— Учтите также, что Селлерс будет манипулироватьвещественными доказательствами и предлагать миссис Честер полнуюнеприкосновенность, если она даст показания, достаточные для того, чтобыпривлечь вас к уголовной ответственности и отобрать лицензию.

— Я понял вас, — задумчиво проговорил я.

— Ну и хорошо. В таком случае отправляйтесь в аэропорт и какможно быстрее убирайтесь из Колорадо.

— В Калифорнию? — Я удивленно поднял брови.

— К черту Калифорнию! — воскликнул он. — В данное времядорожка туда вам заказана. Вот вам кредитная карточка. Отправляйтесь вЛас-Вегас. Делайте там что душе угодно. Играйте в казино, в разумных пределах,конечно, и только на наличные, чтобы вас не засекли. Позвоните в мой офис исообщите моему секретарю, где вы остановились. Можете не называть ей свое имя.Просто скажите: «Передайте мистеру Эссексу, что я остановился там-то и там-то».

— А как насчет моего партнера, Берты Кул?

Эссекс на секунду задумался:

— Ваш партнер, миссис Кул, пребывает в мрачном настроении.По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление. По-моему, лучше, если онаничего не будет знать о вашем местонахождении.

— У меня есть личный секретарь, Элси Бранд, — прибавил я. —Она давно работает со мной, и ей можно полностью доверять. — После того как ясвяжусь с вами, дайте ей знать, где я нахожусь.

— А она не сообщит об этом миссис Кул?

— Черт побери, нет!

— Отлично, — отозвался он. — Я думаю, нам лучше отправитьсяв аэропорт. До вашего самолета осталось полчаса.

Я прошел в салон самолета в числе первых и занял место уиллюминатора.

Рядом села какая-то женщина.

Вначале я не придал этому значения, но, застегнув ременьбезопасности и оглядевшись вокруг, заметил, что в салоне оставалось ещенесколько свободных мест. Это был один из тех рейсов, когда пассажиры могутрассаживаться свободно. Отметив про себя это обстоятельство, я постаралсянезаметно разглядеть попутчицу.

На вид ей было от тридцати пяти до сорока, и она явно тратиламассу денег на то, чтобы выглядеть на пять лет моложе. Она была вся такаяхоленая, но за этим цветущим фасадом таилось что-то жестокое.

«Уж не подослал ли ее Селлерс»? — подумал я.

Я исподтишка оглядел ее и решил, что она не из полиции. И нечастный детектив, потому что ни один детектив не мог бы позволить себе такоероскошное платье. Я пришел к убеждению, что она заняла это место из каких-толичных соображений, вытянул ноги и расслабился.

Самолет взревел, вырулил на взлетную полосу, замер на несколькосекунд и с ревом принялся набирать скорость.

Моя соседка закрыла глаза.

Самолет оторвался от земли, резко пошел вверх, и наконецдвигатели заработали тише.

— Я всегда нервничаю во время взлета, — сказала вдругженщина.

Я понял, что она заговорила отнюдь не случайно,неопределенно улыбнулся в ответ и подумал: «А вдруг кто-нибудь решил проследитьза мной до Лас-Вегаса, чтобы потом ходить за мной хвостом двадцать четыре часав сутки?»

Обычно полиция не прибегает к такой дорогостоящей слежке,исключая из ряда вон выходящие случаи, и, если только Селлерс не ограбил банк,у него не хватит денег на то, чтобы постоянно держать меня в поле своегозрения.

Я сделал вид, что не слишком интересуюсь своей соседкой. Нето чтобы я очень уж старался — просто сидел, погрузившись в свои мысли. Ипрямо-таки чувствовал, как она меня разглядывает. Наконец она не выдержала.

— Давно не видела таких интересных рук, — проговорила она. —Надеюсь, я не покажусь вам навязчивой?

— Что с моими руками? — спросил я.

— Я одна из тех женщин, — смеясь, ответила она, — которыегадают по руке, не профессионально, конечно, просто для близких друзей. Рукимогут многое рассказать о характере человека.

— И что же говорят вам мои?

Она грациозно протянула руку, взяла мою правую ладонь иосторожно коснулась ее пальцами.

— У вас хорошо развито воображение, и вы оченьизобретательны. Чем бы вы ни занимались, вы всегда заставляете работать своюголову. В вашей жизни есть несколько женщин, но вы стараетесь держать их нарасстоянии. Есть еще одна женщина постарше, с которой у вас деловыевзаимоотношения и которую вы ужасно раздражаете, а также есть одна молодаяособа, которая по вас сохнет. Она уже давно вас любит. У вас такая профессия,имея которую жениться нелегко, а вы джентльмен и не можете ее обманывать.

Она подняла голову и внимательно посмотрела на меня. У неебыли зеленые глаза, зрачки которых были непропорционально маленькими.

— Вы понимаете? — спросила она.

— Я вас внимательно слушаю, — ответил я.

— Вы провоцируете меня. — Женщина рассмеялась глухимметаллическим смехом. — Мне попадаются трудные клиенты, вроде вас, и онинеизменно раздражаются.

— Почему?

— Потому что я говорю им такие вещи, которых, по их мнению,не могу знать.

— А разве не в этом заключается все гадание? —поинтересовался я.

— Ну, я, в основном, узнаю характер человека, а характер,как известно, создает все остальное.

— Вы говорите очень интересные вещи. — Я смотрел на нее так,словно увидел впервые. — Вы писательница?

— Нет, — рассмеялась она.

— Тогда кто. же?

На мгновение она замялась, потом ответила:

— Нет, этого я вам не скажу. Как вас зовут?

— Лэм, — представился я, — Дональд Лэм.

— Можете называть меня Минни — это сокращенное от Минервы.

— А фамилия?

Она поднесла указательный палец к губам, игриво взглянула наменя и спросила:

— Разве имени недостаточно?

— Что ж, — улыбнулся я. — Вы женщина, а женщины всегдарешают, где именно следует остановить мужчину.

— Держу пари, что они не очень часто вас останавливали,Дональд.

— Это только предположение или вы уже читаете в моей душе?

— Как вам сказать. Скорее, это — общее наблюдение. Новернемся к вашей руке. — Она распрямила мои пальцы, раскрыла ладонь и легонькохлопнула меня по ней. — У вас удивительная ладонь, Дональд. В вас есть что-тоот гения. У вас своеобразные занятия. Я имею в виду, что в них многотаинственного. Скажите, вы не связаны с секретной службой или с ФБР?