Елена выскочила следом. Долго успокаивала Дашу, пытаясь выяснить, что именно воспитанница слышала и поняла. Заверила, что на самом деле все не так. Кирилл занят научной работой, а Вадим Александрович просто сердится на его уход, вот и напридумывал глупостей.

В ту ночь Даша поверила Елене Викторовне. Ей казалось слишком невероятным, что Кирилл – их Кирюша, которого до «миссии» считала кем-то вроде младшего братишки и всегда заступалась, огораживая от глупых шуток Олега, – может заниматься чем-то подобным. А сегодня вспомнила резкую, смущавшую своей яркостью красавицу Лару. И вспомнила, с какой теплотой Кирилл говорил о ней… Вот, оказывается, в чем дело. Все очень просто, и до чего же противно!

Даша спешила поскорее добраться до своей комнаты и там уж нареветься всласть. Хотя от Олега, который несся к себе «доигрывать», все равно отстала. И подпрыгнула от неожиданности, когда открывала дверь, а сзади на плечо опустилась чья-то рука.

– Салют, – прошептал Джек. – Ты чего дергаешься? Напугал, что ли?

– Да, – не сразу выдохнула Даша. Она не знала, что делать – радоваться тому, что Джек пришел, или звать на помощь.

– Звездец – вы тут психованные, – решил он. – Зайти-то можно?

Даша уже открыла дверь, но пока стояла на пороге. А Джек стоял рядом – наверняка под словами «попробует приблизиться» Елена Викторовна имела в виду именно это – и спокойно, выжидающе смотрел. И ничего, похожего на антипатию, Даша от его близости не ощущала.

Стоит себе и стоит. И, вроде, кажется глупым его прогонять, а уж тем более кричать «Помогите!» Его и так сегодня отовсюду гонят.

То Валентина Семеновна обругала ни за что – Даша с Олегом пили чай с пирогом и вареньем, а адапты в это время тяжести таскали, – то Елена Викторовна накричала. А сейчас еще и она выгонит. И рассуждай потом о справедливости человеческих отношений… Даша впервые подумала, что Кирилл, обвинявший бункерных жителей в предвзятости по отношению к адаптам, был в своей горячности не так уж неправ.

– Пожалуйста, – решилась она.

Распахнула дверь пошире и шагнула в комнату, жестом пригласив войти Джека.

В конце концов, за стеной – отсек Любови Леонидовны, за другой – Олега с Кириллом. Если вдруг что-то в поведении адапта ей не понравится, всегда можно позвать на помощь.

– Навешали тебе из-за меня? – Джек, войдя, взял Дашу за плечо и пытливо заглянул в глаза. – Влетело, что с мутантом трещишь?

– Н-нет, – вздрогнула от неожиданного прикосновения Даша, – ничего подобного.

– А чего ревела? – Светло-серые глаза заглядывали как будто в самую душу.

– Все в порядке. Никто мне… ничего не вешал. Просто расстроилась.

– «Просто» даже куры не несутся, – сообщил Джек. – А то я не вижу! Хочешь, пойду сейчас к твоей учительше и скажу, что ты меня гнала ссаными тряпками – а я упирался, как живой?

– Ой, нет! – Даша понятия не имела, что такое «ссаные тряпки», но возможный диалог Джека с «учительшей» представила вдруг очень живо. – Не надо! Все в порядке, правда. Меня не ругали.

– Угу, так я и поверил… Но ладно, дело твое. – Джек отпустил Дашино плечо. Прошел в комнату и с любопытством огляделся.

Даша про себя порадовалась, что в комнате порядок. Ну, относительный порядок. По крайней мере, не валяются на кровати и кресле разные житейские мелочи.

– Это чё? – Джек с интересом остановился возле сенсорной панели на стене.

– Освещение, – удивилась Даша, – а вот это – кондиционер. Можно здесь настраивать, можно с пульта. У вас разве не так?

Джек ухмыльнулся.

– У нас кондиционер дровами настраивается. «Печка» называется, слыхала? – Потеряв интерес к панели, открыл дверь в ванную. Заглянул. Присвистнул: – Фигасе, круто! А можно руки помыть?

– Пожалуйста.

Джек прошел в душевую. Пощелкал выключателями. Верхнее освещение, свет над зеркалом, фен – этот внезапно зашумевший и явно незнакомый агрегат с интересом повертел в руках. Подвигал дверцы душевой кабины, включил и выключил душ. Белоснежный коврик на полу осторожно перешагнул. Подошел к раковине и повернул кран.

– Ого, и вода горячая! Это у всех у вас такая благодать?

– У всех. А у вас не так?

– У нас, лапушка, две кабинки на весь этаж. – Джек, умывшись, цапнул с вешалки полотенце, принялся вытирать лицо и руки. – А на этаже – без малого сорок рыл, так что на воду горячую еще успеть надо… Зато у нас баня есть! Ты была в бане когда-нибудь?

– Нет.

– А зря. Глядишь, прогрелась бы – вон, как кутаешься.

– У меня проблемы с сосудами, – объяснила Даша, – я постоянно мерзну.

– А у нас не так говорят, – выглядывая из-за полотенца, подмигнул Джек. – Когда по жизни мерзнешь, это не проблемы. Это любовь не греет.

Даша почувствовала, что краснеет. Разговаривать с Джеком, несмотря на его странные и наверняка неприличные словечки, было легко, она как будто всю жизнь этого парня знала. Болтая с ним, успела напрочь забыть о наставлениях Елены Викторовны – а сейчас, при слове «любовь», вспомнила.

Настороженно спросила:

– И что?

Джек пожал плечами.

– Да ничего. Просто говорят так. – Он повесил полотенце на место. Вслед за Дашей вернулся в комнату. – Тебе бункерный про нас вообще не рассказывал, что ли?

Даша потупилась.

Рассказы Кирилла, очень горячо начавшись, обычно сводились к тому, что рассказчик зависал на середине фразы, догадавшись, видимо, что слушатели перестали его понимать. Уяснила Даша одно: от навыков, обретенных в общении с адаптами, избавиться непросто. У Кирилла ощутимо замусорилась речь, а сами фразы заметно укоротились.

Впрочем, изменения коснулись не только речи. Если над неуклюжестью и стеснительностью Кирилла, уходившего из Бункера, Даша по-доброму посмеивалась, то вернувшегося из похода парня она поначалу опасалась. Движения у нового Кирюши стали быстрыми и плавными. Обострились чутье, скорость реакции – к нему уже нельзя было, как раньше, подкрасться незаметно сзади, чтобы закрыть ладонями глаза.

Сейчас, разговаривая с Джеком, Даша постепенно осознавала, что слова и действия Кирилла – лишь копия с поведения адаптов. А оригинал – вот он, перед ней.

– Рассказывал… – Она неловко замолчала.

– А у тебя с бункерным, вообще, как?

Даша растерялась:

– В каком смысле?

– Блин, подохнешь с вами, – пожаловался Джек, – все вам смыслы какие-то! Ты с ним встречаешься? Или как?

– Или как. – Даша густо покраснела.

Джек удовлетворенно кивнул:

– Так бы и сказала. А то – в каком смысле…

Он, оглядев помещение, подкатил к себе крутящийся стул, оседлал его и сложил руки на спинку. Уперся в сцепленные ладони подбородком.