– Это была Вафида? – спросил Стеблов.

– Это был Голос.

Равиль Салихович посмотрел на Михаила и предупреждающе покачал головой.

– Мы поняли, Закир. Это был голос, который разговаривал, как Вафида. Так?

– Да. Он говорил, будто Вафида.

– А что ты ответил?

– Я испугался. Сначала хотел выключить трубку. Но потом прочитал молитву: «А’уззу би-ллахи мина ш-шайтани р-раджим»[17]и немного успокоился. Он произнес: «Закир, это я, Вафида. Ты меня слышишь?» «Слышу, – сказал я. – Ты кто?»

– И что было дальше?

– Он говорит: «Я твоя сестра Вафида. Я не погибла, понимаешь?»

Закир замолчал.

– И? – не выдержал Стеблов.

Равиль Салихович поморщился и спросил:

– Ты что-то ответил Голосу, Закир?

– Я сказал: «Ты врешь. Оттуда не возвращаются». Он засмеялся вот так: «Ха-ха-ха» – и говорит: «Ты думаешь, что я была на том свете? Мой бедный братик. Возможно, ты и прав».

– Ты ему ответил?

– Я спросил: «Что ты хочешь?» Он сказал: «Почти ничего. Передай отцу, что я звонила. Пожалуйста, передай ему привет от Махаллат».

Закир снова замолчал.

– Это все? Разговор на этом закончился?

– Кажется, она повторила: «Пожалуйста, не забудь о привете от Махаллат».

– И все?

– Наверное. Я испугался и выключил телефон.

– Наверное или не помнишь?

– Наверное, не помню. Мне было страшно. Я начал читать молитву. А когда закончил, там шли гудки.

– Кто такая Махаллат? – с нетерпением спросил Михаил. – Родственница?

– Не совсем. – Нагаев еле заметно усмехнулся. – Это из иудейского религиозного фольклора, так сказать. Впервые упоминается в Талмуде. Одна из жен Сатаны. Дьяволица, короче.

– Что-то вроде Лилит?

– Да, примерно. Махаллат и Лилит вели между собой войны с помощью армий демонов.

– И к чему здесь эти демоны? Вы понимаете?

– К чему – не понимаю. А откуда – могу пояснить. Вафида с детства увлекалась подобными вещами: мистикой, оккультизмом… впрочем, это у нее отчасти наследственное, в мать. Гулия у меня тоже во всякую чушь верила. Так вот… Вафида тогда, по-моему, еще даже в школу не ходила… она нашла в книжном шкафу иллюстрированную книгу о кабалистике[18]. Ну и увлеклась так, что за уши не оттащишь. А на Новый год с помощью матери сшила себе маскарадный костюм и изображала эту самую Махаллат. Хотя больше походила на обыкновенного чертенка, только без рожек.

Стеблов вскочил со стула и взволнованно заходил по комнате.

– Ну и что это означает? Это и есть головоломка? Кто-нибудь что-нибудь понимает?

Нагаев развел руками.

– Увы, я не нахожу здесь ключа. Намеки, в принципе, понятны, но каким образом они связаны с местонахождением карты… Надеюсь на ваши молодые мозги. К тому же, иногда бывает полезно взглянуть на ситуацию со стороны, свежим взглядом.

– Тут любые мозги сломаются – хоть старые, хоть молодые. Но деваться нам некуда – без карты полный тупик. Так что… – Михаил почесал живот, выступающий из-под темно-зеленой футболки, словно панцирь черепахи. – Надо бы топлива мозгам подкинуть. Верно? Я утром только бутерброд съел. При такой бурной жизни калории надо восстанавливать.

– А я бы и выпил чуток, – сказал Колян. – Муторно как-то. И в голове муть.

– Не стоило бы сейчас, Коля, – тихо произнес Нагаев. – Не время. Думать надо.

– Вот вы и думайте. А мне по хер. Не найдем карту – и хрен с ней. Мне бы сейчас пивка и вздремнуть.

Нагаев покачал головой, но промолчал.

– А что? – сказал Стеблов. – Колян, пожалуй, прав. Бутылка пивка ему не помешает. Но лишь бутылка. Да, Коля?

– Закир не пойдет, – сказал Нагаев. – Даже не просите. Мне, наверное, лучше тоже не светиться перед соседями.

– Правильно, вам не стоит, – сразу согласился Михаил. – Зато меня еще никто не ищет, даже любимая женщина. Я сам до ларька дойду, видел на углу. Заодно курева куплю. Тут ведь одни некурящие, верно?

– Ошибаетесь, – откликнулся Нагаев. – Но сигареты я и вправду дома оставил. Только учтите – курить исключительно на балконе. Чужой монастырь, видите ли…

Искитим

Илья Дергач поставил кирпич на место в стене и отряхнул руки. «Курочка по зернышку клюет», – любил говаривать его дедушка, Семен Ильич. Дедушка получил большой срок в середине восьмидесятых, в рамках уголовного дела по Елисеевскому гастроному, и толк в жизни знал. Царствие ему небесное.

Дергач, глава благотворительного фонда «Дети Искитима», крупный бизнесмен и общественный деятель, приобрел этот объект почти задаром около года назад. Точнее, сначала он купил полуподвальное помещение, а потом уже, когда понял, в чем цимус, прикупил и квартиру выше этажом.

Помещение, расположенное в старом трехэтажном доме по соседству с «карантинным» районом, продал его хозяин, местный бизнесмен, вскоре после Скачка. Бизнесмен когда-то оборудовал здесь кафе, надеясь привлечь туристов, но особой популярностью оно не пользовалось – из-за близости «карантинки». В округе регулярно то грабили, то насиловали, то обворовывали. А еще наркоманы, постоянно шатающиеся по тротуарам… После Скачка, когда Зона наползла на западную часть города, и по соседней улице зазмеилась «колючка» полосы отчуждения, кафешка и вовсе опустела. Тогда бизнесмен и выставил объект на продажу.

Дергач же как раз искал подобное место – тихое, без лишних глаз… В последние годы он все чаще подумывал о том, чтобы свернуть все свои легальные и нелегальные дела и свалить куда-нибудь в спокойную и теплую европейскую страну. Но для спокойной жизни в такой стране требовались соответствующие капиталы – он ведь еще молод, подумаешь, сорок с хвостиком. Нет, деньги в заначке, разумеется, были, этакая «подушка безопасности», но хотелось-то побольше…

А тут – Скачок. И артефакты, попершие на территории Зоны, как грибы после дождя. И куча авантюристов, хлынувших в Искитим в поисках легкой добычи и скорого обогащения. А Дергач, он-то почти абориген, два десятка лет здесь «загорает». Неужели упускать такой шанс, данный Богом? А если и не Богом, то какая разница, когда речь идет о быстром доходе? Деньги не пахнут.[19]Нет, это не дедушка сказал, а другой умный человек, задолго до него.