Утверждение, что правительство само по себе является необходимым и хорошим, не делает все формы правительства хорошими. Для Аристотеля грань, отделяющая хорошие правительства от плохих, определяется ответами на следующие вопросы.

Первый: действительно ли правительство служит благу людей, которые находятся под его управлением, или оно служит корыстным интересам тех, кто обладает в нем властью? Правительство, ориентированное на личные интересы правителей, – тираническое. Только правительство, способствующие достижению счастья подданных, является хорошим.

Второй: опирается ли правительство исключительно на власть или еще и на законы, принятые с согласия и при участии подданных? Правительство, основанное только на власти – не важно, находится ли она в руках одного человека или многих, – является деспотичным, даже если оно доброжелательно и рационально, а не тиранично. Чтобы быть хорошим, правительство должно обладать полномочиями, известными и одобряемыми подданными страны, а не полномочия, базирующиеся только на силе, внушающие ужас жителям и полученные правителями только из-за страха людей.

Хорошее в соответствии с этими принципами правительство Аристотель называл конституционным, или политически ответственным. Он предполагал, что это единственная надлежащая форма правительства.

Это подводит нас к третьему вопросу: справедлива ли конституция – основной закон, на котором основывается политически ответственное правительство? И являются ли справедливыми учрежденные этим правительством законы?

Любое не тираническое правительство в какой-то степени является хорошим. Среди нетиранических правительств конституционное лучше деспотического. А среди конституционных правительств лучшим является то, которое обладает справедливой конституцией и справедливыми законами.

Восхваляя конституционное правительство, Аристотель говорил о нем как о форме правительства свободных и равных людей, при которой граждане правят и в свою очередь позволяют править собой.

Те, кем правит деспот, являются подчиненными, а не гражданами, имеющими голоса в их собственном правительстве. Те, кем правит тиран, не лучше, чем рабы. В обоих случаях их расценивают как второсортных, а не как равных людей. Только граждане, подчиняющиеся правлению других граждан, которых они выбрали, чтобы занимать государственные должности на определенное время, подчиняются правлению как равные и свободные люди.

В этой части своих размышлений Аристотель допустил серьезную ошибку. Живя в то время и в том обществе, где люди рождались уже рабами и где женщин считали неполноценными, он ошибочно полагал, что многие имеют неполноценную природу. Аристотель не понимал, что люди казались неполноценными из-за соответствующего к ним отношения, а не от природы.

Сделав эту ошибку, Аристотель разделил всех на две группы. С одной стороны он поставил тех, кем можно было править как гражданами, то есть как свободными и равными личностями с правом голоса в собственном правительстве. С другой стороны находятся те, для кого подходит только деспотическая форма правления, – это подчиненные, или рабы, то есть люди без права голоса в собственном правительстве, несвободные и неравные.

Сегодня такую ошибку бы никому не простили. Исправляя ее, мы приходим к выводу, что ко всем людям правительство должно относиться как к гражданам. Единственным исключением, касающимся всех людей, являются младенцы и люди с психическими отклонениями.

Таким образом, конституционное правительство справедливо, только если конституция предоставляет всем людям равный статус граждан, независимо от пола, расы, вероисповедания, цвета кожи или благосостояния. При этом она также дает им свободу подчиняться указам правительства, на которую они имеют право как граждане, а не рабы.

Один человек не лучше или хуже другого, даже если он выше или, наоборот, ниже в различных отношениях в результате разницы в природной одаренности или приобретенных навыках. Эти неравенства, безусловно, должны анализироваться при выборе людей на государственные посты, но ими следует полностью пренебрегать при рассмотрении квалификации для гражданства.

Все люди равны от рождения и, следовательно, равны в правах, вытекающих из потребностей, присущих нашей общей природе. Конституция несправедлива, если она не предусматривает равное отношение к равным, если не признаёт равное право каждого на свободу подчиняться руководству правительства так, как это должны делать граждане.

А что может для этого сделать государство? Оно способно помочь людям получить и иметь все действительные нужные блага, на которые они имеют право. Чтобы понять это, вспомните одну из идей, высказанных в предыдущей главе.

Из всех действительных благ, по-настоящему необходимых нам, чтобы жить хорошо, получение и владение некоторыми из них в большей или меньшей степени зависят от нас. Моральные добродетели и знания по большей части находятся во власти нашего собственного выбора. Другие блага, такие как богатство и здоровье, зависят в значительной степени от нашей удачи.

Основная помощь государства своим стремящимся к счастью гражданам заключаются в том, чтобы бороться с лишениями, от которых страдают люди в результате несчастий и неудач, а не из-за их собственных недостаточных усилий. Правительство должно сделать для них все, что они не могут сделать самостоятельно. Лучшее государство и лучшее правительство прилагают все силы для этого.

Однако ни одно даже самое хорошее правительство не способно сделать своих граждан морально добродетельными. Приобретут ли они моральные добродетели или нет, практически полностью зависит от их собственного выбора. Лучшее государство, таким образом, может только создать для своих граждан внешние условия, поощряющие их попытки жить хорошо. Но это не гарантирует, что данные условия приведут людей к успеху. Их успех или неудача, в конечном счете, зависит от применения этих условий.

В предыдущих главах мы имели дело с мышлением и со знанием, но не с умом, который думает и знает.

Во второй части мы рассмотрели продуктивное мышление, принимающее участие в создании вещей. Мы также проанализировали навыки и умения – виды знаний, необходимые для создания.

В третьей части мы исследовали практическое мышление и практические знания – размышления о средствах и целях человеческой деятельности и понимание того, к чему нам хорошо, а к чему плохо стремиться, что правильно и что неправильно делать в течение жизни.