— Дар… Куда мы плывем? — спросила я, вглядываясь в темноту ночи.

— Я забираю тебя с собой, — последовал шокирующий ответ.

— Что?! Куда? — мое сердце рвалось из слабой груди.

Как все это неожиданно и… романтично! А следующие слова, которые произнес Дариол, и вовсе повергли в шок:

— Тебе грозит опасность, моя красавица. И я никому не позволю причинить тебе зло…

Синие глаза сверкнули, рука чуть сильнее сжала мою ладонь. Я попыталась сглотнуть, но не могла.

— Я знаю, Таиша… — произнес он с мягкой теплотой в голосе. — Я все знаю, моя храбрая девочка.

— С чего ты решил, что мне угрожает опасность? — эти слова дались мне с трудом.

Дар нагнулся и приблизил губы к моему уху.

— Завтра имперцы будут искать тебя повсюду, моя бесстрашная маллорианка.

Он знает! Святые небеса! Но почему-то страха не было. Лишь сожаление, что я не рассказала ему все сама…

— Как… как давно… ты знаешь?

— Догадывался после того, как ты заявила, что твои предки жили в карстовых пещерах. А поцеловав тебя первый раз, я знал это уже почти наверняка. Вкус пьянящего ирданского меда… Твой необыкновенный запах, моя дорога. И потом, ты совершенно не такая как все. Ты особенная! — он отстранился и, глядя в мое растерянное лицо, ухмыльнулся. — Вот, например, ты так радовалась сережке и даже не пыталась это скрыть, буквально прыгая от восторга. Я показывал ее всем ребятам, и ни на кого она не произвела такого впечатления. Они были равнодушны. Да и твое волнение во время проверки, когда арсарк попросил показать запястья. Тогда мне пришлось воспользоваться магией…

— Я правильно поняла, что ты определил меня по вкусу и запаху? Скольких же ты перецеловал? — вырвалось у меня.

— Да, моя дорогая! — в его голосе прозвучала затаенная горечь. — Мне приходилось целовать и других женщин. Но это уже неважно. Потому что я нашел тебя. И теперь я тебя никому не отдам!

Легкое головокружение… Волнение… Трепет… Его глаза, в которых я видела свое отражение.

— Дар, я хотела тебе сказать. Должна была… Мне не хватило времени, — бессвязно пробормотала я, сжимая его руку. — Мне так хотелось получить артефакты, сначала из хранилища…

Но он перебил мой лепет и властно прижал к себе.

— Все артефакты уже у меня. Я успел подменить те, что лежали в хранилище. Ты скоро увидишь их, радость моя!

Это было уже слишком! Все артефакты… Для меня… И потом этот вечер, и я в руках моего возлюбленного… в лодке…

Я всхлипнула у него на груди, слезы потекли ручьем.

— Ты больше не одна, зеленоглазка! Пусть даже мы с тобой — единственные маллорианцы на всем белом свете. Но мы будем счастливы. Ты и я!

Что он только что сказал?!

Ошарашенная услышанным, я оторвалась от его груди и увидела величественную бригантину под золотыми парусами, на корме которой ярко горела рубиновая надпись «Фиалка».

Что-то всколыхнулось внутри. Что-то давно забытое, но до боли знакомое…

И, вскрикнув, я потеряла сознание.

Очнулась я, лежа на мягком диване в небольшой комнатке. Голова покоилась на удобной подушке. Через необычные квадратные окна лился мягкий лунный свет. Рядом в старинном кресле сидел Дариол, его красивое лицо выражало беспокойство и нежность.

Увидев, что я уже открыла глаза, он нагнулся и коснулся губами моей щеки. Его неожиданно мягкий голос подействовал на меня отрезвляюще:

— У тебя сильное эмоциональное потрясение, моя птичка.

— Где мы? Я долго уже лежу? — спохватилась я, приподнимаясь.

Во всем теле чувствовалась усталость. Хотелось снова откинуться назад на подушку.

— На моем корабле. Не делай резких движений, тебе нужно набраться сил.

С этими словами Дар взял с небольшого столика бокал и протянул мне.

Мое сердце затопила волна благодарности.

— Ты такой заботливый, — я улыбнулась своему похитителю.

Пригубила приятную на вкус жидкость, подержала ее во рту. Язык немного защипало.

— Пей до дна, — приказным тоном произнес Дариол. — Прекрасный напиток. По моему собственному магическому рецепту. Пей! Сразу почувствуешь приток божественной силы. Тебе сейчас это просто необходимо.

Ого, кажется, у нас действительно все очень серьезно.

Я сделала большой глоток и закашлялась. Напиток по вкусу напоминал изысканное вино, только… покрепче. Огненный комочек скатился в желудок и обжег его приятным теплом. В голову хлынула волна легкости.

Ой, какое блаженство!

Я откинулась на спинку дивана, наслаждаясь необычным эффектом. Мышцы налились приятной тяжестью и теплом. Вся усталость словно испарилась, и совершенно расхотелось спать.

— Прислушайся к своим ощущениям… Что ты чувствуешь сейчас?

Какой провокационный вопрос!

— Столько энергии сразу! Куда же мне ее выплеснуть…

Дар оказался рядом, и кончики нежных пальцев подцепили мой подбородок и удерживали, пока его потемневший взгляд не остановился на губах.

Чего же он ждет?! Внутри меня разгорался пожар, и только один мужчина мог погасить его…

— Ты покажешь мне свою настоящую внешность?

— Ох… Дар… Я не могу, со мной что-то случилось, — выдохнула я, глядя в темно-синие озера его глаз. — Это происходит все реже и реже. Стоп! Ты ведь тоже маллорианец! Святые небеса! Вот почему тебя так тянет ко мне и наоборот, меня — к тебе. Возможно, каждый из нас своего рода энергетическая подпитка друг для друга.

Он нахмурился и убрал руку.

— Я лишь наполовину маллорианец, и у меня не получается менять внешность.

— Но я ведь тоже наполовину светлар, но до этого у меня получалось…

Мне показалось, что его расстроили мои слова.

— Дар, я хочу знать о тебе все! Пожалуйста, расскажи мне! — попросила я.

Его темные глаза нехотя оторвались от моего лица. Он вздохнул, взял в руки мои ладони и поднес к губам. Легонько поцеловал и… усевшись рядом, начал свой рассказ:

— Моя мать была очень красивой маллорианкой — длинноволосой шатенкой с огромными синими глазами. Она занималась врачеванием. Отец тоже был симпатичным парнем — смуглым, с кудрявыми черными волосами. Когда он увидел мать впервые, то влюбился без памяти.

Мать сразу ответила ему взаимностью, и они могли быть очень счастливы вместе, но мешало одно обстоятельство: отец по происхождению был селларом. Он не имел права даже близко подходить к маллорианке, не то, что жениться на ней. Мать, как и все маллорианцы, умела предвидеть будущее.