* * *

– Сынок, ты сказал Алии о приглашении? – спросила с утра мама.

– Сказал. Водитель привезет ее к десяти, – поморщился я, вспоминая, в каком мучении провел оставшийся вчерашний рабочий день. Просидев час в конференц-зале, я пошел обратно, и, к моему облегчению (наравне с разочарованием), Алия уже проснулась и успела надеть свой злосчастный платок. Весь остаток дня я пытался практически не смотреть на нее и пришел к выводу, что нужно что-то делать со всей этой ситуацией. Это ненормально, чтобы посторонняя незамужняя женщина проводила наедине со мной столько времени.

– Как хорошо, что ты догадался послать за ней водителя! Я так привыкла к ней за ту неделю, что она провела у нас, и ужасно соскучилась! – продолжая возиться с готовкой, говорила мама. Хоть у нас и были слуги, готовить в праздники мама любила сама. – А Султанчик всё еще спит?

– Да, он полночи опять капризничал, – нехотя признал я. Сын ни в какую не хотел мириться с тем, что ночью Алия была недоступна ему. Я прекрасно научился распознавать его плач по ней.

– Ох, нелегко тебе с ним, когда я просила тебя жениться и завести детей, я даже представить себе не могла, что забота о ребенке полностью ляжет на твои плечи… – тяжко вздохнула она.

– Да ладно тебе, мам, это же не навсегда. Вот подрастет наш Богатырь… – обнял я ее за плечи, целуя в макушку. Что ни говори, но мама хотела для меня только самого лучшего. Считала, что Алия даст мне покой, вот и пыталась нас свести. Уверен, она и сегодня ее пригласила, надеясь на что-то. Только вот я не собирался поддаваться на ее провокацию.

* * *

Наверное, кто-то сверху решил испытать меня, когда сначала дал увидеть картину этой бухгалтерши без платка, а потом явил ее ко мне в дом в этом чертовом платье! Не сказать, что оно было вызывающим, но всё же отличалось от тех балахонов, что она носила в офисе. Цвета морской волны, облегающее грудь и талию, оно спускалось до лодыжек, которые опоясывали ремешки светлых туфель.

Я просто стоял как полный остолоп, уставившись на бухгалтершу, совершенно преобразившуюся благодаря нарядной одежде. Что с ней случилось? Что она с собой сделала? Выглядела совсем иначе. Хоть и была в платке, но воображение дорисовывало белые шелковистые пряди, обрамляющие лицо. Я уже жалел, что застал ее в кабинете без платка и узнал, какие красивые у нее локоны.

Рискуя нарушить все нормы приличий, позабыв о стоящих рядом людях, я уставился на нее и не отводил взгляда, изучая до мельчайших черточек. На светлой коже выделялись яркие, но не чересчур накрашенные глаза. Пушистые ресницы бросали тени на нежные щеки, полные, чуть подкрашенные розовой помадой губы изгибались в легкой смущенной улыбке.

Не понимал, что конкретно поменялось, не пластическую же операцию она сделала! Почему тогда прежние черты лица, которые раньше казались невзрачными и не привлекали внимания, теперь виделись мне… красивыми? Глаз не мог отвести, как ни старался. Это гипноз? Колдовство? Если Алия и применяла к моему сыну чары, то сейчас она точно врубила тяжелую артиллерию и приступила к завоеванию меня.

– Иди поздоровайся с нашей дорогой гостьей, – подтолкнула в бок мама, улыбаясь со счастливым видом. – Пять минут тебя дозваться не могу, сынок. О чем ты задумался?

– Ни о чем, – буркнул я, но она продолжала посмеиваться с заговорщическим видом. – Потом подойду, – пробормотал себе под нос, и не думая кинуться навстречу бухгалтерше.

Рискуя показаться невежливым, я оттягивал момент как мог, к счастью, Алия ушла на кухню вместе с моей матерью и другими женщинами, но, как только вернулась, Султан, которого я принес вниз после сна, заметил свою любимую няню и протянул к ней руки, требуя немедленно подать ему ее. Вот ведь!

– Добрый вечер, Алия.

– Здравствуй, – сухо поприветствовала она меня в ответ, не смотря прямо в глаза.

Что? Неужели не рада, что ее пригласили на праздник в качестве гостьи, а не нанятого работника? Любая другая на ее месте хотя бы улыбалась для приличия.

– Возьмешь ребенка? – уточнил я, но и так было понятно, что Султан уже решил за нас.

– Конечно, – так же холодно бросила она мне, полностью переключая внимание на моего сына, а он, получив свою любимую «игрушку», начал дергать ее за края платья и платка. – Мой хороший, – сюсюкала она, полностью преображаясь и просто светясь от счастья, – ты поспал, да? А теперь хочешь кушать? Давай тетя Алия тебя покормит. А потом я тебе кое-что покажу, – таинственно прошептала она, прижимая к себе ребенка и как будто даже забывая, что я стою рядом.

Меня словно ударило в солнечное сплетение. Внутри появилось странное чувство. Сначала я принял его за ревность, которую всегда испытывал, когда эта бухгалтерша претендовала на моего сына с его полной отдачей.

Казалось, предложи ему выбрать, и он пойдет к ней. Кому такое понравится?

Но сегодня пришло осознание, что она ведь любит его. Любит по-настоящему. Привязалась к моему сыну и совершенно искренне дарит ему свою любовь, будто… будто он ей родной.

– Я купила ему игрушку, ничего? – тем временем оправдывалась Алия, совершенно не замечая, в какое непонятное состояние я впал. – Прорезыватель.

– Конечно, – кивнул я, хмурясь, не понимая, что за штуку она приобрела. – Можешь не спрашивать разрешения, если это не представляет опасности для моего сына.

Прозвучало слишком строго, и Алия как будто сжалась. Порой меня раздражало ее поведение, я ж не тиран какой. Ну, сказал пару раз необдуманно грубости, с кем не бывает. Тоже мне трагедия вселенского масштаба.

– Это для зубов, у детей чешутся десны, когда режутся зубы, поэтому можно давать им эту штуку.

– Спасибо, – поблагодарил я, замечая за собой, что снова неосознанно обегаю взглядом лицо и фигуру бухгалтерши, при этом неожиданно волнуясь. Она что-то говорила, а я смотрел на ее губы, ничего не слыша. Вот что за напасть?!

Аля

Под изучающим взглядом начальника я не раз пожалела о том, что так нарядилась, поддавшись хорошему настроению. Не знаю почему, но, проснувшись с утра, я была такой счастливой, что захотелось выглядеть красивой. Сегодня я за долгое время осознала, во что превратила себя из-за своего горя, перестав за собой ухаживать. Правда, с появлением Пухляша набрала немного веса, перестав выглядеть как измученный скелет. Не могу поверить, что было время, когда я мечтала стать худышкой, какой никогда не была.

– Дорогая, я так рада, что ты пришла, – в который раз говорила мама Мурада, отвлекая меня