молчала, продолжая рассматривать его – глаза слабо угадывались за тонированными стеклами.

«Прав Добродеев, неприятная особа, – подумал Монах. – Не хочешь, не надо. Просто беспокоюсь за тебя, дуреху, мало ли кто попадется на большой дороге…» Он помолчал и сказал:

– Настроение накатило… Здоровый крепкий мужик, до сих пор не верю. Я провожу вас до остановки, нам в одну сторону.

Она отступила, напряженно вглядываясь в его лицо.

– Извините, мне не следовало так наскоком… – сказал Монах. – Я думаю, вам следует вернуться и подождать там… – Он махнул рукой в сторону кладбища. – Берегите себя.

Он обошел ее и зашагал прочь, прикидывая, через сколько секунд она окликнет его. Пять, десять? Поставил на десять и проиграл. Прошла минута, он уходил все дальше, чувствуя ее взгляд у себя между лопаток, и… ничего не происходило. В том, что она окликнет его, он не сомневался, весь его опыт общения с прекрасным полом, а также психолог говорил… вопил, что она его окликнет.

– Подождите! – услышал он у себя за спиной и обернулся, подавив желание сделать вид, что не услышал, – пусть покричит! Она почти бежала к нему.

– Я с вами! Здесь как-то… – Она запнулась и передернула плечами. – Мрачно! А на кладбище я не вернусь.

– Я не представился. – Он, улыбаясь, смотрел на нее. – Меня зовут Олег Монахов, я предприниматель, порядочный человек, не обижаю женщин и детей. Не бойтесь.

Она вспыхнула, разглядывая его, полная сомнений. Сама не назвалась…

…Он шел впереди, она сзади. Молча. Он слышал ее неровные шаги – обочина была бугристой, с потрескавшимся асфальтом. Ничего, лед тронулся, господа присяжные заседатели, как говорил любимый герой Монаха, и теперь главное, чтобы автобус проколол шину и не пришел. Хотя он и так никогда не является вовремя.

Стекляшка остановки смотрелась сиротливо. Начал накрапывать мелкий не то дождь, не то снег. Неприятная холодная влага оседала на лице, и Монах все время утирался безразмерным носовым платком. Женщина выглядела жалко – мокрая шуба, влажные волосы, поникшие плечи…

– Через сорок минут, – сообщил Монах, изучив потрепанный листок расписания. – Хоть крыша есть. Не боитесь одна?

– А вы? – почти вскрикнула она. – Вы же не пойдете до города пешком?

– Я? Нет. Тут метрах в ста ресторанчик – после кладбища самое то. Там и поминки гуляют. Посижу, приму… Настроение, сами понимаете. Кстати, оттуда можно вызвать такси.

– Я могу по телефону! – трепыхнулась она.

– Сюда никто не поедет. Как вас зовут?

– Что?

– Как вас зовут, спрашиваю.

– Зачем вам? – Взгляд колючий, подозрительный.

Монах рассмеялся невольно: ну, характерец! Женщина вспыхнула и произнесла неохотно:

– Эмма.

– Очень приятно, Эмма. Красивое имя. Идемте, Эмма, вызовем вам такси. Погода неприятная, и дождь, похоже, усиливается.

Она кивнула…

…Заведение называлось «Трапеза» – как бы с намеком на поминальное застолье. В небольшом холле было светло, уютно, тепло; в центре – диванчик и пара кресел; вдоль стен деревья в керамических бочках; стены-зеркала отражали и многократно умножали картинку. Разительный контраст с холодом и дождем снаружи.

– Вы совсем мокрая, Эмма, надо бы обсохнуть.

– Где я могу вызвать такси? – Она пыталась выглядеть независимой, но получалось не очень. Мокрая, несчастная, с красным замерзшим лицом…

– Сейчас определимся. Послушайте, вы же совсем замерзли! Куда вам спешить? Останьтесь, Эмма, обогреетесь… В пустую квартиру всегда успеете.

– Почему вы решили, что пустая? – Она смотрела на него с вызовом.

