— Не знаю, не знаю! Им твои замки не преграда! Но ты не пугайся! Может, и не влезут! — успокоила Татьяна. — Нам надо подумать, кто спрятал алмазы под шкаф.

— Кто мог спрятать? Конечно, Света! Сестра же не могла подлезть под шкаф в силу своей немощи.

— А брат не мог?

— Тогда бы он давно забрал их!

— А его жена?

— Это надо быть полной дурой! Тайник могла обнаружить Света при уборке! Что-то ты, Тань, как-то странно рассуждаешь.

— Нет, я думаю точно так же, как ты. Просто хотела услышать, права ли я, — заверила Татьяна, глядя куда-то за окно горящими глазами. — Смотри, что происходит! Нищая Света прячет камушки у себя в квартире. Её убивают у тебя на пороге. Причины мы не знаем. Думаю, не из-за камней, ведь мёртвый не может сказать, где тайник. А вот сестру, похоже, убили из-за этого — ведь в квартире было всё перерыто! Ох! Узнать бы, за что поплатился директор кафе.

— Мы, наверное, никогда не узнаем, почему убили Свету и Сергея Анатольевича, — грустно произнесла Зина. — Не узнаем, зачем она приходила ко мне ночью.

— Всё-таки, думаю, она хотела о чём-то тебе рассказать.

— Но ведь ночь совсем не подходящее время для визита! — возразила Зинаида.

— Значит, припекло! Дождаться утра невозможно было!

— Не думаю. Что я за важная персона, что ко мне надо было идти ночью, а не рассказать сестре или хотя бы брату — родные всё-таки люди!

— Ты знаешь, я считаю, дело в Сергее Анатольевиче! Ведь ты устроила Свету в кафе. Она что-то хотела тебе сказать, может, чтобы обезопасить себя. Видно, она что-то узнала важное в последнее своё дежурство, поэтому и помчалась к тебе.

— Да что я могла для неё сделать? Не понимаю!

— Наверное, она чувствовала себя загнанным зверем — вот и отправилась к тебе, не видя в этой ситуации другого выхода. А за ней уже следили! Опоздала, бедная! А может, и хорошо для тебя, что дверь ей не открыла — было бы сразу два молодых красивых трупа! — сделала вывод Татьяна.

— Ужас, какие вещи ты говоришь! Кровь стынет в жилах!

— Я тебе правду говорю! Похоже, я на верном пути.

Таня задумалась, потом снова заговорила:

— Вот не могу никак понять, откуда у Светланы алмазы! А наряды? А деньги? Ночные посетители? Как была она связана с бритоголовым? Почему сидела с ним в машине? Кто он? Что он делал на кладбище? Почему следил за Антоном? Одни вопросы! И ни одного ответа! Да, кстати, что за рыжеволосая красавица была вчера с Антоном? Это ещё один вопрос!

Заметя, как помрачнела Зина, Таня попыталась её успокоить:

— Ты не переживай. Найдём тебе другого, лучше этого! Помнишь, Димыч из прокуратуры нас подвозил? Классный парень! Красавец, и кольцо не носит! Или не женат, или не хочет, чтобы знали, что женат. Да, а Антон, чувствую, не та птица, которой хочет казаться.

Зина подняла на подругу печальные глаза. Та продолжала:

— Помнишь, я была второй раз у соседок Клепиковых, снимки им показывала?

— Ну да. Ты сказала, что никого старушки не узнали.

— Узнали, милая, только тебе не хотела говорить! Поняла, почему?

— Антон приходил к Свете? — робко предположила Зина.

— В точку! Видели его один раз!

— Он же её не знал! Сам нам говорил!

— Вот именно, говорил! Значит, врал! А по какой причине? Что их связывало ещё до перехода Антона в «Южную ночь»? Что он делал у Светы ночью? Сексом занимался при сестре-инвалидке? Что-то не верится. Не похож он на такого человека. Да, Зин? Он тебе никаких предложений двусмысленных не делал?

— Ты что! Он вообще никаких не делал!

— Вот и мне не делал! Да и помнишь, Валя рассказывала, что все девчонки из кафе перегрызлись из-за него. А он никому предпочтения не отдавал. Но ведь видела я, что ты ему нравишься, не мог он так хорошо играть! И вдруг эта рыженькая несовершеннолетняя! Откуда она, кто это? Ещё одна загадка.

— Почему ты думаешь, что она несовершеннолетняя?

— Да я так! Предполагаю! Очень молодая, просто юная! Слушай, а может, это его сестра?

Глаза Зины засветились надеждой. Таня, заметив это, сказала, как отрезала:

— И не мечтай! Вдруг он преступник! Очень много тайн вокруг него! Пойдём, ещё раз посмотрим слайды с нашими героями!

— Давай съездим на кладбище. Проведаем могилу директора кафе и отыщем сестёр Клепиковых, они должны лежать где-то рядом, — предложила Татьяна, выключая компьютер.

Зинаида возмутилась:

— Час от часу не легче. Что за дикие фантазии рождаются в твоей голове? Что мы там забыли? Да и страшно одним на кладбище!

Но Таня напомнила:

— Вчера видела меня в процессе самообороны?

— Да, ты вчера была неотразима! — восхитилась Зина.

— Вот и нечего тебе бояться, если рядом такая защитница обиженных и оскорблённых, — засмеялась Татьяна. — А сейчас идём есть, что Бог послал.

Из холодильника на стол были извлечены кастрюлька с манной кашей, батон, ветчина, сыр, масло, помидоры, огурцы и зелень.

— Манную кашу будешь? Максимке варила. Вку-усная! Не хочешь? А я съем. А тебе сделаю мои фирменные бутерброды. Чай? Кофе?

— Кофе, пожалуй!

— Сейчас кофеварку загружу!

Девушки подкрепились и стали собираться. Таня отправилась в спальню искать подходящую для кладбища одежду. На Зине было тёмно-синее платье, Таня облачилась в чёрный брючный костюм.

— Ты спрячь всё-таки камушки, мало ли чего, — попросила гостья.

Хозяйка заметалась по квартире в поисках укромного места, вернулась в спальню и ссыпала их в вазу с цветами.

— Это не опасно? Вдруг кто-нибудь выльет воду вместе с ними?

— Кто, кроме меня? Игорёк никогда не выбросит цветы, если даже они превратятся в гербарий, а вода — в болото!

— А сама не забудешь?

— Разве можно забыть про целое состояние в простой хрустальной вазе?!

На улице, оглядевшись и не заметя ничего подозрительного, подруги отправились на дорогу ловить такси, которое не замедлило явиться и вскоре доставило их к воротам кладбища. Девушки купили гвоздики в ларьке, а не у торговок, хотя те старались заманить покупателей, выкрикивая цены, нескромно нарушая кладбищенскую тишину. Устремляясь по дороге между памятниками вглубь кладбища, Таня учила:

— Нельзя брать цветы у торговок — среди них есть много нечестных: собирают цветы с могил, а потом продают.

— Брр, — поёжилась Зина, рассматривая по пути портреты и надписи на памятниках. — Долго ещё идти?

— Не знаю, мы ведь были на автобусе.