не видела, насколько он красив. Нет, я, конечно, находила его симпатичным. Однако стоило вспомнить язвительный кислый характер – и остальное отступало на задний план. Впрочем, правды не отнять, а она заключалась в том, что Аарон воплощал собой все те черты, которые мне нравятся в мужчинах. Нравятся не осознанно, а исподволь. Из чувства противоречия, наверное. Аарон был высоким – он возвышался надо мной на целую голову. Подтянутый, уверенный в себе. Сдержанный, без лишней суеты в движениях. Светлокожий, с темными волосами, а глаза – на удивление яркие и густо-синие, каких я прежде не встречала.

Через силу отвернувшись, мысленно отругала себя за то, что теряю голову. К чему эта ерунда? Надо обсудить важные вопросы. Некогда думать о том, какие кубики скрываются под черным смокингом. Чтоб ему гореть синим пламенем.

– Блекфорд, хватит ломаться. Хотя ладно, – сказала я, поняв, что так и не дождусь от Аарона обещанных объяснений. – Я сама угадаю, зачем нужна. – Лучше так, чем думать о всяких глупостях. – Ну, начнем?

Тишина.

– Ладно. Будем считать, ты согласен. Итак… – Я заерзала на сиденье, разворачиваясь к Аарону всем телом. – Зачем я здесь? Дай-ка подумать… Например, чтобы прикрыть тебя перед чокнутой бывшей подружкой? – Слишком банально, но надо с чего-то начинать. – Ты, кстати, похож на человека, за которым могут гоняться психованные дамочки.

Аарон искоса глянул на меня и наморщил лоб.

– В каком смысле? – Снова уставившись на дорогу, он покачал головой. – Нет, молчи. Мне лучше не знать.

– Так, ладно. Будем считать, что «нет». Значит, дело не в психованной подружке. – Я задумчиво взялась за подбородок. – Хм-м-м… А если тебе нужно не прикрытие… – Я постучала по щеке пальцем. – Что, если я должна вызвать у кого-то ревность?

– Нет, – быстро ответил он.

– Точно? – Я пошевелила бровями. – А может, все-таки хочешь отомстить бывшей подружке? Показать ей, чего она лишилась? Разжечь искру страсти?

– Я сказал, нет. – Аарон заметно напрягся.

– Ладно, ладно, поняла. Успокойся, Блекфорд. Только не нервничай.

Он дернул губами. Уж не знаю, прятал ли улыбку или злую гримасу.

– Тогда не берусь гадать, – протянула я, наслаждаясь игрой. – Это ведь не может быть… О, точно! Безответная любовь? Так, признайся? – Я сложила ладони перед грудью. – Кто-то не замечает твоих тоскующих щенячьих глазок! Хотя нет, постой. Это совсем не в твоем духе. – Я склонила голову набок, осененная неожиданной идеей. – Ты ведь знаешь, что если женщина тебе нравится, не надо морозить ее убийственным взглядом? «Щенячьи глазки» – это, конечно, слишком, но если кто-то запал тебе в душу, надо просто…

– Нет! – выдал Аарон, перебивая меня. – Ты нужна не за этим. – Он глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух. – Каталина, я не люблю игры.

Я уронила руки на колени.

– Ты про эту конкретную игру или вообще? – Я замолчала, гадая, чем он недоволен. – Или ты про ролевые игры? Ну, которые в постели…

Я прикусила язык, не веря собственным ушам. Поверить не могу, что сказала это вслух. Причем не кому-то – а Блекфорду!

Он, кажется, тоже не поверил, потому что издал звук, удивительно похожий на смешок. Правда, слегка задушенный.

– Ты… – Аарон ошарашенно замотал головой. – Господи, Каталина!

Сморщив лоб, я разинула рот, собираясь ответить, но Аарон меня опередил:

– Если я прекращаю отношения с женщиной, то раз и навсегда. – Голос упал как минимум на октаву, рокоча в салоне. – А если мне кто-то нравится, то я стараюсь сделать так, чтобы об этом стало известно. Рано или поздно. – Аарон не глядел на меня, смотря только на дорогу. – Не стал бы использовать ни тебя, ни других женщин ради подобной дурости. Как ты уже говорила, я взрослый мальчик.

В лицо бросилась волна жара. Я покраснела. Залилась краской до самых ушей – вряд ли тональный крем сумел скрыть густой румянец. Я отвела взгляд.

– О. Ладно. – Ужасно хотелось потрогать лицо – впрямь ли оно такое горячее, каким кажется. – Понятно.

Ничего мне не понятно. В первую очередь, почему от его слов в голове поднялся настоящий сумбур. Тем более, почему он обратился ко мне за помощью, если он не играет ни в какие игры.

Я вообще ничего не понимала в том, что касается этого человека. Особенно, почему тело вдруг предает меня и устраивает всякие глупости вроде румянца во все щеки и волны обжигающего жара.

Я отвернулась к окну, глядя на исчезающие вдали огни ночного города.

– Ты обещал рассказать о вечере, если я соглашусь с тобой ехать. – Я сглотнула, не желая выдавать, как отчаянно хочется знать, что меня ждет. – Если мы… если мы поможем друг другу.

– Ты права, – сказал Аарон и опять надолго замолчал. Я не стала поворачиваться. – В колледже я играл в футбол, – неожиданно признался он, заставая меня врасплох.

Я натужно вцепилась в ремень безопасности, еле сдерживая рвущиеся с языка ругательства.

Ладно, это не объяснения. Не на такой ответ я рассчитывала. Но эта первая фраза от Аарона, не связанная с работой, за все два года нашего знакомства. Если уши меня не обманывают, Аарон решил пооткровенничать впервые на моей памяти. Железобетонная поверхность дала трещину. Захотелось вдарить по ней кувалдой и разнести ко всем чертям.

– Футбол? Тот, который в шлемах и с мячом, похожим на дыню? – вместо этого уточнила я.

Я не очень хорошо разбираюсь в футболе, вдобавок я из других краев. Надо бы удостовериться, что мы говорим об одном и том же виде спорта.

– Да, американский футбол. Тот, который с дыней, – кивнул Аарон. – Я играл дома, в Сиэтле, когда учился в колледже.

– Сиэтл, – повторила я, переваривая новый факт из его биографии. – Это к северу от Вашингтона, верно? Кажется, он упоминался в «Сумерках». Форкс был где-то неподалеку, в нескольких часах езды.

Наверно, я зря заговорила про «Сумерки», но выбирать не приходится – я мало где бывала в жизни и знания по географии черпала в основном из книг и фильмов.

– Да, в тех краях, – сказал Аарон и чуть заметно опустил плечи. Самую малость, на сантиметр. Однако в его исполнении это означало зеленый свет для дальнейших расспросов.

– Итак, наше сегодняшнее мероприятие каким-то образом связано в твоим футбольным прошлым?

Аарон кивнул.

– Меня до сих пор зовут на подобные встречи. Как игрока, но по большей части из-за того, что моя семья участвует в Национальной ассоциации студенческого спорта, – объяснил он, сворачивая на широкий манхэттенский проспект. – Раз в год здесь, в Нью-Йорке, проводится благотворительный аукцион в пользу животных, и туда приглашают всяких знаменитостей.

– И тебя – в том числе? – Надо будет погуглить, что за Ассоциация студенческого спорта, кажется, Аарон многое недоговаривает. –