– Словно для роженицы, – проворчал ловец.

Лекарь мрачно усмехнулся:

– Больной шутит – значит, будет жить. А ну, парень, давай-ка снимем рубаху да закусим край подушки покрепче, сейчас больно будет!

Через полчаса Эварха покрылся мелкими поверхностными порезами, в которые лекарь с упорством истинного мастера втирал разнообразные порошки и пасты. Кожа покраснела, ловца бросало то в жар, то в холод – но боль внутри постепенно уходила, силы прибывали, так что вскоре в животе требовательно заурчало. Мелкие порезы-татуировки складывались в разноцветные знаки, неизвестные ловцу, в мелкие руны, в угловатую вязь. Они покрывали запястья, окружили рану на груди, а одну цепочку рун лекарь нанёс даже на лоб, ближе к волосам.

– Я что теперь, так и буду разукрашенный ходить? – В конце концов ловец не выдержал. Но тут же прикусил язык – жить захочешь, ещё и не на то согласишься.

Лекарь не ответил, заканчивая работу. Так же молча собрал свои пузырьки и ножички, нахлобучил шляпу и только тогда раскрыл рот:

– Увидишь, как оно будет, парень. У тебя ровно семь дней. Не успеешь найти того, кто за настоящее лечение возьмётся – заказывай гроб. Хотя я бы на твоём месте уже сейчас заказывал, если честно-то.

– Спасибо за откровенность, – хмыкнул Эварха. Нет, он решительно не собирался организовывать собственные похороны – он собирался как следует поесть, а потом найти своего заказчика.

Того самого святого отца Бенедикта.

Отец Бенедикт ждал, как уговаривались, в гостинице «Роза и скорпион» – самой респектабельной в городе; Эварха удавился бы от жадности, если бы пришлось снять там номер хоть на одну ночь, а святой отец ничего, жил уже третью седмицу. Хотя и не роскошествовал – видел ловец, как он обедает, у любого бедняка порция больше.

И другие монахи, что с ним явились – двое молодцев в тёмно-серых сутанах, не то телохранители, не то прислуга, и один тщедушный человечек в сутане почти белой – они тоже вели жизнь весьма скромную, проводили все дни в гостинице или в тесном храме Спасителя, что город дозволил возвести на границе Пустошек. По весёлым улицам не ходили, по трактирам не шастали – это всё Эвархе пересказал знакомый приказчик в «Розе и скорпионе». Чудные дела…

Отец Бенедикт тоже носил сутану очень светлую, но всё же чуть темнее, чем у своего тощего спутника, брата Магнуса. Был святой отец сухопар, высок и ироничен, и ловцу даже нравился, в чём Эварха с трудом сам себе признался. Истовая вера наставника Мелге надолго отвратила его от всех богов и от тех, кто им поклоняется, будь они хоть самые натуральные святые.

Эварха обстоятельно пересказал отцу Бенедикту свои злоключения, не умолчав ни о ранении, ни о том, что сеть, в кою «заказ» упакован, несколько повреждена и тварь требуется доставить по месту назначения как можно скорее.

Монашек брат Магнус, обычно безучастный, глядевший или в пол, или сквозь окружающих, на сей раз оживился.

– Сын мой, – голос у него оказался высокий, почти женский. – Я верно понял, при поимке сей твари ты использовал магию крови?

– Не совсем так… но моя кровь попала на неё – почти случайно; благодаря этому я её и пленил.

– А после ты ещё пользовался её силой, чтобы добраться до Вольного города, верно?

Эварха кивнул, а брат Магнус, недолго думая, вынес вердикт:

– Думаю я, вы повязаны с сей богопротивной тварью магическими узами. Ты этого не хотел, но так вышло. Отец Бенедикт, я прошу сего достойного молодого человека проводить нас в Игнис, ибо кровь его может понадобиться для окончательного пре… э-э… пленения сей твари. Поелику тварь-то настолько сильна, что так сразу и не опишешь. То, что надо, отец Бенедикт! В точности!..

Отец Бенедикт не возражал, но возразил ловец:

– Э, погодите-погодите, мы так не договаривались, я кровью своей не торгую! И времени у меня совсем мало, излечиться надо успеть!

Отец Бенедикт в задумчивости склонил голову набок.

– Что ж, брат Магнус… добыча и впрямь силы невиданной, редкостная удача… Уверен ли ты?..

– Один Спаситель ведает, как всё обернётся, – пропел монашек. – Но может оказаться жизненно важно. Можем и не успеть, коль обычным манером…

– Я понял, понял. Сын мой, согласен ли ты на увеличение твоего гонорара в два раза? Всего гонорара – ровно в два раза? Первую половину выплатим здесь и сейчас, вторую – по прибытии в Игнис. Да ещё и премию добавим – внакладе не останешься.

И, пока Эварха хлопал глазами, докончил:

– Кроме того, магия Спасителя целительна, ты и сам знаешь, сколько Его именем творится чудес. На Игнисе, сын мой, тебе помогут лучше, чем где-либо ещё.

Это, насколько понимал Эварха, вполне могло оказаться правдой. Но не всё.

– Вы заплатите мне одну часть сейчас, а другую – как только доберёмся до вашего мира? Да ещё и вылечите? – он не мог поверить.

Любой из прежних заказчиков просто скрутил бы незадачливого ловца, чья кровь вдруг оказалась нужна позарез, и пользовался бы себе в пути совершенно бесплатно. А потом, скорее всего, ещё и придушил, изрядно сэкономив на гонораре. К такому развитию событий Эварха был готов всегда, а вот щедрое предложение отца Бенедикта казалось сыром в мышеловке.

– Не тревожься, добрый ловец, – рассмеялся священник. – Понимаю твою недоверчивость, но мы – не преступники, мы – слуги Спасителевы, живущие по заветам Его. Если мы согрешим, то кто тогда спасётся?

«Заветы заветами, а всё равно больше всего на свете люди золотишко любят», – подумал ловец. Исключений из этого правила он не знал – хотя, как говаривал когда-то Мелге, день придёт, и метла запоёт.

Поэтому он ещё некоторое время раздумывал, прежде чем всё-таки согласиться.

* * *

– Явился, не запылился? – Пустошник, как обычно, был сама любезность. Ловец оторвал его от важного дела – сидя за огромным обшарпанным столом, заваленным деревяшками, проволочками, кусочками янтаря, ракушками, связками трав, косточками и демон знает чем ещё, старик мастерил амулеты. Линза выдвинулась из правой глазницы во всю длину, словно приросшая в глазу подзорная труба. – Нашлись твои монахи? Небось жадничают, как обычно?

Вместо ответа ловец кинул перед ним на стол увесистый холщовый мешочек. Очень увесистый. Что-то глухо, но призывно брякнуло.

– То, что ты хотел, сударь Пустошник.

Старик вытер руки о замасленную тряпку, развязал мешочек и тщательно пересчитал толстенькие золотые монеты.

– Ты погляди-ка, всё честно, – напоказ удивился он. – Что же, мальчик, мы в расчёте.

– И зачем тебе столько золота? – не выдержал Эварха. Если б отец Бенедикт не предложил удвоить и без того немаленький гонорар, ловец бы сейчас едва сдерживал ярость, а так – было просто обидно. – Правда, зачем? Ты старый, больной, детей у тебя нет. Кому достанется всё твоё богатство, а?