Телевизор на заднем плане ревел: «Группа горожанпротестовала сегодня против намерений электрической компании поднять плату…»

Она взглянула на него, отчасти удивленная его попыткойзащитить их партнера.

— Я думала, ты ему не доверяешь.

«Олдермен Роберт Сойер обвинил Государственного прокурора в„охоте на ведьм“, имея в виду сомнительные взносы в его последнюю избирательнуюкампанию».

Гилбрин обернулся, чтобы лучше видеть шагающую из угла вугол женщину.

— Я и не доверяю. Просто ищу аргументы, чтобы ты прекратилаистирать до дыр ковер этими прелестными, но очень острыми каблучками. Чтокасается меня, полагаю, единственная польза, которую можно извлечь из господинаТаррики, — это наш расчудесный приют. У тебя такая же громадная спальня, какмоя?

«Полиция расследует случай стрельбы в районе Сирс Тауэр. Ужеобнаружен пистолет и, хотя еще нет официального заявления, полагают, что имеламесто гангстерская разборка…»

— Оставь свои фривольные разговорчики, Гил. И пожалуйста,выключи этот ужасный ящик. Твою любовь к спорту я еще смогла выдержать, ноперекрикивать новости не желаю.

Бродяга нажал на кнопку, и телевизор погас. Он улыбнулся.

— Всегда надо быть в курсе, дорогая. Никогда не знаешь, чтоможно услышать.

— Может, поговорим о деле?

— Да какие уж дела с нашим приятелем. С таким же успехом мымогли бы обратиться к Макфи. Тот же толк был бы.

Майя подошла к окну и стала смотреть на уличную суету.

— Это ты привел нас к Хамману, Гил. И ты познакомил меня сМакфи. А теперь ты ведешь себя так, будто обращаться к ним было пустой тратойвремени. Знаю, ты любишь противоречия, но пора это прекратить. После разговорас Хамманом ты сказал, что мы должны действовать самостоятельно. Но ты толькоспишь и смотришь эту проклятую штуку. Благодарение Богу, на нашей Земле не былоэтого дьявольского изобретения.

— Честно говоря, не понимаю, как я жил без телевизора, —заметил Гил с обманчиво ленивой улыбкой. — Каждый раз, когда мы перескакивалина Землю, где его забыли изобрести, я по нему скучаю. Однажды на одном вариантедаже пробовал заинтересовать этой идеей кое-кого, но они так ничего и непоняли.

Майя, больше не слушая его болтовню, наконец приняларешение.

— Я свяжусь с ним по телефону.

— Тогда тебе понадобится это. — Бродяга протараторил номертелефона Таррики с карточки, которую он сохранил.

Она подчеркнуто его не поблагодарила. Майя набрала номер истала ждать гудков. Когда они раздались, она взглянула на своего товарища.Выражение лица Гилбрина было непонятным, но легкомыслие с него сошло.

Телефон продолжал звонить, и, когда Майя уже хотела положитьтрубку, раздался голос Хаммана Таррики. Она хотела было заговорить, но поняла,что это автоответчик. Она дала отбой, разочарованная.

— Нет дома?

— Очевидно, нет. — Она помолчала. — Попробую вступить с нимв контакт.

— Нет! — Теперь Гилбрин вскочил на ноги, на лице егочиталось беспокойство. — Нет, повторил он, — не пытайся контактировать, еслихочешь, мы можем доехать до его дома и посмотреть, не" вернулся ли он. Ноя очень советую, воздержись от ментальной связи.

— Почему?

— Потому. — Он провел кончиками пальцев по губам, как будтопытаясь найти правильные слова. — Слуги Сына Мрака в городе, и ты не знаешь,кто может перехватить твой сигнал, или его.

Майя поняла теперь, что он имеет в виду.

— Ты же не думаешь, что Хамман не позвонил из-за ВластелинаТеней. Я только вчера его видела. Он, наверное, просто куда-то вышел.

— Может, и вышел, и я больше верю в эту версию, чем, вдругую. Но я могу указать тебе, дорогая, что контакт — это самый очевидный путьпоказать Сыну Мрака, где мы есть. Даже дюжина мелких чудес не так кричит онашем существовании, как одна попытка контакта. Уж это я понял без Макфи и безХаммана Таррики. Мы можем отправиться к нему и там подождать, но отконтактирования я бы отказался.

В сказанном был смысл. Майя почувствовала искушение принятьего идею.

— А наши собственные мысли? Ты все время намекаешь, что надодействовать по-другому.

Он как будто смутился.

— К сожалению, у меня нет еще ясности. У меня такое чувство,что что-то не так, как будто я жду кого-то или чего-то… У меня есть одна мысль,но она настолько сумасшедшая, боюсь даже вслух сказать. Вот почему я все ещехочу понять, правильно ли было сначала обратиться к Таррике. Поверь, дорогая,лучше бы он знал ответ, а не я. Слишком я неуравновешенная личность.

— Значит, едем к Хамману?

— Можно предложить сначала поесть, все равно нашегосоратника нет дома.

Ей хотелось ехать прямо сейчас, но она кивнула. В отличие отГилбрина, который мог есть и есть, Майя была по-настоящему голодна, утром онасъела только немножко фруктов. До этого момента она была так напряжена, что немогла даже думать о еде.

По его предложению Майя отправилась к себе в комнатусполоснуть лицо и немного отдохнуть, пока принесут блюда, которые закажетГилбрин. Она как раз вытирала лицо, когда услышала телевизор. Бродяга сновасмотрел новости. Не желая тратить время, слушая, как тараторит диктор,измотанная беглянка упала на незаправленную постель и уставилась в потолок.

Она была на корабле, не похожем на те, что бороздят моря еесобственной Земли. Вокруг бушевал шторм, и она начинала пугаться Она никого невидела на борту. Майя не была трусихой, но она ничего не понимала вмореплавании, а шторм выглядел ужасающе.

Затем, потрясенная, она почувствовала, как чья-то рука леглаей на плечо:

— Вам страшно? Нет нужды…

— Майя!

Открыв глаза, Майя де Фортунато поняла, что она задремала ией снился корабль и кто-то на борту.

— Майя! — Стук в дверь. — Принесли еду, дорогая.

Она медленно поднялась с кровати.

— Сейчас приду, Гил. Начинай без меня.

— Попробую оставить тебе несколько крошек, но не тянислишком долго, любовь моя. Иначе я могу не выдержать.