так близко, что инстинктивно хотелось коснуться ладонью этой смуглой красоты. Или даже ощутить горячие твердые губы на своих губах…

— Прекрасно себя чувствуешь, потому что, как ты верно сказала, я насытил тебя Тьмой. Но ты ударились головой о Светлое дерево. Не понимаешь?! — закипятился он. — Это ужасный стресс для Темного организма. Тебе просто нужно поспать до завтра, что бы ты там себе насчет спальни … ммм… кгм… ни напридумывала. Впрочем…

— Никаких «впрочем»! — отрезала я. — Нужно спать — буду спать. Поставь меня на землю, сама пойду! И спать тоже сама лягу.

Конечно, приятно, когда тебя носят на руках. Но всегда есть вопрос: кто и с какими целями. И что ты ощущаешь, когда тебя несут. Обычно это, кстати, скорее неудобно, чем романтично.

Быть на руках у Баэра было на удивление удобно. И слишком волнительно. Слишком затягивающие ощущения, пробуждающие в теле совершенно ненужные эмоции. То есть, простите, слишком приятно. А этого допустить нельзя!

— Надоело! Как женишься — сразу капризы. Не носишь на руках — как так, чурбан бесчувственный! Носишь на руках — ей не надо, поставь меня, неудобно, куда понес! — неожиданно поморщился Баэр, свернув за поворот тропинки. — Надоело. Все! Спи.

Разумеется, я не успела ничего сделать… Он как-то изогнул руку, опять коснулся моего виска двумя пальцами, и я… уплыла в сон. Веки закрылись, и меня унесло.

А проснулась я опять с ощущением приятной бодрости в теле. Но не просто так проснулась, а от полузнакомого голоса:

— Просыпайся! Тут такое интересное! Тебе стоит послушать.

Полузнакомый, да — но спросонья я этот голос не узнала. Сердце инстинктивно бухнуло от страха, я распахнула глаза. И… в полутемной, залитой лунным светом спальне обнаружила Майдора.

Пройдоха сидел на моей кровати, по-хозяйски расположив одну руку на моем бедре (прикрытом одеялом) и активно меня тряс.

— Да что такое! Совсем оборзел! — возмутилась я и хлестко ударила его по руке.

Майдор руку отдернул.

— Больно, между прочим! — заявил он. И тут же приложил палец к губам всем известным жестом, призывающим к тишине. Прошептал: — Тихо ты! Я, конечно, звукоизоляцию поставил, но орать не стоит. Лучше послушай.

— Что?

— А ты прислушайся — и поймешь. Второй раз такого шанса может и не быть. А все благодаря тому, что они уверены: ты спишь. И ты бы спала, не будь меня! — наигранно вздохнул, как будто сокрушался по поводу своей невероятной полезности.

И тут я действительно услышала — видимо, поставленная магическая «звукоизоляция» работала «на вход».

Из-за двери спальни раздавались два знакомых голоса. Не особо хорошо, но расслышать, что говорят, было можно.

Баэр и Грасерия.

— Ты не понимаешь, что это значит?! — как мальчишку распекала Темного служанка. Хм… Полнейшее нарушение субординации! Называет на «ты». Кричит. Вот все же очень похоже на то, как мать может распекать непослушного сына. — Если бы она была просто Хозяйкой, ее бы не ударило Светом! Ты забыл, когда Свет так реагирует?!

— И что ты хочешь сказать? — зло, но вполне спокойно отвечал Баэр. — Что это меняет? Да, у нее сильный дар. Да, она тьма от тьмы Темная — была бы, если бы прошла обучение. Но это невозможно. И ты сама это знаешь.

— А так она умрет. Не сразу, конечно! — кипятилась Грасерия. — Это тебя успокаивает?! Ай-я-яй, а ведь она тебе нравится, я вижу! Таких еще не было при тебе.

— А если по-другому — то умрем мы все, и опять поставим Тьму на грань выживания. Весь мир на грань выживания! — отрезал Темный. — Помнишь, что было в прошлый раз? Ты больше всех боялась, что история повторится, если придет Настоящая Хозяйка. А теперь что? Пожалела девочку? Ай-я-яй, Грасерия, не в твои годы иметь такое мягкое сердце.

— А вдруг не повторится? Вдруг на этот раз мы сможем изменить все?! — не унималась «служанка».

— Нет! — рявкнул Баэр так, что даже у меня в спальне чуть уши не заложило. — Ты была удивительно послушной и разумной все эти века. Вот и оставайся такой. А эта Хозяйка… Вероника проживет положенное ей столетие, сохраняя облик юности до самой смерти. И останется моей женой — если перестанет упрямиться. Этого достаточно. Я не поставлю под удар весь мир из-за твоей жалости к девчонке. И даже не думай… о том, о чем ты подумала… Иначе… Я ведь могу лишить тебя всего, уничтожить. Я все еще хозяин в этом доме и на этих землях!

Почти минуту они молчали, но между ними явно что-то происходило. Просто мне из-за двери не видно.

— Я буду думать о том, о чем сочту нужным, — сдержанно и холодно ответила Грасерия. — Мне, в отличие от тебя, не все равно, что происходит с Тьмой. Не я езжу на поклон к Светлым, чтобы они позволяли нам жить.

Раздался цокот каблучков, потом — звук решительных сердитых шагов. Видимо, собеседники разошлись по коридору в разные стороны, и больше мы с Майдором ничего не слышали.

— И что… это значит… что… я? — ошарашенно уставилась я на ночного гостя.

— Да, поздравляю, ты — Темная. В смысле, очень сильный Темный маг — если тебя обучить. Со всеми проистекающими из этого бонусами — почти полное бессмертие, огромная сила, — небрежно ответил он. — Просто, как видишь, никто не собирается тебя учить. Как я понял, сегодня тебя ударил Свет. Не знаю уж, где ты умудрилась его найти в самом сердце Тьмы, — лукавая улыбка. — Но, в общем, как-то нашла. И он тебя ударил. А соприкосновение с настоящим, концентрированным Светом ранит лишь настоящих Темных. Так что… если ты надеялась, что можешь выбрать другую сторону или не выбирать совсем — то можешь больше на это не рассчитывать.

Я опустила взгляд и принялась изучать поверхность одеяла. Кстати, мне заменили ночную рубашку, я утром просила об этом Грасерию. На менее прозрачную. А вот кто в нее переодел— оставалось загадкой. Надеюсь, все же Грас, а не Баэр.

С другой стороны… Если он переодевал меня и изнывал от страсти — поделом ему! Видите ли, мне достаточно длинной