У нас короткого поцелуя не было. Мы стояли и целовались в губы, долго и сочно, проникая языками друг другу в рот, а когда заканчивалось дыхание, мы отрывались друг от друга, набирали воздуха и целовались снова.

– Может, все же махнем ко мне? – прошептал я, распаленный этими поцелуями и желанием взять ее прямо тут, на ступеньках крыльца.

– Не могу, – также шепотом ответила девушка. – Уже почти ночь, и мама ждет, ведь я же обещала ей сегодня прийти. У нее ко мне какое-то дело…

– Тогда завтра, договорились? – попросил я.

– Обязательно, – сказала она и, отстранившись от меня, поправила что-то в своей прическе. – Ну, все, я пошла.

– Спокойной ночи, – сказал я.

– Пока, – ответила она и скрылась за дверью в подъезд. А я, постояв немного у дома и посматривая на окна ее квартиры, поплелся восвояси.

Я уже подходил к своему дому. Буквально в нескольких шагах от двери подъезда у меня снова развязался шнурок. Я наклонился, чтобы его завязать, – и тут вместе со звуком выстрела о железную дверь подъезда что-то чиркнуло. Я не сразу понял, что это была пуля. Она пролетела в полуметре над моей головой, и если бы я не наклонился завязать шнурок, она бы точно ударила меня в грудь. Мысль о том, что было бы со мной потом, я развивать не стал…

Стреляли откуда-то сбоку. Звук был такой… металлический, резкий и сильный. Машинально, не отдавая отчета своим действиям, я, не разгибаясь, как-то по-кошачьи отскочил в сторону, а потом зигзагами бросился прочь от подъезда в тень. Прозвучал второй выстрел. И я дунул от своего дома подальше, наверняка поставив мировой рекорд в беге на среднюю дистанцию с препятствиями. Когда я почувствовал, что опасность миновала, тотчас задохнулся, но продолжал бежать. А когда снова заработали мозги, я сообразил, что бегу в сторону своей родной телекомпании «Авокадо», как к спасательному кругу, благо она находилась недалеко от моего дома, и что особняк, в котором располагалась наша телекомпания, уже маячит перед моими глазами.

– Вы что так поздно? – недовольно спросил меня охранник на входе.

– Срочное дело. Надо поработать, – выдохнул я и продолжил бег уже по коридору. Так, бегом я поднялся на второй этаж, открыл кабинет и плюхнулся в свое кресло.

Я приходил в себя не менее получаса, усиленно соображая, что же делать дальше. Потом более-менее успокоился, насколько это возможно после того, как в тебя дважды стреляли.

А кто стрелял? Зачем? Впрочем, на второй вопрос ответ был ясен: стреляли, чтобы убить.

Но кто стрелял? Аленина? Она вполне могла успеть приехать к моему дому, пока мы с Ириной прогуливались по Москве, дождаться меня и выстрелить. Или это постарался ее интимный дружок Стасик Ярошевич? Так или иначе, но надо найти пулю. Ту самую, что чиркнула по железной двери подъезда и срикошетила невесть куда. А вдруг эта пуля выпущена из того же пистолета, из которого был убит продюсер Марк Лисянский? Если это окажется так, то круг подозреваемых граждан в убийстве Лисянского значительно сузится.

А потом мои мысли возвратились к дважды в этот день развязавшемуся шнурку. То, что первый раз это был знак не ходить туда, куда я собрался, я теперь уже понимал. А вот вторично развязавшийся шнурок буквально спас меня от смерти. И простой случайностью или везением это не являлось ни в малейшей степени. Просто те, наверху, что присматривают за мной, знали, что миссия моя в жизни еще не выполнена, поэтому и не дали меня убить. Мой ангел-хранитель накрыл меня крылом в тот самый момент, когда в меня летела пуля. Ибо время мое не вышло. Значит, еще поживем…

Актер Андрей Соколов как-то рассказывал в одном своем интервью несколько случаев из жизни, когда в его судьбу явно вмешивались вышние силы, которые оберегали его от неприятностей и бед. Два из этих случаев были наиболее поразительными. Первый, это когда Андрей переходил дорогу и его вдруг кто-то крепко схватил за шиворот и не позволил тем самым сделать следующий шаг. И в это время прямо перед ним пронеслась на огромной скорости машина. А когда актер обернулся, чтобы поблагодарить своего спасителя, улица, по словам самого Соколова, оказалась совершенно пустой. Второй подобный случай произошел, когда актер ехал на своем автомобиле. Когда он начал перестраиваться в соседний ряд и нажал на газ, такой же маневр, только с противоположной стороны, стал, не включая поворотников, делать водитель другого автомобиля. Оба жмут на газ и несутся навстречу друг другу. Столкновение неизбежно. И тут, по словам актера, словно кто-то «раздвинул время и пространство и аккуратненько развел носы наших машин». И хоть места для маневра не было, столкновения не произошло. А ведь не имелось ни единого шанса, чтобы не столкнуться…

Нечто подобное второму случаю с Андреем произошло и со мной, когда я еще ездил на своем «Форде». Только я выехал на встречную полосу, как водитель обгоняемого мной «КамАЗа» нарочно прибавил газу, и тут навстречу мне выскочил желтый «Фольксваген». Я сбросил газ, давая возможность обгоняемому мной автомобилю вырваться вперед, и тогда бы я пристроился за ним, но водитель «КамАЗа» тоже сбросил газ и, скорее всего, сделал это нарочно. Мое столкновение с желтым «Фольксвагеном» тоже стало неизбежным. Я даже успел увидеть женщину за рулем и ее широко раскрытые в испуге глаза, но тут, как и в случае с Андреем Соколовым, какие-то высшие силы раздвинули пространство, и мы с «Фольксвагеном» разъехались буквально в нескольких миллиметрах друг от друга…

Это был знак, но я его не понял.

На следующий день моя машина не завелась. Это тоже был знак, но я не понял и его. Я слабовато соображаю в технике, поэтому самостоятельно неполадок не нашел и отдал машину в ремонт, а когда забрал ее и выехал из автосервиса, то, не доехав нескольких сотен метров до дома, попал колесом в открытый люк, хотя, как мне казалось, я его уже аккуратно объехал. После этого случая я все понял и стал ездить на метро, перестав, кстати, опаздывать на работу и назначенные встречи.

В общем, нужно прислушиваться ко всем этим знакам, и если вам сверху настоятельно рекомендуют: не делай того-то и того-то и вернись, то следует послушаться и вернуться…

На следующий день рано утром я стал искать пулю. Нашел на двери вмятинку с отбитой краской и принялся вычислять траекторию полета. Стреляли в меня откуда-то сбоку, по правую руку от двери. Наверное, стрелок прятался в тени под тополем, что растет возле лавочки. Я отправился к дереву и наступил на гильзу. Ну, точно. Стреляли отсюда. Поднял гильзу, положил ее в карман. Поискал вторую, но не нашел. Встав возле тополя, протянул руку с воображаемым пистолетом, прицелился в железную дверь подъезда, и тут кто-то кашлянул за моей спиной. Я обернулся и встретился взглядом с плотным широкоплечим человеком. Он смотрел на меня в упор, и его глаза были холодными и тусклыми.

– Развлекаетесь? – спросил плотный и широкоплечий, без интереса рассматривая меня.

– Нет, – ответил я. – Это я так делаю утреннюю зарядку. По методу доктора Артура Глинтвейна, – сказал я первое, что пришло в голову. – Слыхали о таком? Рекомендую!