– Эмма, да что вы за человек такой! Вас что, часто обижали в детстве? Здесь безопасно, никто не обидит. Сию минуту снимайте шубу, пусть подсохнет. Приглашаю вас на ужин. У них приличная кухня.

– Часто бываете? – Она не сдавалась и пыталась быть ироничной.

– Иногда наезжаем компанией. Летом они накрывают в саду. Необязательно поминки, можно день рождения. Давайте шубу!

Она стала расстегиваться, все еще полная сомнений…

…Большой зал был почти пуст.

– Хорошо! – Монах упал на стул. – Проклятая нога! Чувствует погоду почище всякого барометра.

– Ревматизм?

– Дэтэпэ. Наехал какой-то клоун с купленными правами. Вы водите?

– Да. И я ни на кого еще не наехала.

Монах ухмыльнулся, и это значило: еще не вечер. Она поняла и улыбнулась – впервые за все время.

– Предлагаю водки для сугреву, – сказал он, почесав под бородой. – Черт! Мокрая! – Он промокнул ее салфеткой. – Ну, погодка! В такую погоду не жалко умереть… извините за выражение.

– Я не пью! – отчеканила она.

– Я тоже. Исключительно против гриппа. И закусить селедочкой. А потом мяса! – Он потер руки. – С картошкой. Я буду за главного, не против? А вы у меня в гостях.

Она пожала плечами и спросила после паузы:

– Вы сказали, у вас бизнес… Какой?

– Угадайте!

Она окинула его испытующим взглядом. Он сидел перед ней – громадный, добродушный, с красным обветренным лицом, с бородой, свернувшейся в колечки от влаги, с пучком волос на затылке, в белом свитере с широким воротом – подарок Анжелики, – смотрел доброжелательно и усмехался. Мужчина с бородой вызывает доверие… почему-то. Так считают психологи.

– Художественная студия? – предположила Эмма. – Ритуальные услуги?

– Ритуальные услуги? – удивился Монах. – Почему?

– Они оптимисты. Близость того света учит ценить этот. Вы оптимист, Олег. Победитель. Лидер. А знаете почему?

– Ну и?..

– Очень высокая самооценка. Даже когда ваше лидерство спорно, вы остаетесь выше дрязг, подсидок, мелкого соперничества. Вы просто не обращаете внимания и не бьете в ответ…

– Однако, – удивился Монах. – Как вы меня… Какой там лидер, ну что вы! Оптимист – согласен. А еще я волхв. Попытка неверна, не засчитывается. Угадывайте дальше, Эмма.

Он с улыбкой смотрел на нее. Она согрелась и, казалось, похорошела. Эмма выглядела образцовой секретаршей, настоящей, не из сериала: белая блузка, черный костюм, нитка жемчуга, скромные золотые серьги-гвоздики в ушах…

– Реклама?

– Нет.

– Айти?

– Нет.

– Архитектор? Дизайнер?

Монах с улыбкой помотал головой.

– Сдаюсь! – Она подняла руки.

Он порылся в карманах, вытащил визитную карточку и протянул ей.

– Фабрика «Зеленый лист», пищевые добавки, чаи, натуральная косметика… – прочитала она вслух и подняла на него глаза: – Вы и косметика? Ни за что бы не догадалась!

– Случайно получилось. Как-нибудь открою секрет. А хотите, скажу, кто вы? – Она кивнула. – Менеджер, администратор, секретарь, – неторопливо перечислял Монах. – Идеальный порядок, все ходят по струнке. Бескомпромиссность. Никакой слабины, ни к себе, ни к другим. Одинока, высокомерна, не уверена в себе… Возможно, комплекс неполноценности вкупе с комплексом превосходства. Очень правильная, никакого авантюризма…

Эмма смотрела на него в упор. На ее лице обозначилось странное выражение – смесь неуверенности, удивления, ожидания.

– Я секретарь, вы угадали, – произнесла она наконец, и в ее голосе был вызов. – Цифры, бумаги, расписание – все так. Подчиненных нет. Я не умею и не люблю