Сначала меня захватило примитивное злорадство, набегали детские в своей глупости мысли и насмешки над Крыловым: «Не удержался, значит, в своей мечте, больно ушибся о сложную жизнь за границей, не хватило знаний, а я говорила - берись за немецкий!»

Но скоро я успокоилась, не за что мне его так ненавидеть.

Если раньше казалось, я имею право при первой же возможности отхлестать его, наговорить ему гадостей, теперь это выглядело бы беспомощно и по-киношному фальшиво.

Зачем я иду на встречу, где, возможно, будет он?

Убедиться, решила я для себя. Убедиться, что я повзрослела, и мне ничего не нужно от горького прошлого. Убедиться, что я спокойно перенесу встречу с ним.

К сожалению, моё настоящее в лице Вальтера никак не вписывалось в мероприятие. И если бы не участливый Матиас, который сам того не подозревая, так взволновал меня этим приглашением, наверное, никогда бы я не стремилась к встрече с А… Да и не узнала бы, что кто-то из наших получил заказ из их компании — административной частью я уже как полгода не занималась.

Как-то выпячивать свой сегодняшний статус нарядами было бы плоско и неуместно, поэтому я просто оделась, как обычно, для рабочего дня. Быть может, он узнает меня и подойдёт хотя бы просто поздороваться…

И что я ему скажу? Может, никуда не ехать? Нет, полный вперёд! В этой истории уж лучше сделать, чем не сделать.

Но как бы сегодняшний сон не стал предзнаменованием, ведь у меня есть одна просьба для Матиаса, совсем небольшая просьба о небольшой услуге. Не будет ли он выпрашивать вознаграждение за «труд»?

- Девочки! - к нам влетела и чуть не кричала Нина, прижимая сумку на длинном ремне к бёдрам. - Девочки, это катастрофа!

На часах начало десятого, а у неё уже что-то стряслось.

Даже не думая бросаться к новенькой с утешениями, мы с Дорой скептически посмотрели друг на друга. Неделя-другая и наши переглядки эволюционируют в телепатическую связь. Да оно и не нужно - мы обе относились к «трагедиям» Нины иронично.

Вдаваться в её проблемы мне ничуть не хотелось, пусть я сидела в ничегонеделании и ожидании Матиаса. Около 11 мы должны были отправляться на выставку в компанию А..

- Девочки, поддержите меня, - Нина в бессилии упала на диванчик и открыла сумку, из которой показалось горлышко бутылки.

- Я больше так не могу, - спектакль продолжался, но теперь в компании стеклянной подружки с содержимым ярко-янтарного цвета.

Ого, такого ещё у нас не бывало! Чтоб средь бела дня…

- Ты всегда носишь с собой подобное «топливо»? — безучастно спросила Дора.

- Девочки, ну одной же, - сказала Маркова жалостливо, - совсем нехорошо.

- А втроём в рабочее время алкашировать — во?! - Дора вытянула руку, выставив отогнутый большой палец. - Шик! Убирайся и даже не показывай эту стыдобу никому. Не позорься.

- Ну чуть-чуть хотя бы, - Нина продолжала ныть и греть бутылку в руках.

- Спрячь сейчас же, де-вуш-ка! - потребовала Партугас и, нахмурив брови, с самым грозным видом поднялась с места.

- Блин, - скуксилась новенькая, - ещё и на выставку эту дебильную ехать!

- Что? -я подалась вперёд.

- Ну с этим, с Матиасом. Нас с Озеровым в нагрузку Тихонов отправил. Типа посмотреть, опыта набраться.

Мда, Виктор Палыч, неисповедимы решения ваши… Зачем эти «зелёные» там нужны? Под ногами путаться? Нина обязательно ляпнет что-то…

Маркова поняла, что в этом кабинете никто не будет предаваться хмельным радостям и, шмыгая носом, уползла.

- И чего она к нам таскается постоянно? - я пожала плечами. - Не припомню, чтобы раньше кто-то из их отдела совал нос сюда.

- Ой, даже не спрашивай, - Дора махнула рукой. - Ещё одна её выходка и я просто пожалуюсь хотя бы Леночке! — она сжала виски указательными пальцами.

- Дора?

- Эм?

- Ты не оговорилась сейчас?

- Насчёт чего?

- «Ещё одна её выходка…», а что, были другие эпизоды?

- Та, ерунда, — отмахнулась Партугас, и меня уже начали брать тёмные сомнения, как она продолжила:

- Хотела на моём принтере распечатать аж 150 страниц или даже листов для дипломной. Мол, в переходе ей дорого, а тут же бесплатно: и чернила, и бумага офисная. А в один день что-то про Матиаса пытала.

- Дался он ей! — я цокнула. — Ой, Дора, извини…

- Брось, всё давно в прошлом. Пусть мы не общаемся. Да и не должны. Я же не страдаю от того, что не пересекаюсь с Фогелем-старшим. Всё, пора за работу, пока ещё кто-нибудь не прибежал с горящей головой. Но сначала я сбегаю покурить, окей?

- Да, конечно.

Партугас накинула бежевый пиджак и быстро ушла.

Неужели Нина не подкатывала к Партугас со своим заманчивым предложением. Или… Дора пошла навстречу, поэтому съехала на самую странную тему про интерес новенькой к немцу и мелочи с казённой бумагой…

Боги, голова кругом!

Время тянулось и тянулось, тащилось и ползло. В который раз я достала косметичку, посмотрела в зелёные глаза, настроила в них уверенность и взгляд новой жизни, новой Риты; снова причесала светлые волосы, чуть тронула мизинцем накрашенные ресницы, освежила любимую помаду, проверила, как там поживают синяки под глазами - замаскированы, отлично!

Поработать, что ли, на благо общества?

Загружаться ничем особым не хотелось, поэтому я взялась за ревизию важных бумажек.

Только убрала одну папку из стопки с края, как увидела тёмно-коричневый конверт. Ничего такого я не припомню у себя.

Может, Вальтер решил сделать сюрприз?

Моя рука крепко сжала романтическую находку. Внутри ощущалось что-то плотное, будто открытка или фотография. С самым приятным замиранием, я приоткрыла конверт, как сердце бешено заколотилось, стоило увидеть содержимое.

Ладони стали влажными, руки ослабели, как при тошноте, а в висках оглушительно застучало.

На фотографии - эффектная брюнетка лет 30. Густые чёрные волосы забраны в модный пучок, тёмные глаза искрятся, смеются, она смотрит в камеру с широкой улыбкой, которая подчёркивает безмерное счастье девушки. Белая майка обтягивает тело и подаёт во всём великолепии красивую большую грудь, маленькие гладкие плечи.

Тонкую талию красавицы обвивают крепкие мужские руки. Её нежную щёчку, наклонясь, целует не менее счастливый Вальтер.

Мой Вальтер!

Я снова и снова смотрела в её глаза, а потом невольно - на заманчивый для любого мужчины бюст.