– Так хочется курить. И почему здесь нельзя? Ой, простите. Что вы там говорили про деньги?

– Вы можете вложить их в какой-нибудь выгодный бизнес, – продолжил Алесандро. – Также можете положить их в банк под проценты…

– Нет, нет, нет! Какие проценты, я в этом ничего не понимаю! – прервала его Барбара. – Я уже все решила, и не уговаривайте меня. Я ничего не буду продавать. Мне обещали приличные дивиденды.

– Зачем же тогда вы позвонили и просили встретиться? – раздраженно спросил я.

– У меня возникли проблемы, – тихо произнесла она. – Некоторые затруднения с деньгами, совсем небольшие. Мне срочно нужны тридцать тысяч. На пару дней, до вторника. Возможно, я даже верну их в понедельник. Я готова оставить вам акции в залог.

Мы с сыщиком обменялись взглядами. Это была хоть какая-то зацепка, тонкая ниточка надежды. Вдруг она не сможет вернуть деньги, и тогда акции достанутся нам?

– Что ж, – сказал я, – помогать дамам в трудную минуту – долг джентльменов. Только придется подождать пару часов, пока я привезу деньги и договор залога.

Барбара ответила, что никуда не торопится и готова ждать прямо здесь, если Алесандро составит ей компанию.

– Всегда к вашим услугам, – произнес сыщик и наполнил ее бокал вином.

– Это так мило с вашей стороны, – Барбара отложила смятую салфетку и положила ладонь на руку Алесандро. – Давайте выпьем за знакомство и за таких приятных мужчин, как вы. Это такая редкость, такая редкость… И, Алесандро, прошу вас, не наливайте мне больше. Иначе я не ручаюсь за последствия. Мне нельзя много пить…

Я забрал из офиса подготовленный Ирен договор залога и поспешил в контору брокера, где меня ждали тридцать тысяч евро. В тот момент, когда я пересчитывал деньги, позвонил сыщик и сказал, что убедил Барбару перебраться из торгового центра в более пристойное место: они едут ужинать в «Mon Paris».

Через полчаса я примчался туда. Сыщик и Барбара пили французское шампанское и ели черную икру. Отмечали, как выразился хитрый идальго, «начало плодотворного сотрудничества». Барбара уже не издавала нервных смешков, а громко смеялась и постоянно косилась на золотую цепочку на смуглой шее Алесандро. «Дал же Бог некоторым людям способность безумно радоваться простым желаниям – съесть кусок мяса и заняться с женщиной любовью», – недовольно подумал я и почему-то обозвал их про себя «голубками».

Шампанское стоило почти двести евро, было очень сухое и очень игривое. На вкус напиток парижских бездельниц проявлял легкие нотки заморских пряностей и цветов, а каждый из пузырьков в бутылке стоил, наверное, не меньше одного цента или, по крайней мере, цент за десяток. Барбара и сыщик непринужденно болтали. Я же сидел как на иголках, поминутно оглядываясь по сторонам и ожидая каких-нибудь неприятностей. Наконец я не выдержал и достал из дипломата договор и деньги.

– Что, уже заканчиваем? – разочарованно произнесла Барбара.

– Простите, но вынужден вас покинуть, – сказал я. – Давайте закончим сделку.

Тридцать тысяч евро и договор залога акций лежали на столе между вазочкой осетровой икры и бокалами шампанского. Пузырьки в бокалах шумной стайкой пробивались к поверхности и с шипением исчезали в воздухе.

– Спасибо, я обязательно все верну через пару дней. – Барбара взяла со стола деньги.

Пачка евро исчезла в дамской сумочке, примостившись между помадой, кремом для рук и пудрой. Барбара закурила сигарету и начала читать договор. Ее глаза широко раскрылись и скользили по тексту, подолгу цепляясь за строчки, словно она боялась споткнуться и упасть. Прошло несколько минут.

– Ой, простите, я увлеклась! – Барбара отложила договор и пьяно хихикнула. – Зачем читала? Все равно в этом ничего не смыслю. Вы же не обманете меня, правда, Алесандро? И, надеюсь, проводите домой. Я боюсь ходить вечером одна.

– Желание дамы для меня – закон! – воскликнул Алесандро.

Подпись была поставлена. Я убрал со стола договор и долил остатки шампанского в бокалы «голубков». Пузырьки в бокалах возбужденно зашушукались. Алесандро предложил тост за то, чтобы деловые отношения перерастали в дружеские. Барбара согласно закивала, добавив, как трудно женщине без доверия и поддержки настоящих джентльменов. Я встал, чтобы попрощаться. Барбара жеманно протянула руку для рукопожатия. Да, мир изменился: раньше женщины имели меньше прав, но протягивали руку для поцелуя!

Провожая меня до дверей ресторана, сыщик попросил тысячу евро. Предыдущий аванс он уже потратил на «покупку информации и транспортные расходы». (Дороговато мне обошлась поездочка на его «Мерседесе»!) Мне ничего не оставалось, как выдать ему деньги.

По проспекту неслись сотни машин. Жители мегаполиса торопились урвать от уикенда свою порцию наслаждений. Я сел в «Шевроле» и закурил. Деловые переговоры всегда истребляют тысячи нервных клеток, а если в них участвует женщина, то, наверное, миллионы!

Я достал телефон и сбросил СМС Элизабет: «Может, встретимся?»

Тут же пришел ответ: «Конечно, а то я уже решила, что сердце рыцаря охладело и стало скупым!»

«Через два часа в казино?»

«ОК».

– Ну что же, вперед, – громко обратился я к «Шевроле». – Нас ждет интересная молодая особа!

Автомобиль заурчал и выехал на проспект. Справа на сиденье поблескивал черной кожей дипломат с договором залога акций.

* * *

– Как тебе моя новая стрижка, мистер Джек? – первое, что спросила Элизабет, когда мы встретились в казино. Ученица коротко постриглась и перекрасилась. Длинные каштановые волосы трансформировались в элегантно-хулиганскую копну ярко рыжего оттенка, открывающую мочки ушей. От локонов, которые так волновали меня прежде, осталось несколько волнистых прядей, спускающихся сзади до плеч.

Что сказать женщине, когда тебе не нравится? Конечно, похвалить – дело все равно сделано, ничего не изменишь. Правда, сказанная вслух, часто портит настроение. Поэтому я бессовестно солгал.

– Очень красиво, даже лучше, чем прежде.

– Правда?

– Я же не твой любовник, чтобы врать.

(Грешить, так до конца!)

– Спасибо, а то я волновалась – как-то непривычно. Зато что-то новенькое, – уговаривала она саму себя.

– Сколько у нас времени? – уточнил я, заметив, что Элизабет поглядывает на экран мобильного телефона.

– А что?

– Сегодня же пятница, – я прищурился, открыто намекая на то, что в прошлую пятницу она уехала слишком поспешно.

– Людьми легко управлять, когда им что-то нужно от тебя. – Она бросила на меня озорной взгляд. – Поэтому сегодня я твоя, добрый рыцарь!

– Моя? Насколько?

– Вся, кроме коленок и чуть выше! – Элизабет громко засмеялась, сбив с ритма унылых игроков за соседней рулеткой. – Но только после покера и урока кулинарии в ресторане.