Хотя эти иллюзии постоянно разрушалисьжизнью, - "простые" юноши при ближайшем рассмотрении оказывалисьпримитивными, интеллектуально неразвитыми и к тому же меркантильными,воспринимавшими своих покровителей как дойных коров, - сентиментальныминтеллигентам было трудно избавиться от стереотипов, в которых сексуальнаяутопия так красиво сливалась с социальной, а их собственные, не до концапринятые, сексуальные потребности возводились в ранг "миссии". Средигомосексуалов первой половины XX в. были чрезвычайно сильны леворадикальные,марксистские и анархические идеи. Именно это помогло в 1930-х годах ГПУпрактически бесплатно завербовать в свои агенты молодых кембриджскихинтеллектуалов Кима Филби, Гая Берджесса и их друзей.

Новые социальные контексты рождалипотребность в новом самосознании и новом определении сущности однополой любви.Религиозное понятие "порока" давно уже себя исчерпало. Понятие"преступления" также вызывало возражения, при наличии добровольногосогласия тут нет жертвы. Новую парадигму для объяснения, а фактически - длясоциального конструирования однополой любви дали сексологи, которые не толькопрорвали завесу молчания и способствовали либерализации законодательства, но идали гомосексуалам новый стержень для самосознания и социальной идентичности.

Быть больным неприятно, но лучше, чемпреступником или "неназываемым". Французский писатель американскогопроисхождения Жюльен Грин (1900 -1998 ) с детства влюблялся в мальчиков, нопонятия не имел, что это значит, пока в студенческие годы такой же закомплексованныйприятель не дал ему книгу Эллиса: "Оставшись один, я открыл книгу, и онаменя потрясла...В течение нескольких минут, весь мир изменил свой облик в моихглазах, стены моей тюрьмы исчезли, как туман под дуновением ветра. Оказывается,я не один".

Сексологические идеи и понятия быстростали достоянием массовой прессы и художественной литературы. Литературныеперсонажи и их авторы приняли предложенные медициной образы и стали разыгрыватьпредусмотренные сценарием роли. Однако медикализация однополой любви, как исексуальности вообще, будучи исторически неизбежной, означала также большиесоциальные и психологические издержки. Не уничтожая старой стигмы, медицинскаяконцепция гомосексуальности придала ей необычайную стабильность. Когда человекуговорили, что он преступник, он мог протестовать, доказывая чистоту своихнамерений. Против врачебного диагноза он был бессилен: доктор знает лучше.Максимум, на что могли рассчитывать больные люди - снисходительное и подчасбрезгливое сочувствие: да, конечно, это не их вина, но все-таки...

Неоднозначными были и сдвиги вобщественном сознании. Психологизация гомосексуальности сделала видимыми такиеее признаки, которым раньше не придавали значения. Сверхбдительные викторианцы,по невежеству, могли не замечать даже самых очевидных проявлений гомоэротизма.Это распространялось и на искусство. Известный английский художник Генри СкоттТьюк, "Ренуар мальчишеского тела", рисовал очаровательных нагихмальчиков, но поскольку их гениталии были прикрыты, никаких проблем у художникане возникало. Никто не видел гомоэротических мотивов в творчестве РедьярдаКиплинга или любимого поэта королевы Виктории лорда Альфреда Теннисона.

Еще тщательнее маскировались подобныечувства в пуританской Америке. Как и в Европе, единственным морально приемлемымконтекстом гомоэротики была мужская дружба, где чувственность оставаласьнеосознанной или сублимированной. Такую дружбу ярко описывалифилософ-неоплатоник Ральф Уолдо Эмерсон (1803 - 1882), переживший в годы своейучебы в Гарварде сильную влюбленность в одноклассника, и его друг иединомышленник писатель Генри Дейвид Торо (1817-1862). Многие гомоэротическиеаллюзии автора знаменитого "Моби Дика" Германа Мелвилла (1819 - 1891)и его младшего современника Генри Джеймса (1843-1916) раскодированы только впоследние десятилетия. Достаточно зашифрован и самый знаменитый из американских"голубых" классиков Уолт Уитмен (1819-1892).

Мужчина или женщина, я мог бы сказатьвам, как я люблю вас, но я не умею,

Я мог бы сказать, что во мне и что в вас,но я не умею,

Я мог бы сказать, как томлюсь я от горяи какими пульсами бьются мои ночи и дни.

(перевод К. Чуковского)

Чтобы индивидуальные психосексуальныеособенности превратились в социальную идентичность, нужна была гласность. И онадействительно пришла в конце XIX в. в виде серии отвратительных скандалов исудебных процессов.

Первым был процесс Оскара Уайльда(1852-1900). Гомоэротизм знаменитого драматурга не был в Англии большимсекретом, его манеры и дружеские связи вызывали пересуды еще в студенческиегоды в Оксфорде. Однако увлечения красивыми мальчиками не помешали Уайльдужениться и произвести на свет двух сыновей. Впервые 32-летнего Уайльда в 1886г. соблазнил 17 летний студент Роберт Росс, "маленький Робби". Их недолгаясвязь открыла Уайльду его подлинную сущность, он перестал жить с женой (та недогадывалась об истинной причине охлаждения мужа), зато его стали постоянновидеть в обществе юных проститутов.

"Портрет Дориана Грея" (1890),подобно пьесам Уайльда, стал знаменем эстетизма и раздражал консерваторовязвительными нападками на обыденную мораль, скепсисом и идеей вседозволенности.Это было также первое изображение однополой любви в серьезной английскойлитературе. Хотя прямо о ней ничего не сказано, подготовленному читателю всебыло достаточно ясно. После публикации книги крупнейший английскийкнигопродавец отказался распространять ее, считая "грязной", однакоона имела шумный успех среди молодежи и за рубежом.

К несчастью Уайльда, среди его страстныхпоклонников оказался начинающий поэт, 21-летний красавец лорд Альфред Дуглас(1870-1945). Перечитав "Портрет" не то 9, не то 14 раз, он написалУайльду письмо, они встретились и вскоре стали любовниками. Юный Бози, какназывали его друзья, по-своему любил Уайльда, но это был типичный Нарцисс,который может только брать. Он разоряет и компрометирует Оскара, втягивает егов отношения с мальчиками-проститутами, они соперничают между собой из-за этихмальчиков. Бози забывает в карманах любовные письма Уайльда, и тот вынужденвыкупать их у шантажистов. Оскар и Альфред вместе показываются в свете, даваяпищу сплетням. Буйный и вздорный характер Бози провоцирует частые ссоры, Уайльднесколько раз пытается порвать отношения, но у него не хватает характера, - кактолько Бози просит прощения, Уайльд сдается.

В дело вмешивается отец Бози, старыймаркиз Куинсбери. Не найдя общего языка с сыном, который его ненавидит,Куинсберри послал Уайльду открытую записку, в которой назвал его"сомдомитом" (именно так). Благоразумные друзья советовали Уайльдупренебречь оскорблением или на время уехать заграницу, но под нажимом БозиУайльд возбуждает дело о клевете. Это была большая глупость. Литературныеобвинения и буквальное истолкование любовных писем к Бози Уайльду удалосьотвести, но когда адвокаты маркиза предъявили суду список из 13 мальчиков, суказанием дат и мест, где писатель с ними встречался, он стал из обвинителяобвиняемым.