Пристально рассматривая очередную бумажку прокуренными пальцами.

— Таак, и чего, это что внутри?!

— Елки зеленые…

— Не, я не поояял…, да я ща к ментам пойду, вы это…

— Ээээ, вы че такое подсунули мне, слышь, это че такое здесь лежит, я не догоняю?! — схватился за сердце отец.

Громко выкрикивая злые слова в сторону дороги, отец нахмурился и отчаянно бросил пакет на землю. Под парой верхних купюр лежали аккуратно сложенные, вырезанные по точному размеру настоящих денег — куски старой газеты. В пакете находилась бумажная пустышка.

— Как мы его?! А-ха-а-ха-а-ха, нет ты видел «я не дага-а-аня-яю!» а-ха-ха, — разрывался от дикого хохота Серый бес.

— Да-а-а, лихо, к «ментам он пойдет», надо же такое придумать, уха-а-ха! — поддакивал желтый.

— Пусть радуется, что хоть немного настоящих положили, а то могли бы и всю пачку газет всучить! Ну он и овощ, надо ж до такого дойти, а ведь был человеком! — не унимался Серый.

— Давай, уже поселяй ему мысль, пусть на радостях хоть на эти деньжищи напьется.

— Бес подлетел и проник внутрь. И там начал активно всем своим черным существом соединяться с душой пьяницы, раздражая сердце и страсти.

— Ой-й не могу-у, горло горит, душу всю выворачивает наизнанку, — бормотал сам с собою пьяница, направляясь в сторону дома местной самогонщицы, бабы Зины.

Пока плелся, цепляясь за верхушки заборов, бесы приплясывали рядом, в надежде скоро заполучить душу, над которой так долго трудились, и завершить наконец этот затянувшийся проект. Отчеты ведь нужно было уже давно отправлять, да не куда-нибудь, а в самый низ, туда, куда может спускаться лишь Черный! К самому главному боссу!

— Мать, дай литрушку, трясет всего вишь как!

— Ээх дурень ты дурень, у тебя сын растет, а ты никак не угомонишься окаянный! — направляясь в сторону погреба, пробурчала баба Зина.

— Нет сына больше, предал отца, уехал, — делая вид пострадавшего и брошенного, скукожился отец, указывая рукой в сторону дороги.

— Куда он уехал, сбежал небось от такого, как ты черта то! — позвякивая бутылками в погребе, выкрикивала бабка.

— Думаешь я демон, чтоб от меня сыновья сбегали? Растишь их растишь, а потом ба-а-ац и бросают! — чтобы показать звук и усилить впечатление, отец вставил грязный палец за щеку и резко дернул в сторону, от чего получился звук лопнувшего пузыря.

— На вот держи! Деньги, то есть?

— Ух ты, и алчная мать, разве ж я, могу без них, это ж всегда пожалуйста! — вытаскивая из кармана смятую купюру.

— Ох и плохо, давно так не скручивало, сердце аж горит, — пытаясь аккуратно передвигаться, чтобы не разбить драгоценный груз, шагал домой отец.

— Ну все, пусть теперь дома сидит, наслаждается, а там посмотрим, что с ним делать, — прокомментировал Серый.

— А может его — того! Уже забрать можно? — желтый вопросительно посмотрел на Серого.

— Что? Ну ты даешь! Нет, конечно! На такое специальное разрешение нужно брать, и не снизу, а та-а-ам, сверху, над облаками! Ты что забыл, как Денница упрашивал у Него сеять апостолов как пшеницу? Не помнишь, как разрешение целый наш легион просил, зайти в свиней? Запамятовал как наши клянчили у их Бога чтобы Иова испытывать? А пророка Михея? Как там брат наш, предлагал их Богу внести разлад в видения пророков! На все разрешение требуется, кто их знает, зачем они это позволяют, наше дело злое, крути да трепай души.

— Ну-у-у я тогда пошел к Черному, пусть запрос пока делает? — озадаченно уставился желтый.

— Давай, лети, а я здесь, поглумлюсь немного еще.

Пока запрос о пьянице шел по адской структуре в самый низ, а потом возвращался вверх для одобрения, Серый пытался осквернить отца по полной адской программе.

— Давай ка папаша, сходи к соседке, у нее там еда есть. Все вокруг едят, а ты чем хуже! — внушал отцу Серый.

— Во-о-от молодец, даже сам додумал. Петуха можно не только слушать по утрам, но и есть! Давай бегом, бегом, поймай, еще успеешь сегодня пир устроить.

Отец заканчивал варить пойманного соседского петуха, а к этому моменту уже готов был документ на жизненный выбор души, который принес Серый.

— Фух, торопился как мог, там у нас на седьмом кругу взяточников, хотели его затормозить, еле отстал от них. А как до самого низа запрос дошел, то на небо носили, мгновенно решение вынесли, вот, — желтый бес протягивал документ с огненной печатью. Там значилось имя души, место рождения, имя приставленного к ней ангела-хранителя после крещения и много другой информации о жизни, о грехах и добродетелях, но главное в заключительной строке было написано, — «Суд же состоит в том, что свет пришел в мир, но люди больше возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы».

— Разрешение есть, отлично, как будем забирать?

Перебирая варианты, Серый мысленно ушел внутрь себя, — у нас давно пожары не дымились, как тебе пожар? — обращаясь к желтому, предложил Серый.

— Мне нравится, как раз сейчас курить начнет, пусть и привыкает к геенне огненной.

Серый немедленно отправился к отцу для навязывания мыслей. Тот зажег спичку и закоптил смердящею самокруткой, после этого налил еще стопку, немного выпил и склонился над столом.

Закрыв глаза, вспомнил жену и сына, в сердце сверкнул тусклый голос совести:

— Что же я наделал дурак пропитый, протрезвею, поеду в табор верну назад, пусть меня даже посадят, но сына верну! — глаза совершенно закрылись, последняя мысль в его жизни затухла во сне. А пепел от сигареты не угас, падая на тлеющую газету, что лежала на столе еще с прошлого месяца.

Под мирный храп отца задымился стол, затем начали тлеть тряпки возле ножек стульев, а после воспламенилась оставшаяся ветхая мебель.

Клуб в Гоморрасъево

Несколько