой зовет.

– Ивушка… Красивое имя…

Она затихла, дыхание ее успокоилось, стало еле слышным. Иностранец тоже сопел еле-еле. Только Макс смотрел в потолок их шалаша, сквозь который было видно ночное звездастое небо. Что делать дальше, куда идти и чего искать? Что в сущности, он ожидал найти? Не было ни ясного плана, ни представлений в какую сторону двигаться. Ну, придет он в Сосновку и что? Его Настя давно уже найдена, лежит в психушке… А он здесь, на болоте…

Иванна дернулась во сне, совсем легко, но он уловил ее движение. Бедная девушка, в какую переделку попала. Безрассудная. За чужую жизнь готова и свою потерять. Хорошо, что он оказался рядом. Хотя, может, если б его не было, не полезла бы она в болота с поляком на горбу. Ведь не помер же еще, не смотря на опасения. Можно было, значит, и не торопиться, дождаться помощи в вездеходе. А вместо этого, находятся черт знает где, голодные, холодные, лежат на сучковатых ветках, прижимаясь к боку чужого и неведомого им человека. Но отчего-то Макс не испытывал ни злости, ни нетерпения. Вместо этого было что-то близкое к безоблачному счастью. Что за наваждение? Повернул голову и с огромным удивлением заметил и на ее лице счастливую улыбку. Чему это она так во сне радуется? Он вдруг ярко увидел картинку, такую теплую, летнюю, томную… Будто бы кругом него зеленая трава. Иванна в светлом сарафане, с венком из ромашек на голове, смеется и падает в траву, а он, как влюбленный мальчишка, жадно наклоняется над ней…