Зафир выглядел разозленным.

– Ты не знаешь, кто мог это сделать? Твой агент?

– Нет, Джулия моя лучшая подруга. Она никогда бы не сделала ничего подобного.

Зафир что-то пробормотал о людской слабости и деньгах, и Кэт сказала:

– Дай мне свой телефон, и я сейчас же позвоню ей.

Он дал ей телефон, и она позвонила Джулии. Та казалась такой же расстроенной, как и сама Кэт, и Кэт устыдилась того, что на мгновение усомнилась в ней.

Закончив разговор, она вернула Зафиру телефон.

– Джулия думает, что это кто-то из больницы, куда меня отвезли сразу же после аварии. Они увидели мои новые фотографии и сложили два и два.

У Зафира был разъяренный вид. И тут же у Кэт упало сердце.

– Мне очень жаль…

Он нахмурился.

– Чего тебе жалеть?

Кэт судорожно сглотнула.

– Без сомнения, последнее, что тебе хотелось бы, – это чтобы эти новости появились как раз сейчас, перед завершающим событием турне и последней демонстрацией бриллианта. Мы получим плохую прессу.

Зафир повернулся к Кэт.

– Никакой плохой прессы не будет. Бриллиант станет еще более знаменитым благодаря твоему мужеству. Но я не стану настаивать на твоем появлении сегодня вечером, если ты решишь, что я требую слишком многого. Теперь ты станешь центром внимания.

Кэт пожала плечами.

– Мне больше нечего прятать. Все равно рано или поздно все стало бы известно. И если ты не боишься, что это отрицательно отразится на кампании, тогда я, конечно, буду присутствовать сегодня вечером на торжестве.

Зафир загадочно посмотрел на нее и сказал:

– Хорошо, как пожелаешь.

Они подъехали к дворцу, и когда водитель открыл ее дверь и она вышла на залитую солнцем аллею, к ней поспешно подошел Рахул, страшно бледный.

– Мисс Винтерс, мне так жаль… Я понятия не имел… Если бы я знал…

Он выглядел таким несчастным, что Кэт коснулась его руки.

– Рахул, вам не нужно извиняться. Вы не сделали ничего плохого. И никто ничего не знал.

В это время к ним подошел Зафир. Выражение его лица напомнило ей, как он смотрел на нее в пустыне, перед отъездом.

– Жасмин ждет тебя, чтобы помочь выбрать тебе наряд на сегодняшний вечер, – сказал Зафир. – Он повернулся, чтобы уйти, бросив напоследок:

– Я зайду за тобой в шесть часов.

Кэт хотелось схватить его за край одежды и потребовать ответа – что будет с ними дальше и чем была прошлая ночь.

Она смотрела, как он уходит, и ругала себя. Прошлая ночь была последним проявлением похоти. Без сомнения, сейчас мысли Зафира уже заняты будущим, и он подбирает подходящего кандидата на роль королевы.

Кэт почувствовала горечь при этой мысли, но с улыбкой поприветствовала Жасмин, которая была необычно притихшей по дороге в ее покои. Кэт сделала вывод, что новость разнеслась по дворцу со скоростью лесного пожара.

Когда они вошли в апартаменты Кэт, Жасмин посмотрела на нее огромными глазами и нерешительно спросила:

– Это действительно правда, мисс Винтерс?

Кэт вздохнула и кивнула. Потом она села, приподняла подол кафтана и показала девушке свою ногу.

Жасмин опустилась на пол у ног Кэт. Ее глаза налились слезами, и Кэт наклонилась и вытерла слезы с лица девушки.

– На самом деле все не так уж плохо, – сказала она с кривой усмешкой. – Вот, сейчас я покажу тебе…

* * *

Этим вечером Кэт нервно расхаживала по своей гостиной. Несмотря на свою недавнюю браваду, ее нервы были напряжены при мысли, что, когда ее представят сегодня вечером, все будут все знать.

Когда появился Зафир, Жасмин тактично удалилась, а Кэт перестала расхаживать по комнате и уставилась на него. Он был неотразим в кремовых с золотом одеждах, настоящий могущественный король своей страны.

Он окинул ее взглядом с головы до пят.

– Ты выглядишь великолепно.

Кэт внезапно смутилась и пожала плечами.

– Жасмин это платье понравилось больше всего.

Это был длинный традиционный джандорский кафтан, обманчиво простой, с глубоким вырезом на груди, где уже красовался красный бриллиант. Поверх кафтана был надет халат без рукавов, расшитый золотом.

Кэт обратила внимание на то, что их одеяния с Зафиром очень схожи, так как ее кафтан был такого же кремового цвета. Ей внезапно пришло в голову, что в день свадьбы невеста Зафира будет одета почти так же.

Задумавшись об этом, она даже не расслышала, что Зафир обратился к ней, и переспросила:

– Прошу прощения, что ты сказал?

Она заметила, что он чувствует какую-то неуверенность. Он провел пятерней по волосам и посмотрел на нее.

– Я должен сказать тебе кое-что. Я хотел сделать это позже, но…

Кэт похолодела.

– Что?

Он мрачно ответил:

– Это кое-что, что я обнаружил сегодня днем, – на самом деле, несколько вещей.

Кэт разволновалась и села на стоявший рядом стул.

– Каких вещей?

Зафир начал расхаживать по комнате. Наконец он остановился и резко сказал:

– Это мой отец послал в газеты те твои фотографии и историю твоей жизни.

Кэт замерла. Она вспомнила холодное лицо отца Зафира и невольно поднялась со стула.

– Я знаю, что он меня не одобрял… но как? Где он добыл эти фотографии?

Зафир снова принялся ходить взад-вперед.

– Он нанял детективов, чтобы они раскопали твое прошлое. Те разыскали фотографа и заплатили ему огромные деньги за некоторые фотографии. – Он снова остановился и с раскаянием посмотрел на нее. – Прости меня, Кэт. Я понятия не имел… Если бы я знал…

– Ты не мог знать, – слабо выговорила Кэт, опершись руками о спинку кресла.

Она смотрела на Зафира и пыталась избавиться от чувства, что ее предали, хотя он и не имел к этому никакого отношения. Она знала, что его родители не любят ее, но то, что они пошли на такие крайности, было смертельно больно.

– Но теперь это не имеет значения. Что сделано, то сделано. Твой отец мертв.

– Но есть кое-что еще.

Кэт сильнее ухватилась за спинку кресла.

– Что?

– Я нашел этого фотографа. Вернее, моя команда. Именно так я узнал о том, что сделал мой отец.

Он снова начал ходить по комнате, потом остановился. Никогда он еще так не напоминал ей загнанного зверя.

Его лицо было похоже на застывшую маску.

– Тебе следовало все рассказать мне, Кэт. О том, что этот фотограф шантажирует тебя.