с лицом Сергея. Тушка дважды хрюкнула, облизала приплюснутый нос, из которого сочились сопли, и дёрнула передними лапами. А Сергей тем временем заметил, что поводок у неё был не обычный, которой крепился к ошейнику, а специализированный, фиксирующийся на груди.

— Да плевать мне, как её зовут, — отклонился Сергей в сторону и вновь посмотрел на Катю. — Вы какого хрена припёрлись? Я же сказал вчера Владимиру, что всё сделаю. Чего вам ещё от меня надо?

— Вот же грубиян, — вздохнула разочаровано Катя и поднесла Тушку уже к своему лицу. — Не слушай его, милая, — поцеловала она собаку, на что та незамедлительно ответила облизыванием. — Ну всё, беги, — опустила Катя Тушку на пол и сняла поводок, — осваивайся.

И Тушка действительно умчалась куда-то в коридор.

— Последний раз повторяю, — едва удерживающийся уже не просто от того, чтобы заорать, а даже прибегнуть к рукоприкладству, медленно заговорил Сергей, — никто, кроме меня, здесь жить не будет. Ясно тебе или нет? — навис он над Катей. — Если правда пришла только из-за этого, то сейчас же проваливай из моего дома, — потребовал он. — И собаку свою забери, — добавил Сергей, когда из-за его спины раздался очередной лай.

А Катя в свою очередь, подняв глаза, посмотрела на Сергея с такой невозмутимостью, какой могли обладать, наверное, только достигшие просветления монахи.

— Вот ты такой большой, но такой глупый, — беззлобно сказала она, и Сергей почувствовал себя заслуженно укорённым. Не понимая, однако, в чём именно он провинился. — Сказал он, что всё сделает. А что ты вообще про ваалов знаешь? — спросила Катя, усаживаясь на диван и закидывая ноги на кофейный столик.

— Ну… — протянул Сергей, заметно поубавив куражу.

Что он знал?

Очевидно, только то, что ему успели вчера рассказать.

— Вот то-то и оно, — кивнула Катя в подтверждение его невысказанным мыслям. — Ты вступаешь в наше сообщество, не зная о нём ровным счётом ничего.

— Не то чтобы я хотел в него вступать, — напомнил Сергей, по чьей вине во всё это вляпался.

— А это уже неважно, — подняла Катя кверху указательный палец. — Ты в него вступаешь, а значит, должен усвоить несколько базовых правил и им соответствовать. К тому же нужно убедиться, что ты не спизд*нёшь чего-нибудь лишнего, ненароком, — стрельнула она в Сергея проявившимся на мгновение змеиными глазами. — Тебе, само собой, всё равно никто не поверит, но мало ли. Ну и должен же кто-то проследить за тем, чтобы ты не дал в один прекрасный момент дёру, поставив высокое начальство в неудобное положение.

— Да куда я, бл*ть, сбегу? — вновь начал закипать Сергей. — Вы ж, уроды, фактически всех моих родных в заложники взяли.

— Ты бы удивился, сколь многих данное обстоятельство нисколечко не волновало, — очень недобро улыбнулась Катя, из-за чего по затылку Сергея пробежал мимолётный холодок. — Короче, — сложила Катя руки за головой и полностью откинулась на спинку дивана, — мне полночи мозг еб*ли на тему того, чтобы с тобой никаких проблем не возникало. Цитирую: «Хоть живи с ним, мне плевать, но чтобы на всех боях он присутствовал», — весьма недурно спародировав голос Владимира, пересказала Катя часть их с ним разговора. — Над моей башкой и без того уже дамоклов меч висит. Новые риски мне сейчас ни к чему.

Сергея так и подбивало сказать ей, что она сама во всех своих проблемах и виновата, но он всё же сдержался. Такой подход вряд ли бы поспособствовал тому, чтобы поскорее от неё избавиться. И потому Сергей решил прибегнуть к чему-то более деликатному.

— Слушай, — начал он, утихомирив на время все бушующие внутри эмоции, — я, конечно, могу ошибаться, но, возможно, только возможно, говоря «хоть живи с ним», Владимир отнюдь не имел в виду реальную необходимость нашего совместного проживания, — озвучил свою интерпретацию услышанного Сергей. — Скорее всего, это была просто фигура речи.

— Уверена, что так и есть, — согласно кивнула Катя. — Но идея-то хорошая, — широко улыбнулась она.

— Да ни разу, — без малейшего намёка на улыбку ответил Сергей. — Я согласен поддерживать с тобой связь, но жить здесь ты не будешь. Точка.

Деликатный способ себя не оправдал. Пора возвращаться к лобовому.

— Расслабь булки, здоровяк, — продолжая улыбаться, чуть наклонила Катя голову набок. — Я не банный лист, и таскаться с тобой двадцать четыре на семь не собираюсь. Жопу в туалете себе уж сам как-нибудь подотрёшь.

Раздавшееся затем хихиканье просигналило о том, что свою последнюю фразу Катя посчитала за очень удачную шутку. Да вот только Сергея смеяться не тянуло. Совсем.

— Тем более что у меня и без тебя работы хватает, — добавила Катя, вставая с дивана и подходя к Сергею вплотную. — И мне тупо проще всё совмещать, если ты всегда будешь у меня под боком. Ферштейн? — спросила она, легонько ударив Сергея в левое предплечье.

— Не ферштейн, — ответил Сергей. — И не хотеть ферштейн. Это твои проблемы, так что разгребай их сама. А меня оставь в покое. Я соглашался только на бои. Ты в сделку не входила, — строго глянул он на Катю сверху-вниз.

Катя вздохнула. И неприкрытое раздражение показалось на её лице.

— Какой же ты упёртый баран, а, — посетовала она и сурово посмотрела на Сергея в ответ. — Слушай и запоминай, здоровяк. Здесь я решаю, что и как будет. Станешь возникать, и отправлю бегать по округе с голой