Даша почувствовала, что краснеет. Краснела она часто и знала, что это из-за близкого расположения к коже сосудов и капилляров, но облегчения знание не давало. Жарко стало так, что в пот бросило.

Вечно мерзнущая, одевалась Даша тепло. Юбку носила с шерстяными колготками и вязаными носками, джинсы и брюки не любила. Иногда для красоты наматывала на шею шарфики. Сегодня, по счастью, намотала. Постаралась спрятать в шарфе стремительно краснеющее лицо.

– Дашонок… – Елена Викторовна огорченно смотрела на нее. – Я тебя не осуждаю. Ты еще слишком наивная и не знаешь, как себя в подобных ситуациях вести. Но послушай, пожалуйста, что я скажу.

Они вошли в лабораторию – три помещения, уставленные высокими столами с приборами и шкафами с оборудованием, были отделены друг от друга стеклянными перегородками. Вадим Александрович уселся на ближайший стул и углубился в Кирюшино письмо, Елена Викторовна с Дашей прошли дальше. Наставница, закрыв дверь, участливо заглянула Даше в глаза.

– Маленькая моя… Ты растешь. Ты уже почти взрослая девушка. И если на твоем пути встретится человек, который полюбит тебя, и которого полюбишь ты – поверь, я буду счастлива! Но этим человеком ни в коем случае не может быть адапт.

– Почему? – Даша едва сумела выдавить вопрос.

– Потому, что они – другие. Они не такие, как ты или я. Как все мы, в этом Бункере! Видишь ли… Они в этом не виноваты, но просто вышло так, что эти ребята живут в совсем иных, отличных от наших, условиях. Они постоянно находятся на свежем воздухе, много двигаются. И физически очень быстро развиваются. Препараты, которые принимаем мы, чтобы быть хозяевами своему телу, адапты не используют. Мы предлагали Герману этот путь, но он отказался – тем самым определив судьбу своих питомцев. Адапты очень рано начинают жить половой жизнью. Ты понимаешь, о чем я?

Даша покраснела еще больше. С трудом кивнула.

– У этих юнцов не приняты долгосрочные отношения, – продолжала Елена Викторовна. – Их чувства строятся не на взаимном уважении друг к другу, а на инстинктах, подобно животным в брачный период. Если такой персонаж, как этот твой Джек, встретит девицу, к которой его влечет, он не будет спрашивать, какие книги она любит, какую музыку слушает, чем интересуется в жизни. Просто обнимет покрепче и предложит уединиться. Надеюсь, ты понимаешь, для чего.

– А девушка? – отводя глаза, пробормотала Даша.

– Девушка тоже вряд ли будет интересоваться его жизненными планами. Она либо согласится, либо нет. Такому, как этот экземпляр, вряд ли откажут, по их меркам он – парень хоть куда.

– А… что потом?

– Потом – всё. Возможно, это случится у них не один раз, и встречи затянутся на какое-то время. Но после того, как взаимное влечение будет удовлетворено, они разойдутся в разные стороны. И так до следующего партнера.

– Но Джек сказал, что он два года встречался с девушкой! Даже подрался из-за нее с другим парнем!

– Самцы любого вида, – выделяя голосом слово «самцы», жестко проговорила Елена Викторовна, – дерутся из-за своих самок. Это обычное для животных поведение. Кроме того, если у этого Джека есть девушка, для чего он с тобой заигрывал?

– Она… Они… уже не встречаются.

Елена Викторовна грустно улыбнулась:

– Лишнее подтверждение моим словам. Дашенька, маленькая моя… Поверь, этот парень – не тот человек, который тебе нужен! Адапты лишаются невинности лет в четырнадцать, если не раньше. Этому Джеку даже в голову не придет, что он обидит тебя подобным отношением, понимаешь? И мне очень не хочется, чтобы это произошло.

По лицу Даши текли слезы. Так горько и обидно ей не было, кажется, никогда.

– И даже дружить с ним нельзя? Джек не сможет ко мне относиться так, как Олег или Кирюша?

Елене Викторовна всплеснула руками:

– Бог мой, да с кем ты собралась дружить?! Он – адапт! Грубый, недалекий. Грамоту – и ту, скорее всего, позабыл за ненадобностью. На какой почве ты можешь с ним подружиться? Назови хоть один предмет!

– Кирюша же смог…

– Кирюша – мальчик. К тому же, он полгода провел бок о бок с адаптами, естественно, за это время общие интересы появились. У тебя, слава богу, необходимости с ними общаться нет… Дашонок. – Елена Викторовна обняла воспитанницу. – Я понимаю, что этот разговор – очень тяжелый для тебя. Поверь, у меня самой сердце кровью обливается! Но ты взрослеешь, и рано или поздно он должен был состояться. Ты – умная, добрая, очень светлая девочка. И прекрасно понимаешь, что я говорю это только для того, чтобы тебя защитить… Пообещай мне. – Елена Викторовна отстранилась и заглянула Даше в глаза. – Пообещай, что, если этот Джек, или любой другой адапт попробует приблизиться к тебе, ты – очень строго! – потребуешь, чтобы он ушел. А если не послушается, немедленно позовешь на помощь. Здесь, по счастью, полным-полно взрослых людей, мы найдем способ поставить мерзавца на место. Обещаешь?

Даша сквозь слезы кивнула.

– Ну, вот и умница. Не плачь. – Елена ласково вытерла Дашины щеки. – Ничего страшного пока не случилось. Просто хорошенько запомни то, что я сейчас сказала.

***

Даша не разобрала название фильма. И следить за происходящим на экране конференц-зала действом не пыталась. Она тихонько всхлипывала в темноте – благо, уткнувшийся в планшет Олег ничего вокруг себя не замечал. До чего же все оказалось мерзко! Вспомнился недавно подслушанный разговор Елены Викторовны с Вадимом Александровичем. Даша пришла зачем-то в лабораторию, а наставники сидели спиной к двери и были так увлечены спором, что ее не заметили.

– …По-моему, это полная чушь! – горячо говорил Вадим. – Хотел бы я знать, чем он там в действительности будет занят.

– Ты думаешь…

– Леночка, я не думаю! Я уверен. Наблюдал эту девицу не один день и видел, как изменился Кирилл. Я совершенно убежден, что все это сомнительное мероприятие было затеяно с единственной целью – воссоединиться, так сказать, с объектом вожделения.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь. Кирюша, все-таки, прежде всего ученый…

– Я тоже так думал. До недавних пор! А потом, уже после его ухода, догадался спросить у Григория… Кирилл не принимает антилав. И, я уверен, из-за нее.

– Ты хочешь сказать…

– Именно. Что прелести этой, с позволения сказать, барышни для него теперь важнее, чем научная деятельность! Голый животный инстинкт, и ничего больше.

Даша стояла у двери красная, как рак. Она с трудом поняла, о чем идет речь, а поняв, никак не могла поверить.

Кирюша не пьет антилав?.. Потому что… Потому что он теперь… с этой адапткой?! Оказывается, последнее слово произнесла вслух.

Вадим и Елена обернулись.

– Дарья! – охнула Елена. – Что ты здесь делаешь?

Побагровевшая Даша выскочила в коридор.