На какое-то мгновение у Тины мелькнула мысль: как было бы замечательно, если бы сокровище действительно существовало, а они с лордом Уинчингемом его обнаружили! Тогда пришел бы конец всем их неприятностям: он выплатил бы свои долги, а ей не пришлось бы выходить за сэра Маркуса. Но она сразу же одернула себя: такое происходит только в сказках, а в реальной жизни замуж выходят лишь для того, чтобы избежать ненавистной участи гувернантки с мизерным жалованьем, на которое вряд ли купишь все необходимые свечи для этого дома.

Тина еще раз проверила шпингалет, чтобы удостовериться, что окно плотно закрыто, но вдруг заметила в нем дефект. Так вот почему Клоду удалось его открыть! Она задумалась: как обратить на это внимание домоправительницы, не показавшись слишком любопытной и назойливой?

Задернув шторы, Тина вернулась к столику, на котором стояла ее свеча. Свеча, зажженная Клодом, горела на камине. Она подошла к ней, чтобы задуть ее, посмотрела на сам камин. Ей захотелось дотронуться до камня и нащупать чувствительными пальцами какой-нибудь крошечный засов или пружину. Но не удержалась и рассмеялась. Несколько поколений Уинингемов искали именно в этом месте! Стоит ли продолжать поиски там, где другие ничего не нашли?

Тина задула свечу на камине и взяла свою. Было уже слишком поздно для того, чтобы выбирать книгу. Она прошла по холлу и медленно поднялась по лестнице. Ей было приятно думать, что она одержала верх над Клодом и выставила его из дома, но перед ее глазами по-прежнему стояло его злобное лицо, а в ушах угрожающе звучало: «Вы еще обо мне услышите»

На следующее утро Тина проснулась с дурным предчувствием, словно над ней висело тяжелое облако. Солнечный свет диссонансом ее настроению заливал комнату. Она встала и посмотрела в окно на цветущие в парке каштаны. Их розово-белые соцветия, похожие на свечи, устремлялись к голубому небу, а в озере отражались кусты рододендронов.

Почему, — спросила она себя вслух, — все прекрасное и созданное для счастья должно быть омрачено?

Ей казалось, что сэр Маркус с уверенным выражением лица, которое она, похоже, никогда не забудет стоит за ее спиной.

Тина поспешно оделась, спустилась вниз и узнала, что герцогиня провела беспокойную ночь, а потому просила ее не беспокоить до второй половины дня. А дворецкий сообщил, что его светлости немного легче и он надеется сегодня принять посетителей.

Тина прошла через холл и вышла в сад, где погуляла по берегу озера и полюбовалась лебедями, пожалев, что не захватила с собой хлеба. На это ушло, наверное больше часа, но, внезапно почувствовав несвойственное ей беспокойство, она вернулась в дом. Впрочем, Тина понимала, в чем дело. Как бы она ни старалась не думать об этом, ее мысли постоянно возвращались к одному и тому же отчаянному вопросу: какой выбор она должна сделать, чтоб» спасти и себя, и лорда Уинчингема?

Тина вошла в дом через боковую дверь и прошла по холлу мимо открытой двери гостиной, откуда доносились мужские голоса. Удивившись, кто бы это мог навестить их в столь ранний час, она остановилась и тут услышала:

— Это подойдет вам, Рапсон, ведь именно такое поместье вы искали, не правда ли?

— Конечно, подойдет, мистер Ламптон, — ответил другой голос. — А как скоро, вы полагаете, я смогу вступить во владение?

Некоторое время стояла тишина, потом первый, как догадалась Тина, мистер Ламптон, сказал:

— У лорда Уинчингема меньше трех недель на то, чтобы вернуть мне долг, но, как я уже вам объяснил, он не сможет найти деньги. У нас с ним один поверенный, и я очень трезво оцениваю его теперешнее положение. Поэтому, как только лорд откажется платить, Уинч будет вашим при условии, разумеется, что к тому времени будет составлена купчая.

— Я буду готов, — последовал ответ. — Уверяю вас, сэр, это именно такое поместье, какое я ищу. Могу даже сказать, это поместье, о котором я мечтал!

Почувствовав от закипающего внутри нее гнева прилив мужества, Тина отважно вошла в гостиную, где увидела двух мужчин, стоящих в дальнем конце комнаты у окна в сад. Она никогда не была в этой комнате, но поняла, что это приемная — здесь гости ждали, когда их примут.

— Доброе утро, джентльмены, — ледяным голосом поздоровалась Тина.

Мужчины обернулись. Ламптон оказался именно таким, каким она себе его и представляла: высокий, средних лет, с суховатым, жестким лицом расчетливого игрока. Его собеседник был низеньким и толстым. Тина с первого взгляда угадала в нем человека, который сделал себя сам, — богатого землевладельца с севера страны, мечтающего перебраться ближе к столице и войти в светское общество, полагая, что там он добьется значительно большего, чем в окружении людей, прекрасно осведомленных о его низком происхождении.

Оба джентльмена учтиво поклонились, Тина присела в неглубоком, почти небрежном реверансе. — Могу ли я чем-нибудь помочь вам? — спросила она. — Полагаю, вы слышали, что лорд Уинчингем нездоров и никого не принимает, а его бабушка, герцогиня, еще не встала.

— Мы приносим извинения за столь ранний визит, — невозмутимо отозвался мистер Ламптон, — но мой друг, мистер Рапсон, сегодня уезжает и очень хотел справиться о здоровье лорда Уинчингема.

— Уверена, его светлость будет очень признателен за заботу, — с сарказмом заметила Тина. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

— Дворецкий уже любезно предложил, — ответил мистер Ламптон. — Мы оба с удовольствием выпьем по бокалу вина, так как очень устали после трех часов, проведенных в дороге.

— Вы в самом деле приехали из Лондона? — удивилась Тина. — Какие там свежие сплетни? Или их черед еще не настал?

В глазах мистера Ламптона она прочла любопытство и некоторое недоумение. «Конечно, — подумала Тина, — ему очень трудно понять, кто я такая. Наверное, он не слышал о моем появлении в свете и о бале, устроенном герцогиней»-. Учтя это, она произнесла:

— Однако я ошиблась! Вы приехали не из Лондона, а откуда-то издалека. Я почти уверена, что кто-то упоминал о вашем отсутствии.

— Меня действительно не было в Лондоне. Я находился на севере у моего друга мистера Рапсона. Ему надо было встретиться со мной по очень важному вопросу, поэтому, невзирая на разгар сезона в Лондоне, я уехал к нему в Йорк. Путешествие оказалось не из легких, но, должен признаться, игра стоила свеч!

— Спасибо, спасибо! — заулыбался мистер Рапсон. — Я рад, что вам понравилось у меня, но я вам уже объяснил, что в последние пять лет у меня появились причины перебраться на юг!

— Да, да, вы мне говорили! — оборвал его мистер Ламптон, словно опасался, что тот может наговорить лишнего.

— Жаль, что вас не было! — с милой улыбкой произнесла Тина. — Вы пропустили самое потрясающее событие, происшедшее в Уинчингем-Хаус!

— Потрясающее событие? — насторожился мистер . Ламптон.

— Да! Разумеется, для вас в этом нет ничего особенного, но мой опекун, лорд Уинчингем, представлял меня Лондону, а его бабушка, герцогиня Хартингфорд, сопровождала меня. Был устроен великолепный бал! Многие говорили, что давно уже не видели такого великолепия!