Кахи медленно развязала ленту, которой была переплетена ее коса. Зачем она это сделала?

– Ты и не должна верить мне на слово. Показания свидетеля записаны, попроси старейшину, чтобы он показал их.

От ее слов у меня скрутило желудок. Кахи пристально и недоброжелательно смотрела на меня. Шаманка Ногён солгала, что не видела Сохён в тот день. Что она скрывала? Неизвестность пугала меня.

– Интересно, правда? – прошептала Кахи и взялась за латунную ручку раздвижной двери. – Что такого сказала шаманка Ногён в тот день, чтобы Сохён покончила с собой? Мне бы очень хотелось узнать, а тебе?

Я не успела ни ответить, ни пошевельнуться. Кахи выскочила из комнаты, резко задвинула двери и перевязала ручки снаружи лентой для волос.

Я рванулась к дверям и дернула изо всех сил, попыталась открыть их в надежде, что лента порвется. Но Кахи вернулась раньше – я разглядела ее силуэт сквозь бумагу ханджи, она крепко-накрепко перевязала ручки веревкой. Я бросилась к задней двери, которая выходила во двор, но она тоже оказалась заперта.

Мне конец! Я оказалась заперта в доме главного подозреваемого.

Глава десятая

Сердце трепыхалось у меня в груди, будто испуганная птица в клетке. Я вторглась в чужой дом, и теперь мне из него не выбраться. Я металась по комнате в холодном поту, потом снова подбежала к двери, за которой по-прежнему сидела Кахи.

– Выпусти меня, пожалуйста, – попыталась я снова уговорить ее, – можешь рассказать своему отцу, что я была здесь, но только не запирай меня.

В ответ гробовое молчание.

– Кахи!

Никакого ответа.

Пытаясь унять панику, я провела пальцами по бусам на шее, нащупала деревянный полицейский свисток отца и сжала его в ладони. Когда я была маленькой, я очень пугалась, если он уходил на работу поздно вечером, и тогда в утешение он подарил мне этот свисток.

Мягко и ласково я снова начала ее уговаривать:

– Мы с тобой похожи, понимаешь, ты выгораживаешь своего папу, а я хочу найти своего…

Кахи встала. Я подумала, что она откроет дверь, но вместо этого она ушла куда-то, исчезла в коридоре. Я приложила ухо к решетчатой двери. Мне никак не удавалось вдохнуть поглубже, я словно задыхалась. Снаружи под напором ветра стонали деревья. За окном все еще хлестал дождь. Потом я услышала шаги.

Наконец-то, это Кахи вернулась. Она подходила все ближе и ближе, но почему она стала такой высокой, и плечи широкие? Веревка сорвана и отброшена прочь, двери задрожали и раскрылись, и я чуть не рухнула на пол от страха. Передо мной стоял Ссыльный Пэк.

Волосы собраны в пучок, выбившиеся пряди падают на глаза. Сквозь дыру в рукаве его одежды я разглядела мускулистые накачанные руки, вздувшиеся вены сбегали вниз к запястью. Эти руки легко могли убить.

Дверь за его спиной осталась открытой. Я сделала несколько шагов вперед.

– Попытаешься сбежать, – сказал Пэк, голос его звучал грубо, резал воздух как бритва, – я поймаю тебя и потащу к старейшине. Воровка!

– Я не…

– Сядь!

Я неуклюже отступила и села на пол.

Пэк неторопливо шагнул вперед и присел передо мной на корточки, потом резко хрустнул шеей, повернув голову в сторону.

– У меня повсюду уши. – Пэк наклонился так близко, что я чувствовала на щеке его дыхание. – Птички принесли мне на крылышках, что дочь детектива Мина вернулась в Новон и что она расспрашивает обо мне. Никому не позволю копаться в моей жизни.

– Мой отец пропал, – пролепетала я дрожащим голосом, – все говорят, что вы в этом замешаны.

– Ты веришь всему, о чем болтают люди?

– Нет, но я…

– Наверное, ты даже веришь в то, что Сохён покончила с собой. А это неправда.

– Откуда вы знаете?

– Ее убили, и последней, кто видел ее живой, была шаманка Ногён.

Он говорил так уверенно, слишком уверенно.

– Давайте поговорим снаружи, не здесь.

Я оперлась рукой о пол и с трудом поднялась на ноги. Сделала несколько шагов по направлению к двери, но Ссыльный Пэк преградил мне путь.

– Вы не имеете права не выпускать меня!

– А ты не имела права влезать в мой дом.

– Мой отец детектив шестого ранга. Когда он узнает, как вы со мной обращались, он прикажет вас арестовать…

Он расхохотался прямо мне в лицо.

– Нет у тебя никакого отца, – Пэк шагнул в мою сторону, и я в ужасе отшатнулась, – он мертв.

Он шагнул еще ближе и толкнул меня в плечо так сильно, что я упала и ударилась головой о низенький столик. Волосы выбились из прически.

– Ну, кто теперь тебя спасет?

Я прижалась лбом к полу и зажмурилась от страха. Какой хрупкой показалась мне в этот момент моя жизнь, и она была во власти этого безумного огромного человека.

«Где бы я ни был, – сказал мне когда-то отец, – я всегда услышу твой зов».

Дрожащей рукой я схватила свисток, прижала его к губам и дунула изо всех сил. Его жалобная отчаянная трель всколыхнула во мне воспоминания. Отец уходил на весь день, а иногда и на всю ночь, и долго не возвращался, а я оставалась в доме одна. Что-то скрипело и стучало в тишине ночи. Никто не мог утешить меня, тетка с презрением прищелкивала языком, когда я признавалась ей, что мне страшно. Я звала отца, но он не возвращался.

А теперь… услышит он меня теперь?

Я вытерла слезы и успела еще разок сердито дунуть в свисток, прежде чем Ссыльный Пэк отобрал его у меня.

– Отдайте! – завизжала я, вскочила и бросилась на него. Я цеплялась и царапалась, пыталась дотянуться до свистка, который он держал высоко над головой. – Пожалуйста!

Злая усмешка искривила его губы.

– Пожалуйста!

– Ссыльный Пэк, – раздался снаружи властный голос, и Пэк опустил руку со свистком. – Нам известно, что у вас дочь детектива Мина. Отпустите ее немедленно, или вам придется отвечать за свои действия.

Разочарование отразилось на лице хозяина хижины. Он мрачно глянул на меня.

– Я уже много лет отвечаю за свои действия, – сказал он.

Потом наклонился ко мне близко-близко и прошептал:

– Хочешь найти отца? Вот тебе загадка: насколько большой должна быть взятка, чтобы красавицу не тронули?

Я не собиралась тратить время на очередную головоломку. Я просто выхватила из его руки бусы и выбежала за дверь. Спотыкаясь, я пронеслась по всему дому, распахнула входную дверь и сразу же увидела старейшину Муна. Он стоял под моросящим дождем. Из-за его плеча встревоженно выглядывала Мэволь. Я сбежала по ступенькам и бросилась в