– Как насчет нее? – спросил Мультик.

– Нет. У меня есть кое-кто на примете.

Женщина пошла к своей маленькой машине и открыла дверь. Загорелся свет в салоне, крылья мотылька засияли на мгновение, пока она забиралась внутрь, дверь захлопнулась, и наступила темнота – недолгая. Вот загорелись фары, заворчал двигатель, и маленькая машина укатила прочь.

– Какая разница, кого брать? – спросил Мультик. – По мне, так и эта на вид неплоха. Они внутри все розовые и скользкие, чего выбирать.

– У меня есть свои причины, – отрезал Клайд. – Мне нравится та учительница. Как-то раз она была добра ко мне. Я не забыл.

Мультик заржал:

– Она была к тебе добра, поэтому ты собираешься ее изнасиловать и зарезать. Боже мой, Клайд, ты отбитый, но мне это нравится.

Клайд крутанулся на месте и уставился на Мультика, чье лицо сразу стало таким же невыразительным, как у Торча.

– Я скажу тебе кое-что один раз, навозный шарик. Всего один раз. Так вот, то, что я задумал, мы – исполняем, и, если меня рядом нет, вы слушаетесь Брайана. Усек?

– Да, конечно, Клайд.

– Вот и хорошо. Заруби это себе на носу и никогда не забывай, потому что забудешь – считай, распишешься в согласии быть общей сучкой недели на две.

– Эй, я все понял. Тихо. Я понял.

– Вот и славно. – Клайд развернулся.

Горячий ветер пронесся через салон, развевая им волосы. Где-то в липкой ночной пустоте просигналила машина и зарычали моторы, гоня на красный свет.

– Поступим так, – стал объяснять Клайд. – Мы с Торчем пойдем наверх. Вы двое будете караулить.

– Эй, моя очередь идти, – завозмущался Мультик. – Торч в прошлый раз тоже пошел.

– Торч не ведет себя как куча дерьма. Заткнись и возьми пугалку. Будешь стоять на лестнице, что к нижним домам ведет, и глядеть, чтобы никто по ней не шастал, понял?

– Угу, – ответил Мультик. Наклонившись, он поднял с пола дробовик двенадцатого калибра и положил себе на колени. Ствол уперся Торчу в мошонку, но тот, не говоря ни слова, отодвинул его ладонью в сторону.

Мультик повернулся, чтобы посмотреть на Торча, и увидел, как тот хмурится. Он передвинул дробовик так, чтобы дуло смотрело в крышу машины. Мультик злился на себя – сегодня у него все шло наперекосяк.

– Вы, дурни, побудьте пока в машине, – сказал Клайд. – Я с корешем перетру о кое-каком личном дерьме.

Открыв дверь, он вышел. Брайан последовал его примеру. Они обошли «шевроле» и встали позади него.

– Корешем его кличет, – прошипел Мультик. – Носятся друг с другом, как гомики.

– Ты будешь в деле, – сказал Клайд снаружи.

– Я знаю. Мы ведь равны.

– Мне нужен толковый человек внизу. Мультик сегодня слишком много клея вынюхал. А мне как раз пригодятся мозги. Торч всегда делает то, что ему говорят, но этого мало.

– Не волнуйся. Трахни ее вместо меня.

– Так и сделаю. И половину ее горла перережу ради тебя.

– То, что она хорошо обошлась с тобой когда-то, правда?

– Да. Давным-давно дело было. На меня напал старшак, но она его увела, хоть я уже тогда мог без труда начистить ему пятак. С тех пор я по ней слюнки лил.

– Что ж, мечты сбываются.

Клайд достал из кармана пружинный нож, кнопкой выкинул лезвие.

– Сбываются. Иначе никак.

9

21:38

У Рэймонда Колдуэлла был запор, а пуделю хотелось посрать.

Штатная ситуация.

Жене было наплевать, что в его кишке дерьмо давно засохло, что твой проклятый бетонный столб, но дело доходило до истерики, когда она думала, что ее милипусенький пуделечек, ее розовоносик-кудряшка, опорожнит свой миленький кишечничек чуть позднее, чем нужно. И, само собой, честь выводить Мими «на покак» выпала ему.

У него, значит, валун застрял в заднице, а Мими приспичило облегчиться. Именно тогда, когда показывают рестлинг, а сегодняшний матч он ждал целую неделю. Этим прелестным вечером Биг Босс собирался задать жару ублюдку Брутусу Бифкейку, свернуть ему башку с плеч. Клочки будут лететь по закоулочкам – и угадайте, кому вдруг приспичило?

Угадайте, где Рэймонду пришлось торчать, когда матч был в разгаре?

Правильно, на улице. Торчать и смотреть, как пудель откладывает штрудель.

Сраной Мими было уже сто лет в обед – и в чем душа держалась? Собака эта, пока суть да дело, собиралась пережить его. Ему самому уже семьдесят, и через год его кресло всяко будет пустовать, а рестлинг смотреть начнет Мими.

– Господи, Тельма, отведи пса посрать! Уже почти начался матч!

– Рэй, не выражайся. Мими не может ходить в туалет так, как мы.

– Да кто в наше время может ходить в туалет? У меня такое чувство, будто мне в жопу пробку заправили!

– Рэй, я не потерплю таких выражений в доме.

– Это не дом, а квартирушка.

– Рэй!

– Не рэйкай. Всякий раз, когда говоришь таким тоном, я заранее знаю, что ты мне не дашь. Будто меня это волнует! Лет десять назад, может, и волновало, а сейчас – ни разу. Держи свое при себе сколько влезет, я свою старую сосиску сейчас даже с помощью крана не подниму.

– Рэй, немедленно выгуляй Мими!

– Мне, взрослому мужику, стыдно стоять и смотреть, как чертов пудель оставляет подарочек. Чувствую себя так, будто все фотографировать начнут. Если мы так хотим собаку, почему не завести нормальную овчарку? Собаку с достоинством, а не эту крыску с прической.

– Рэй, со мной бывает непросто.

– Уж поверь мне, я знаю. С тобой и сейчас жизнь не малина. Ты только глянь, бога ради! Матч начался!

– Они все равно будут кричать друг на друга минут пять, и про рекламу не забывай. Ты знаешь, я не могу пойти одна. Одинокую женщину…

– Да-да-да, все парни прямо дежурят у окон, чтобы попялиться на тебя.

– В свое время я была не так уж плоха!

– Динозавры вымерли, Тельма.

– Ты на год старше меня!

– Ради всего святого, неси клятый поводок – и покончим с этим!

– Не забудь совочек.

– Мне что, еще и дерьмо закапывать?

– Не можешь же ты его просто так бросить! Кто-нибудь пожалуется.

– И куда мне его девать?

– Отнесешь в мусорный бак.

– О-о-о-о черт!

10

21:49

Бекки поставила пластинку Рэя Чарльза и перенесла иглу к своей любимой дорожке – песне «Рожденный проигрывать».

В дверь постучали.