У нее уже был сын от стофки. Нарушая традиции, она наведывалась к своему первенцу. Ненадолго, просто увидеть. Для сестры это была больная тема. Прошло три года, а она так и не пошла к племени за еще одним ребенком. Боялась, что снова родится мальчик. Какой бы строгой ни казалась Нэстиа, в душе она добра.

— Не думаю, что Бьянка сможет пойти, — поспешно вмешался эльф.

Мне показалось, или в его голосе мелькнули нотки ревности?

— Очень странно будет, если возле домика, где она со стофки… — он замялся, будто подбирал слова, но, видимо, так ничего более мягкого и не придумав, с раздражением добавил, как есть: — Где она со стофки будет совершать акт любви, буду стоять я, — продолжил Силвен.

— Мы тебя замаскируем.

— Стофки — древнее племя, обладающее магией. Думаешь, они не смогут распознать маскировку? — скептически спросил эльф.

— Не вся маскировка магическая. Можно надеть на тебя лесной костюм.

— Это опасно. Думаю, любой стофки поймет, кто я такой и зачем явился, — буркнул Силвен.

— И будет чудесно. Ответишь перед ними за свое неуважение к святыне! — злорадно усмехнулась сестра.

— Это может усугубить наше и без того тяжелое положение, — вмешалась я. — Стофки знают больше, чем дрэо и эльфы. И они хранители знаний, магии и сокровищ. Давайте думать о другом выходе. Возможно, у тебя в лавке имеются еще книги стофки? — обратилась к остроухому.

— Очень много книг сгорело при пожаре. Среди них были редкие экземпляры, как тот, что я тебе дал. Есть те, что вытащили из огня, но вряд ли там удастся что-то разобрать.

— Нужно попробовать.

— Вы пробуйте, а я — к стофки. Давно собиралась к ним наведаться за дочкой.

Нэстиа поднялась.

Я видела, как внутри нее идет борьба. Это решение далось ей нелегко. Сестра поступала как воительница: смотрела в глаза страху. И все ради моего спасения. Стало грустно за нее и за себя. Сейчас гнев на эльфа из-за сложившейся ситуации прошел, и где-то в глубине души я не хотела так скоро возвращаться домой.

Нет, я, конечно, соскучилась по своим девочкам в школе, но желала еще хотя бы денек побыть здесь, рядом с Силвеном. Перед собой я это желание оправдывала возможностью узнать о расе, с которой мы, хотя уже не открыто воюем, но все же еще враждуем, больше.

— Не торопись, давай попробуем поискать в книгах, — предложила сестре, положив руку ей на плечо.

— Они в доме моего брата. Точнее, в тех развалинах, что от дома остались. Он цел внешне, магия не дала сгореть стенам, но полностью разрушен внутри, — сказал эльф.

— Это все время! — гаркнула сестра. — А у нас его не так много. Сложно будет объяснить всем, где Бьянка пропадала столько времени. Да и старшие сестры скоро вернутся из лесов. Они более опытные воительницы, быстро отыщут Бьянку. Тогда будет плохо не только тебе, эльф, и твоим детям, но и самой Бьянке. Римати не отступит от закона дрэо. Выполнит все до мелочей, и Бьянку изгонят. Это в лучшем случае. В худшем — убьют как предательницу. Моя сестра привязывается к тебе. Человеческая кровь дает о себе знать, поэтому вашу связь нужно разорвать, пока все не закончилось плачевно.

Я посмотрела на эльфа. При упоминании сестры о моей привязанности глаза Силвена блеснули. В них словно звезды появились. Его обрадовал этот факт. Или, может, я так хотела думать.

Сестра была права: если узнают, что я спасла остроухого, жила в его доме и, о ужас, целовалась с ним — приравняют это к измене. Я читала в книге по истории, что такие случаи были. Конечно, сейчас между нашими народами существует хотя бы видимость перемирия, но все же меня это не спасет.

— Тогда предлагаю тебе отправиться к стофки, а мы сходим в дом брата, — с безысходностью в голосе сказал эльф. — Вечером, если успеешь обернуться, встретимся за ужином.

Мне показалось, ему не очень хотелось идти туда.

— Как получилось, что ты потерял деньги семьи и умудрился заложить дом? — сестра повернулась к Силвену.

Я тоже хотела знать ответ на этот вопрос. Пожар, конечно, уничтожил все, что имелось в доме, но это был не дом Силвена.

Эльф отвернулся к окну.

— Я заложил жилище, чтобы выкупить Далгена, — произнес он.

— Это как? — не поняла я.

— Все знают, что высшие эльфы не только знатны, но и богаты. Только Смайтин вложил все средства в покупку книг и в развитие детей. Это в его жизни были самые большие ценности. После смерти жены Смайтин несколько лет был один, но потом все же встретил женщину, человечку. Однако она оказалась очень непорядочной. Родила Далгена и каждый раз требовала с брата деньги взамен на их встречи, — грустно вспоминал Силвен. — Женить на себе Смайтина у нее не получилось, он видел, как она ненавидит его детей. И не мог допустить, чтобы она жила с ними под одной крышей. Пять лет им удавалось договариваться. Брат давал ей деньги и забирал Далгена к себе на длительное время. Но год назад она заявила, что собирается продать мальчика в рабство за море, потому что ей нужны деньги. Она ждала еще одного ребенка и собиралась выйти замуж. Сумма была большой, и собрать ее сложно за период, который дала мать Далгена. Мы продали одну из лавок, поэтому много книг хранилось у Смайтина дома, и заложили мое жилье. Так племянник оказался в нашей дружной семье навсегда. Его мать подписала бумаги, что отказывается от него и не претендует на него ни при каких обстоятельствах.

Брат исправно вносил платежи в банк, и все было бы хорошо, но потом случился пожар. И все дети переехали ко мне. Огонь занялся в районе спален, почти все вещи детей сгорели. Деньги пошли на новую одежду, продукты и обучение.

Я не вносил плату по ссуде в последние три месяца. И денег ее погасить нет. У меня работает лавка, в которой не такие ценные экземпляры книг. Древние и редкие издания очень пострадали. За них не выручишь больших денег.

Эльф замолчал, и в комнате воцарилась тишина. Будь на месте