Максим кивает, выражение его лица серьезное. — Если она?

Я не отвечаю сразу, мой разум мечется между возможностями, рисками, последствиями. Если Сара носит моего ребенка, то все меняется. Она становится больше, чем просто частью игры, я привязываюсь к ней так, как никогда не предполагал.

— Если это так, — наконец говорю я, понизив голос, — тогда я защищу ее. Она останется со мной, под моим присмотром, и мы разберемся с Кейсом и всем остальным, что встанет на нашем пути. Никто не тронет ее или этого ребенка.

Максим кивает, без вопросов принимая мое решение. Он знает меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что когда я что-то решаю, пути назад нет. Под поверхностью я чувствую назревающую суматоху, неопределенность, которая приходит с этой новой реальностью.

Максим стоит напротив меня, его глаза внимательно изучают мое лицо. Я могу сказать, что он хочет сказать что-то еще, что-то таится под поверхностью. Он слегка переносит вес, прочищая горло, прежде чем заговорить.

Он говорит — Нам нужно усилить охрану поместья. Удвоить охрану, контролировать все входящие и исходящие сообщения. Если Кейс получит хотя бы намек на это, он использует это против нас.

— Согласен, — отвечаю я, уже прокручивая в голове необходимые меры предосторожности. — Немедленно прими меры. Я хочу провести полную проверку всех сотрудников. Если горничная знала о тесте, то и другие могли узнать. Мы не можем позволить себе никаких утечек.

— Я позабочусь об этом, — отвечает Максим, его профессионализм возвращается в полную силу. Он колеблется секунду, прежде чем добавить — Иван… возможно, будет лучше, если ты поговоришь об этом с Сарой напрямую. Подтверди то, что вы двое договорились.

Я чувствую, как дергается мускул в челюсти от этого предложения. Мысль о том, чтобы столкнуться с Сарой по этому поводу... сложная. Часть меня хочет потребовать ответов, утвердить контроль над ситуацией. Другая часть, которую я не часто признаю, чувствует укол неуверенности, даже уязвимости.

— Я сделаю это, — коротко отвечаю я, отказываясь от дальнейшего обсуждения этого вопроса.

Максим понимает намек и выпрямляется, готовясь уйти. Когда он подходит к двери, он останавливается и оглядывается на меня, редкая мягкость в его обычно стоическом взгляде.

— Ты примешь правильное решение, — тихо говорит он. — Ты всегда так делаешь.

Я коротко киваю ему, и с этим он уходит, оставляя меня одного в тишине моего офиса. Вес разговора тяжело оседает вокруг меня, реальность ситуации давит со всех сторон.

Я встаю со стула и подхожу к большим окнам, выходящим на поместье. Солнце начинает садиться, отбрасывая длинные тени на ухоженные газоны и внушительные ворота. Вид, это порядок и контроль, контрастирующие с хаосом, бурлящим внутри меня.

Отцовство. Это концепция, которую я никогда серьезно не рассматривал. Когда я рос, мои собственные отношения с отцом были... сложными, мягко говоря. Он был жестким человеком, суровым и непреклонным, его ожидания были тяжелыми и часто удушающими. Мы сталкивались чаще, чем просто разговаривали, наши разногласия обострялись, пока его смерть не оставила так много невысказанных, нерешенных вещей.

Я помню ночи, проведенные в этом самом офисе, слушая его лекции о долге и наследии, о весе имени Шаров и о том, что значит его поддерживать. Для него все было о власти и репутации, о сохранении нашего места в мире, где слабость не была вариантом. Привязанность была роскошью, которую он редко себе позволял, а похвала была еще более редкой.

Я знаю, что я стал таким же, как он.

Глава 14 - Сара

Я смотрю на тест на беременность в своих дрожащих руках, две розовые полоски смотрят на меня, как жестокая шутка. Миллион мыслей проносятся в моей голове, но одна продолжает всплывать, мне не нужна была еще одна проблема в моей жизни. Не сейчас. Не со всем остальным, что происходит. И уж точно не с ребенком Ивана.

У меня перехватывает дыхание, когда я осознаю всю тяжесть ситуации. Иван Шаров, глава русской мафии. Человек, который поглотил мои мысли, мое тело, само мое существование за последние несколько недель. Человек, от которого, несмотря ни на что, я не могу оторваться. Теперь я беременна его ребенком. Это как петля, затягивающаяся вокруг моей шеи, связь, которая свяжет меня с ним навсегда, если этот ребенок родится.

Внезапный стук в дверь вырывает меня из моих спиралевидных мыслей. Прежде чем я успеваю ответить, дверь распахивается, и Иван входит внутрь. Он не ждет приглашения, он никогда этого не делает. Его присутствие заполняет комнату, властное и мощное, когда он приближается ко мне.

— Сара, — говорит он, его глаза сужаются, когда он видит мое бледное лицо, на котором, я уверена, написан шок. — Что случилось? Ты выглядишь так, будто увидела привидение.

Я быстро засовываю тест на беременность в ящик рядом с собой, пытаясь скрыть панику, которая грозит прорваться наружу. — Ничего, — лгу я, выдавливая улыбку, которая не касается моих глаз. — Просто... плохо себя чувствую.

Он мне не верит. Его взгляд становится острым, и я вижу, как крутятся шестеренки в его голове. Иван не из тех, кого легко обмануть, и я знаю, что он чувствует, что что-то не так. Прежде чем он успевает надавить еще сильнее, он меняет тактику.

— Пора нам решать, — говорит он, его голос спокоен, но тверд. Он подходит ближе, его присутствие подавляет, когда он нависает надо мной. — Чего ты хочешь, Сара? Ты хочешь остаться или хочешь уйти?

Вопрос бьет меня, как удар под дых. Я избегала этого разговора, избегала принятия решения, но теперь больше нет возможности бежать. Иван выложил все на стол, и мне придется с этим столкнуться.

Мое сердце колотится, когда я пытаюсь разобраться в хаосе в голове. За последние несколько недель я стала ближе к Ивану, чем когда-либо ожидала. Он стал зависимостью, тягой, которую я, похоже, не могу удовлетворить, независимо от того, сколько раз мы были вместе. Теперь я ношу его ребенка. Мысль о том, чтобы уйти от него, уйти от этой извращенной связи, которую мы образовали, кажется разрывом на две части.

Затем реальность врезается в мое сознание, жизнь, которую он ведет, жизнь, в которую меня втянули. Темный мир мафии, мир, полный насилия, опасности и предательства. Мир, частью которого я никогда не хотела быть. Как я могу вырастить ребенка в этом? Как я могу принести невинную жизнь в