Уже собралась убрать руку, безвольно скользнув по напряженному бицепсу мужчины, как боковым зрением заметила странное движение сзади. Так и не убрав до конца ладонь с каменных мышц, заглянула за спину “волка” и обомлела.

— Бринейн, ч-что это?

— Что? — спросил Бринейн, глядя через свое плечо. И как-то подозрительно замер. — Черт!

— Что это? — снова спросила, не дождавшись ответа.

Бринейн посмотрел на меня с какой-то то ли жалостью, то ли стыдом, и очень тихо ответил:

— Это мой хвост.

Он

Захотелось выругаться на всех языках мультивселенной, но не стал этого делать. Во-первых, знал только свой, родной. Во-вторых, ни за что бы не стал ругаться при даме, которая с огромной вероятностью была моей истинной. И уж тем более не стал бы выражаться при принцессе. Не хотелось портить отношение к оборотням ещё сильнее, у неё оно и так было предвзятое.

Или это только мне так повезло?!

Но дела принимали очень неприятный оборот, развиваясь настолько стремительно, что я сам не поспевал за ними. В какой-то момент попал в целый водоворот событий и теперь мне надо было как-то выкручиваться.

Факт оставался фактом: я не смогу контролировать своё обращение, если за сутки до него у меня вновь появился хвост. За своих спутниц я не переживал, но то, что мне предстояло несколько часов адской боли — не внушало оптимизма.

— Что, прости? — изумлённо выдохнула Эля, неприлично пялясь на мой пушистый отросток сзади.

Стоило, конечно, объяснить ей, что её действия не совсем культурны. Всё равно, что рассматривать меня абсолютно голым, но я сделал скидку на то, что она из другого мира. Или выросла в другом мире, учитывая, что то, кто её мать нам до сих пор не было известно. Существовала огромная вероятность того, что её матушка — ведьма из этого мира.

"Надеюсь, не сама Лилит", — каждый раз мрачно думал я, вспоминая о столь неприятном факте. Конечно, не все ведьмы были злыми и мечтали о захвате мира, но… не знать, кто мать твоей потенциальной истинной — не самый лучший расклад.

Тут принцесса показательно тявкнула, напомнив о себе и о нашей неловкой ситуации, а на лице Эли загорелся яркий красный румянец. Кажется, Кордэйла только что объяснила Эле то, что я не рискнул сказать.

— Прости, я не…

— Всё в порядке, — оборвал девушку, а затем обратился к белой лисице:

— Ваше Высочество, не могли бы вы ненадолго оставить нас наедине? — вежливо поинтересовался я.

Понимал, что это достаточно нагло, но иначе не мог. Мне срочно нужно было поговорить с Элей. И, если пушистая принцесса обидится, то я был готов смириться с последствиями, когда мы найдём способ вернуть её настоящий облик.

По недовольному выражению зверька, понял, что она не очень-то и горит желанием ненадолго оставлять нас. А затем Кордэйла тяжело вздохнула и выдала целую тявкательную тираду, в сторону Эли.

Терпеливо слушал её визг, так и не разобрав ни слова.

— Что она сказала? — жалобно выдохнул я. Уже хотелось обернуться, быстро добежать до Ралейлы и отчаянно попросить переводчик с лисьего на человеческий. Ну и вымолить прощения, что я, такой окаянный, вышел ненадолго подышать свежим воздухом и посмотреть на луну.

— Что отойдёт ненадолго, но если её поймают, она завизжит, да так громко, что наши перепонки лопнут, — выдохнула Эля, отведя взгляд, словно перевела не всё, что сказала принцесса.

Лисица тявкнула, а затем, повернувшись к нам спиной, зашагала в чащу леса. Мы только и могли, что наблюдать за её пушистой задницей и роскошным хвостом.

Радостно вздохнул. Наконец-то нас оставили наедине и в покое. Хоть на короткий миг мы могли побыть вместе и поговорить. Некоторое время мы молчали, наблюдая за треском костра. А затем я не выдержал:

— Похоже, Кордэйла просветила тебя по поводу того, что смотреть на хвост волка — не этично, — с улыбкой произнёс я, пытаясь свести всё в шутку.

Замер, ожидая её ответа, надеясь на то, что она не обидится.

— Д-да. Прости, я не знала, не хотела, — вновь смутилась Эля. — Но откуда он у тебя? Я не видела его до этого… Не то, чтобы я сильно рассматривала, но… Блин… Прости…

Её сбивчивая речь веселила меня. Хотелось прижать к себе, заключить в жаркие объятия и страстно поцеловать. Наплевав на то, к чему всё это приведёт. В прошлый раз девушка не особо-то и сопротивлялась. Значит, хотела этого тоже.

Но я всё ещё пытался оставаться джентльменом. И ненавидел себя за это.

— Я же говорю, всё в порядке, — настойчиво повторил, сдерживая себя и свои мысли. — Это от того, что завтра полнолуние, а я с пушистым высочеством совсем замотался. Дома у меня есть специальное зелье, которое останавливает процесс обращения, — сделал небольшую паузу. Мне вдруг захотелось быть откровенным. — Но не переживай. Я и в волчьем обличье себя очень хорошо контролирую. Так что этот амулет отвращения принцессе и не понадобится.

— Тогда зачем тебе это зелье? — задала Эля вполне логичный вопрос. А она училась гораздо быстрее, чем сама это осознавала.

Тяжело вздохнул, набираясь сил, чтобы вывалить на неё всю информацию об оборотнях, которую она явно не знала.

— Знаешь, обращаться не очень приятно. Каждую косточку твоего тела просто ломает, выворачивает наизнанку, превращает во что-то иное. Некоторые оборотни в детстве и вовсе не выдерживают этого, и самые слабые — умирают, — сказал я эту жестокую правду. — Но если честно, как у нас хвост отрастает в ночь перед полнолунием, мы особо не чувствуем. Это единственная часть тела, которая появляется дополнительно, а не трансформируется из другой.

Тяжело вздохнул, набираясь смелости, чтобы сказать то, чем очень редко делился. То, что доставляло боль от несправедливости здешнего мира.

— А то, что оборотни — хищники опасны в своём животном облике — это проделки травоядных. Им не выгодно, чтобы общественность знала правду. Не выгодно, если мы наконец-то выйдем из тени, и нас перестанут унижать.

— Ох… не знала… Не знала, что у вас настолько сильное неравенство и… — Эля сделала паузу, словно подбирала слова. — Не толерантность, — наконец, выдохнула она непонятное мне слово.

Вскинул брови.

— Кажется, я не знаю, что ты только что хотела сказать. Видимо, наш мир немного отстаёт от вашего по развитию общества.

Эля облизнула нижнюю губу, и я тяжело выдохнул, отвернувшись и сделав вид, что мне надо срочно помешать костёр.

— Знаешь, я и сама уже не знаю, к какому миру я принадлежу. Я жутко запуталась. Оборотни, магия, дворцовые перевороты и заговоры… Истинные… Это всё так ново и странно для меня.

Кивнул. Я и сам уже перестал понимать, что происходит.

— Ага. Знаешь, в любой момент ты можешь и сама открыть в себе магию, раз даже Ралейла сказала, что ты — дочь ведьмы, — честно признался я, вновь посмотрев на девушку.