не раскаявшись, а выставив между собой и Богом некое механическое заграждение.

Молодцы, конечно, что помните про гнев; но кто внушил вам бежать от него таким образом, себе на погибель?

«Достойный плод покаяния» для них был в честном предании себя в руки Божьи, в прохождении через горнило Его очистительного гнева, через огонь и щелок, которые переплавили бы их в серебро и золото. Но они в своем бегстве от гнева Божьего отказались от Бога.

Не мешайте детям приходить ко Мне

Но Иисус сказал: пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное (Мк. 10:14).

Только ли о детях здесь говорит Христос?

Он – единственный из людей, Кто всецело сознает Отца и Его абсолютную Любовь к Себе и Сам любит так же, абсолютно.

В Нем нет раны глубинной недолюбленности, которая есть, наверное, в каждом из нас, раны недопонятости, страха оказаться недостойным любви и быть за это наказанным. Он целостен и полон, как никто из нас. И поэтому Ему нет нужды искать нашей любви, чтобы доказать Себе что-то. Нет нужды требовать от нас каких-то поступков, чтоб в ответ одарить любовью. Его любовь безусловна: ее не завоюешь, как приз, не вымолишь и не заслужишь – она просто есть и не исчезнет никогда.

Абсолютная любовь – источник безопасности, потому что ей ценен человек вне зависимости от его поступков. Абсолютная любовь Бога – источник жизни, причина бытия, которая никогда не кончается.

Христос познал всю полноту Отеческой любви и потому зовет: придите ко Мне, Я успокою вас… не мешайте детям приходить ко Мне…

Он усыновляет нас Отцу, но и Себе тоже! Недаром одно из обращений к апостолам у Него – «дети».

И вот это «не мешайте детям приходить ко Мне», на мой взгляд, не только о мальчиках и девочках, которые, по мнению апостолов, путались у Него под ногами.

Это призыв к каждому из нас – к нашему внутреннему ребенку, который рос в недостатке любви и вырос слабым и больным, точно в нехватке солнца. На которого мы всегда оборачиваемся, чувствуя, что проваливаемся и вязнем в нашей взрослой жизни.

Не препятствуйте таковым приходить ко Мне. Может быть, в первую очередь Он хочет принять от нас наши слабости, промахи, раны, ошибки, неуспехи, провинности, страхи – все то, что свойственно недолюбленным детям.

Вот этому недолюбленному, недогретому, раненому, испуганному, тихо плачущему, забытому, забитому, побитому, высмеянному – дайте прийти ко Мне, дайте Мне его обнять и согреть.

И от Меня восполните и получите всю полноту и глубину Любви.

Кто матерь Моя, кто братья Мои

Когда же Он еще говорил к народу, Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним.

И некто сказал Ему: вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою.

Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя? и кто братья Мои?

И, указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот матерь Моя и братья Мои; ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь (Мф. 12:46–50).

Он не отталкивает ни Мать, ни братьев, как часто видят в этом отрывке. Но отказывается признавать их особые права над Собой и не дает Собой распоряжаться. Послушный сын и брат обязан был встать, оставив слушателей, выйти к своим родным – и пусть весь мир подождет. Но Иисус не бросает тех, кто пришел к Нему.

Христос не принадлежит никому по земному закону и праву. Ни общая кровь, ни одна с Ним национальность не дает никому власти над Ним, не обеспечивает какой-то особой, не зависящей только и исключительно от Него близости.

Никто не может сказать: оставь их и выйди к нам, потому что мы имеем на Тебя больше прав, чем те, и Ты должен уважить эти права.

Его нельзя подчинить и «присвоить», Его нельзя отнять.

Христос принадлежит всем по Своей доброй воле. Нет матери и братьев «естественного права» – есть те, кому Он Сам дает быть и матерью Себе, и братом, и сестрой. Он Сам «усвояет» Себя тем, кто приходит к Нему, называя это именами самого близкого родства: мать, сестра и брат.

«Я – ваш, – говорит Он, – ваш так близко, как только можно вообразить. И этого никто у вас не отнимет».

Еще о его братьях

Еще один евангельский текст – косвенное подтверждение православного предания о сыновьях Иосифа не от Марии, и такое же косвенное опровержение протестантской мысли, что у Марии после Иисуса были другие дети.

Приближался праздник Иудейский – поставление кущей. Тогда братья Его сказали Ему: выйди отсюда и пойди в Иудею, чтобы и ученики Твои видели дела, которые Ты делаешь. Ибо никто не делает чего-либо втайне, и ищет сам быть известным. Если Ты творишь такие дела, то яви Себя миру. Ибо и братья Его не веровали в Него (Ин. 7:2–5).

Это совершенно немыслимый разговор между старшим и младшими в том мире.

Если бы Иисус был старшим сыном, а братья Его младшими, они никогда бы не позволили себе так с Ним разговаривать.

Это патриархальное общество, где в семье соответствующая иерархия. Гонять старшего как мальчишку «ну-ка поди туда, сделай то-то», да еще поучать его и довольно-таки оскорбительно предполагать, что он ищет своей известности, было, мягко говоря, не принято. Это выглядит именно как шпыняние младшего старшими.

И нельзя сказать, что братья просто считают, что Он сошел с ума, поэтому так с Ним разговаривают. Если бы они на тот момент продолжали считать, что у Него с головой непорядок (Мк. 3:21), из-за чего и хотели ранее «взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя», то точно не стали бы подначивать Его снова пойти к людям. Нет, они прекрасно видят, что Его разум чист. Но «не верили в Него» – и оттого в их словах и оскорбление, и насмешка, и, может быть, даже намек, что Он боится «облажаться», вот и не идет в люди.

Ну, а раз младшенький, можно и тыкнуть носом, чтоб не возомнил о Себе.

А вот Иисус отвечает им с терпением, действительно как старший. Как положено говорить старшему с младшими: без насмешки и без презрения. Он старше их, хотя не по возрасту. Просто Он их Бог и Спаситель.

И каково же Его терпение и незлобие! Не только в земной жизни спокойно сносил от сводных братьев неверие, презрение и даже подозрения в безумии, и публичные попытки осадить Его и с позором увести домой – в конце концов и им дал уверовать и прийти к Себе.

И не попрекнул, и не попомнил никакого зла.

Кому отказал Христос?

Безусловная любовь Христа ни в малейшей степени