– Решил, что, если буду знать пин-код наизусть, получится слишком соблазнительно. Ввел наугад какое-то число, записал, а потом бумажку потерял.

Джейн подтянула очки повыше:

– А ты не подумал, что его можно восстановить, обратившись в компанию, работающую с кредитными картами?

– Обращался, но каждый раз давал неправильные ответы.

– Шутишь!..

– Моя мать – румынка. В ее девичьей фамилии куча гласных. А может, пьяный был. В конторах, где выдают краткосрочные кредиты, много вопросов не задают.

Джина громко хохотнула. Прозвучало это, может быть, и не очень женственно, но, по крайней мере, искренне и раскованно.

Нейту нравились такие люди, с ними весело на любой вечеринке. Однако ж темы для разговора быстро иссякли. Джина хорошо знала всякого рода малоизвестные группы и инди-актеров[45], но личного суждения почти не высказывала и вообще не отступала от мнения, вполне соответствующего правильным принципам и либеральному благочестию. Через какое-то время разговор увяз в ее непоколебимом добродушии.

Между тем брюнетка вошла в бар.

Нейт потрепал Джину по плечу:

– Я отлучусь на минутку.

Девушка – она действительно была достаточно юна, чтобы, называя ее так, Нейт не преступал границ политкорректности – стояла у бара, поднявшись на цыпочках, так что пятки выскользнули из балеток.

Он остановился рядом:

– Мы вроде бы из одной компании. Вы ведь были на чтениях?

Девушка опустилась – невысокая, ему по подбородок.

– Да, – ответила она чуть настороженно.

– Поможете мне?

– С чем?

Нейт кивком указал на бармена:

– Думаю, вам привлечь его внимание будет легче, чем мне.

Звали ее Кара. Пару лет назад закончила Стэнфорд и уже успела получить степень магистра в университете Джонса Хопкинса. Теперь она стажировалась в одном почтенном литературном журнале и искала постоянную работу – в журналах и издательствах, – но пока безуспешно, несмотря на степени.

– Это просто ужасно, что в нашей сфере так мало полноценных рабочих мест! Я бы пошла даже ассистенткой.

Уровень немножко не дотягивал до желаемого, но Кара была молода, а найти подходящее для профессионального старта место – дело нелегкое. К тому же она показалась ему милой. В ее пользу говорила и модельная внешность.

Они захватили стаканы и вернулись во двор. Заметно стемнело. Прямоугольники окон в окружающих домах один за другим переключались с черного на желтый.

Нейт и Кара прислонились к кирпичной стене. Она уже призналась, что в курсе, кто он – ей на него указали, – и что-то читала, а о чем-то слышала. Естественно, Нейт был польщен – такое всегда приятно. Она сказала, что живет в Саут-Слоупе, в съемной квартире с подругами. Ей нравится. Настоящей калифорнийкой никогда себя не чувствовала. А Балтимор? Нет, пусть это и родной город Нейта, но ей он тоже не очень-то по душе…

Через пару минут Нейт заметил Джейсона и Юджина на другой стороне патио. Джейсон так и не успел поделиться своей новостью. Нейт уже немножко заскучал, но искать другую компанию не спешил. Кара была маленькая, изящная, с длинными темными волосами, обтекавшими ее личико мягкими волнами, с красивыми губками и густыми, но аккуратными бровями. Смуглая, похожая на персиянку, она была не просто симпатичная, но еще и начитанная и эмоциональная. И, конечно, умная. Как и должно быть. Невозможно – или все-таки возможно? – чтобы такая девушка была скучной.

Раздражало – и это началось уже через несколько минут – то, что она даже не пыталась понравиться, добавить в свои ответы остроумия или как-то их расцветить. Только привлекательная молодая женщина могла принимать как само собой разумеющийся интерес незнакомца к мелочам ее повседневной жизни.

Может, она просто застенчивая?

Нейт спросил, нравится ли ей интернатура. Она ответила вполне разумно, но как-то академично, бесстрастно. В других обстоятельствах он увидел бы вызов в ее зажатости, в этом безмятежном согласии со сложившейся ситуацией при полном отсутствии энтузиазма. Нейт попытался расшевелить ее, пробудить эмоции, пусть даже путем сплетен или жалоб на коллег по работе. Он так и поступил бы, хотя бы для того только, чтобы не показаться ей скучным, но при отсутствии мотивации не стал даже пытаться. Нейт подумал о Ханне, и его что-то кольнуло…

Что?

Он предпочел не вдаваться в анализ.

Уже собираясь ускользнуть, он заметил мимоходом, что вынужден оставаться в Нью-Йорке хотя бы потому, что водитель из него никудышный.

– Я бы просто не смог жить там, где нужно ездить на машине.

– Ты что-то сказал про вождение? – спросил, подходя, Марк и протянул руку Каре:

– Привет, я – Марк, – продолжал он едва ли не заискивающе, как будто сомневался, что особа столь важная, как Кара, снизойдет до знакомства с ним. Прием этот был его коронной фишкой. – Нейт уже представил вам свою теорию вождения?

Кара покачала головой.

– Тогда я вам расскажу. Нейт – никудышный водитель.

Она улыбнулась:

– Он так и сказал.

Девушка заметно оживилась, и Нейт подумал, что с ним она такой не была.

Редактор журнала Марк был худощав, строен и аккуратно пострижен, одевался опрятно, предпочитая неофициальный офисный стиль. На первый взгляд он казался немного легкомысленным, но культивировал образ человека сухого, сдержанного и довольно заурядного, которым пользовался с немалой для себя выгодой.

– Он скажет… – неодобрительным тоном начал Марк, но не договорил, вздохнул и начал снова: – Пару лет Нейт признался нам с Джейсоном – мы тогда как раз ехали куда-то, – что у него мозги, как «Мак-трак»[46].

Кара смущенно улыбнулась. Нейт покачал головой, но тоже рассмеялся, немного сконфуженно – забыл, а эпизод и вправду забавный! И Марку надо отдать должное – девушка прямо-таки оттаяла. Добавить живости, пикантности – это у него всегда получалось лучше.

– Нейт говорит, что хороший водитель – тот, кто умеет поставить мозг на круиз-контроль. Мозг у такого водителя, как японская машинка. А у него… да, у него мозги – громадный ревущий мотор, за которым глаз да глаз нужен. Слишком велик; для него стандартная настройка с плавным переключением передач и реакцией на стоп-сигнал впереди не годится.

Марк укоризненно покачал головой. Кара, подбоченясь, повернулась к Нейту – ну, как ты будешь защищаться?!.