– Что случилось? Что ты видела? – нежно спрашивает он.

Но у меня не получается облечь мысли в слова. Я чувствую себя так, будто очнулась на закате от тяжелого дневного сна, когда свет начал угасать и обращаться в сумерки. Испуганные лица людей в моем сне – видимо, младших алхимиков, моих последователей – всплывают в голове. Колдунья пришла в форт Вора, чтобы выследить меня. Обернула свою ленту вокруг моей шеи в попытке задушить. Ей это удалось? Сколько алхимиков спаслось? Сколько погибло в огне Колдуньи?

Я прерывисто и тяжело дышу. Лиам обнимает меня и прижимает к себе, укрывая плащом как одеялом, согревая, пряча меня от мира. До этого момента я не замечала, что сильно замерзла и дрожу. Сердце Лиама снова бьется рядом с моим, и в этот раз я чувствую, как он напряжен, подбирая теплые слова утешения для меня. Знаю, что мне стоит оттолкнуть его, но чувствую, что если сделаю это, то распадусь на части. Форт Вора – мой дом – заманил обещанием открытия, а потом отнял его.

– Все хорошо, – бормочет Лиам мне в волосы, прижимая к себе еще крепче, хотя я уже перестала дрожать. Свободной рукой он обнимает меня так, словно может защитить. Лиам все еще напряжен, но от ощущения его тепла у меня в груди словно распутывается тугой узел страха.

Разум затуманивают картинки, проплывая одна за другой перед закрытыми веками так быстро, как странички из цветных книжек Роана Герлинга в детстве. Я пытаюсь расставить их по порядку, понять, что только сейчас видела. Лиам рядом со мной молчит. Мы не шевелимся, и в эти несколько минут царит абсолютная тишина. Потом я собираюсь с мыслями и говорю:

– Я кое-что видела. Какое-то оружие.

Его глаза расширяются.

– Оружие?

– Да, – я смотрю на свою руку, почти ожидая увидеть там драгоценный кинжал. Вздрогнув, вспоминаю Каро с искаженным в крике ртом у своих ног. Ту же картину я наблюдала после того, как пронзила ее в садах Береговой Гавани.

– Не знаю, что это был за кинжал и откуда он взялся, но я его почувствовала. Это выглядело так же реально, как держать…

Я резко останавливаюсь, понимая, что держу Лиама за руку, пытаясь доказать свою точку зрения, поэтому быстро расцепляю наши пальцы. Откинув плащ, показываю на бумаги, разбросанные перед нами, а потом на светящийся глиф на стене.

– Что если это оружие, упомянутое в твоих бумагах? Символ на стене… – Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на золотой глиф, вырезанный в камне. – Почему бы еще я так четко его увидела?

Лиам молчит пару секунд, а потом вздыхает.

– Полагаю, это возможно. Может, это нечто, созданное тобой в прошлой жизни. Оно здесь?

Я резко выдыхаю. Восторг от увиденного и досада на Лиама из-за его сомнений встречаются в моей груди как горячий и холодный воздух. Нарастающая буря.

– Не знаю.

Лицо Лиама мрачнеет.

– Ты видела, где оно?

– Нет. – Я крепко зажмуриваюсь, пытаюсь ухватиться за образы. Но они уже померкли. – Я была в этой комнате – форт Вора горел, а Каро зашла внутрь, чтобы найти меня, но потом видение стало просто… черным, пустым, не считая кинжала. Я знала, что должна его где-то спрятать, хорошо бы вспомнить, где, но я не знаю…

От этих слов во рту ощущается горьковатый привкус. Замолкая, опускаю глаза на бледные, кровоточащие руки. «Я – Алхимик», – повторяю себе. Но я не чувствую себя могущественной, прячась здесь, скрываясь, в то время как хищники почти окружили нас и ждут за дверью. Вместо этого внезапно чувствую бурлящее раздражение из-за всего, чего не знаю, не понимаю…

И, конечно, из-за порыва навсегда сбежать из Семперы, как и хотел Лиам, пока я не отправилась в Крофтон.

Смотрю в его темные глаза, а в голове рождается куча вопросов. Сколько лет я потеряла? Сколько потратила, барахтаясь в Крофтоне, пока Лиам Герлинг искал мои неизвестные реинкарнации в пыльных книгах? Сколько лет я оставалась незнакомкой для самой себя, для Алхимика, погребенного внутри моего сознания? Даже мой древний дом не придает мне сил. Кончики пальцев, разодранные, испачканные кровью, болят. Сердце – тоже.

Если Алхимик останется навеки погребенным во мне, кто я тогда? Даже не Джулс Эмбер. Никто.

Встаю и отхожу к двери. Внезапно возникшее желание побыть одной и выбраться из обманчиво красивого форта Вора становится слишком сильным.

Лиам тоже поднимается, неуверенно глядя на меня.

– Не надо, – говорю я. – Мне нужно подумать.

– Ты не можешь уйти, Джулс, это небезопасно…

– Не надо! – голос еще громче, почти крик.

Лиам моргает, опуская протянутую ко мне руку. Замечаю обиду в его глазах, но все равно разворачиваюсь и бегу вниз по лестнице.

На улице жадно вдыхаю холодный весенний воздух, но это едва ли помогает прояснить сознание. В носу остается запах дыма, а в ушах – шум криков.

Сколько столетий назад произошла та ночь, когда пламя сожгло форт Вора и развеяло младших алхимиков по ветру? Сколько людей тогда погибло из-за меня? Их потеря – потому что они сгинули, я чувствую это – все еще разрывает меня. Они последовали за мной, шепчет совесть, потому что доверяли.

Увиденное отличалось от моих предыдущих видений, в Эверлессе и на дороге. Я не убегала, не сидела беспомощно прикованной в темницах, а находилась в форте Вора с младшими алхимиками, чувствуя ужас и панику, как и они. В воспоминании я чувствовала себя живой, могла двигаться, говорить и ощущать запахи. Рука до сих пор помнит тяжесть кинжала в ладони, такую же реальную, как боль сломанных ногтей или жар прикосновения Лиама.

Встав на колени и вдыхая свежий запах прохладной травы, я отчаянно желала почувствовать настоящую твердую землю под ногами. Картинки воспоминаний понемногу гаснут, уступая место влажному запаху почвы, звукам ветра в кронах деревьев. Воспоминания, накрывшие меня в той маленькой комнате, как саван, постепенно отпускают меня.

Я поднимаю голову и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на форт Вора. Лиам все еще там, с зажженными лампами, но отсюда, с улицы, как и прежде, видны лишь красивые пустые руины.

В мой разум закрадывается подозрение. Это может оказаться каким-то жестоким трюком Каро: еще одной частью ее извращенной игры, подобно тому, как она манипулировала предыдущей Королевой, запуская щупальца своей магии ей в голову…

Или это вовсе не Каро, а моя собственная слабость? Распадаюсь ли я на части, схожу ли с ума, не имея возможности удержать столетия воспоминаний?

Нет, форма глифа всплывает перед глазами, написанная горящим золотом моей крови. Глиф и форт Вора вместе затянули меня в воспоминание, формы и линии переплетаются надо мной словно сетка.

Оставленное послание – для меня.

Кинжал. Он был в моей руке, я все еще чувствую его тепло, его свет – значимый привет из прошлого. Его рукоять была в форме змеи – это что-то да значит. Я сжимаю и разжимаю пальцы, словно одним лишь усилием воли могу заставить его появиться передо мной. Зажмуриваюсь и пытаюсь представить, как вырезаю эти странные формы, увидеть еще хоть что-то из того, что силюсь так отчаянно вспомнить.