Невозможное, неосуществимое желание обнять его, прижаться щекой к его теплой груди охватило вдруг Энн. Ей захотелось, чтобы все люди вокруг узнали, что он хочет, чтобы она стала его женой и родила ему детей. Что он любит ее так, как не любил ни одну женщину до нее. Что ради него она с радостью даст изрезать себя на куски.

Но она не сможет и двух шагов сделать по этому невероятно гладкому льду. Она упадет, ее схватят охранники, и сам Брайан будет шокирован ее поведением. Он не поймет. Сейчас он даже не вспоминает о ней. Главное для него – власть над толпой, к которой он причисляет и этих высокомерных судей, считающих, что это они управляют им, а на самом деле не могущих оторвать от него восторженных глаз.

У Энн заныло сердце. Как он далек он нее! Безжалостно ускользает от нее. И даже если она прижмется к нему сейчас, она не приблизится к нему ни на йоту. Он в другом мире, и сколько бы она ни колотила в запертую дверь, та не распахнется.

Как же ужасно ощущать собственное бессилие, когда разум мутится из-за жажды обладания!

Раздались первые аккорды мелодии. Энн чуть не застонала. Как нельзя лучше этот мотив соответствовал тем чувствам, которые у нее вызывал Брайан в данный момент. Плавная, неторопливая, вызывающая томление в сердце песня. Никогда в жизни Энн не видела ничего более гармоничного и прекрасного, чем этот высокий стремительный мужчина в черном с серебром костюме, который словно составлял единое целое с предательски скользкой поверхностью и обманчиво медлительной музыкой.

Брайан взмахнул рукой и покатился. Стон пронесся по рядам зрителей. Казалось, спортсмен импровизирует, на ходу придумывая движения, полностью отдаваясь тягучему ритму.

– Какая скорость! Какое мастерство… – прошептала все та же восторженная соседка Энн.

Девушка чуть нахмурилась. Невозможно выразить словами то, что делает сейчас Брайан. Как описать его легкость и силу, пластичность и естественность? Он творил чудеса, выполняя сложнейшие элементы как будто мимоходом, не придавая им значения. Прыжок, еще прыжок, потом он закрутился на месте с такой скоростью, что у Энн закружилась голова. Весь стадион ахнул, а Брайан продолжал свое движение, утверждая свое превосходство.

Он был королем, а все становились рабами его танца на льду. О каком соревновании могла идти речь? Кто мог хотя бы на секунду подумать о том, что в человеческих силах победить Брайана Экерсли?

И опять сложный кусок. Кэтрин Барт действительно не пощадила своего питомца – его обязательная программа изобиловала непростыми элементами даже тогда, когда в этом не было необходимости. Она как будто пыталась показать всему миру, что Брайан способен на большее, чем его соперники. Никому не под силу сделать то, что делает он. И Брайан доказывал, что она не ошиблась в нем, повторяя один головокружительной прыжок за другим без единой ошибки, с нечеловеческой легкостью.

И вдруг… Энн даже не поняла, как это произошло. Вот он буквально воспарил в прыжке, а через сотую долю секунды уже лежал на льду, скорчившись от боли. У Энн все поплыло перед глазами. Она не могла ни пошевелиться, ни заговорить. Люди вскакивали с мест, в едином порыве устремляясь к тому, кто только что владел всеми их помыслами, а сейчас был безжалостно скинут с трона. На лед выскочили санитары с носилками, рядом с ними суетилась изящная женщина с короткими темными волосами.

Кэтрин, машинально отметила про себя Энн.

Она находилась в каком-то ступоре, не в силах осознать реальность происходящего. Сработала защитная реакция организма. Слишком резок был переход от любования и восхищения к боли и страданию, и сердце Энн застыло. Мозг не позволял ей до конца понять, что произошло.

И только когда Брайан не поднялся сам, а был унесен на носилках, Энн удалось стряхнуть с себя пелену безразличия.

Боль, охватившая ее в тот момент, была настолько сильна и физически ощутима, что Энн чуть не сползла с кресла.

– Ой, милочка, что с вами! – всполошилась ее болтливая соседка. Она схватила Энн за плечо и как следует встряхнула. – Да, не повезло парнишке, но вам-то с какой стати в обморок падать?

Энн почти не слышала, о чем говорит женщина. Она зажала рот ладонями, чтобы удержать рвущийся крик.

– Да вам совсем плохо! – ахнула женщина, присмотревшись к Энн. Она принялась рыться в сумочке в поисках успокоительного.

– Что с ним? – просипела Энн, кусая посиневшие губы.

– Что? – Женщина на секунду подняла голову. – А, да ничего страшного, наверное… Вывих какой-нибудь. Не переживайте так. Здесь и не такое бывает.

Перед мысленным взором Энн вдруг предстал побледневший Брайан, схватившийся за больное бедро после того, как поднял ее на руки.

Господи, он не должен был участвовать!

Женщина в испуге отпрянула, и Энн поняла, что кричит во все горло.

– Он не должен был участвовать, – повторила она тише. – У него болит нога.

– А вы что, его знаете? – В голосе сердобольной женщины отчетливо прозвучало любопытство.

Это привело Энн в чувство. Она же зря теряет время! Ее место рядом с Брайаном, а она сидит здесь и причитает. И даже не знает, что с ним, где он.

Она вскочила и принялась пробираться к выходу, не обращая внимания на ворчание зрителей. На лед уже вышел следующий спортсмен, и Энн мешала им наслаждаться зрелищем. Она вылетела в просторный холл. Там прогуливались охранники и служащие комплекса. Как ей узнать, где Брайан?

Девушка бросилась к охраннику у входной двери.

– Брайан Экерсли, куда они его увезли? скороговоркой выпалила она.

Мужчина в униформе подозрительно оглядел ее.

– Это спортсмен, который только что получил травму! – выкрикнула Энн, чувствуя, что не добьется ответа.

– Его увезли в больницу, – флегматично произнес охранник. – Успокойтесь, юная леди.

Такая ярость вдруг отразилась в глазах Энн, что мужчина невольно вздрогнул.

– Ну-ну, потише, – сказал он с угрозой.

Энн опомнилась. Он принимает ее за безумную фанатку. Так она ничего не выяснит.

– Понимаете, я его… знакомая, – сказала она более спокойно, перекладывая сумочку из одной руки в другую. – Мне обязательно нужно знать, где он, что с ним.

Энн не понимала, откуда у нее берутся силы стоять, разговаривать, увещевать. Внутри она вся съежилась от страха за Брайана. Этот страх мешал ей дышать, думать. Но она делала над собой усилие, зная, что если сейчас она выпустит свою боль наружу, то уже не справится с ней и только насторожит этих людей и еще больше отдалится от Брайана.

– С ним все будет в порядке, – ровным голосом произнес охранник.

Он явно прикидывал про себя, не стоит ли ему вызвать подкрепление, чтобы сладить с этой ненормальной девицей. Нельзя рисковать во время проведения чемпионата. А она вполне может устроить скандал.