Ох! А мы в Лангене обходились и так, без разных рода очередей. Но каждый знал наперед, кто и с кем танцует. Я даже как-то трижды была в паре с месье Ноэлем, и ни одна классная дама не сказала мне, что это столь предосудительно! Подумать только! В чем-то провинциальные нравы строже, чем в Париссе, а в таких ключевых моментах — недопустимая халатность!

— Крайне неприлично приглашать даму, которой вы не представлены. Для этого лучше всего либо найти человека, который согласится вас представить, либо, в крайнем случае, представиться самостоятельно.

Пока мадам только говорила, и все участие месье Бастиана оказалось только в поклонах. Мне же уже натерпелось танцевать! Уверена, что смогу привлечь внимание месье Отиса. Разве может быть иначе?

— Когда кавалер приглашает даму, то она в знак согласия наклоняет голову, говоря: "с удовольствием", "хорошо", или же: "сожалею, я уже обещала", или: "я уже танцую". Дама, не желающая танцевать с каким-либо кавалером, не должна прибегать к уловке: "Я устала", и вслед за тем принять приглашение другого. Это неприлично!

Похоже, последнее восклицание еще не единожды прозвучит сегодня на уроке. Что ни делай — все недопустимо. Сплошные правила, где же тут отдохнуть всей душой на танцах?

— Также, само собой разумеется, что кавалер, получивший отказ, не имеет права тут же, в присутствии этой дамы, приглашать на танец другую. Приглашая, следует смотреть в глаза даме, тогда она точно поймет, что вы обращаетесь именно к ней. Будьте внимательны! Ведь ваш поклон может принять на свой счет не та, которую вы хотели пригласить! Ни в коем случае не показывайте своего разочарования и уж тем более не произносите: "Я хотел пригласить не вас".

Неужели и такой ужасный конфуз может произойти?! Ужасно должно быть услышать такие слова. Вот уж верно, что придумали такое правило! Я представила, что подобное вполне могло бы случиться и со мной. Кошмарно!

— Итак, мадемуазели, условно разбиваем нашу бальную залу на зоны. Зона игры, там отдыхают те, кто не танцуют, а так же в перерывах между турами, пока отдыхают музыканты, — мадам Франсуаза махнула рукой в сторону столиков, где уже разложили настольные игры. — Трапезная. На балах подают горячее и мясо. Напитки и закуски стоят отдельным столом. Обратите внимание, садясь за стол дамы снимают перчатки, и кладут их справа от приборов, а на колени кладут салфетку. Вставая из-за стола, салфетку следует повесить на спинку стула, а перчатки надеть. Ну и зона танцев. Ходить и уж тем более бегать через центр запрещено!

Впрочем, я особо не следила за тем, что показывала мадам, мой взгляд был прикован к тому углу, где стоял месье Отис. Безупречен, как и всегда. То есть я, конечно, не знаю наверняка, но месье Персефорест всегда был в любой ситуации на высоте.

Менталист спокойно разговаривал с друзьями, не выказывая никакого интереса к уроку мадам Франсуазы, не то чтобы волнения. И главное! Не косился испуганно в мою сторону, хотя наверняка узнал. Это внушало некоторую надежду. Ведь я, конечно, не виновата в том, что Отис пострадал! Разве же я решила с себя снять амулет? Или может быть я хотела увидеть особенные иллюзии? Да, когда ребята уходили, они шатались словно пьяные, но я ли тому виной?

— Итак, считаю на этом, что я сказала предостаточно, чтобы никто не опозорился, — повысила голос мадам Франсуаза, посмотрев отчего-то на нас с подругами, — так как подготовиться времени не было, после паваны я дам время, чтобы все месье выбрали себе девушку для танца, и дамы успели сделать запись в бальной книжечке. Эрик, выступите, пожалуйста, церемониймейстером.

— Павана, — громко известил паж, кивнув учительнице, — бал открывают мадам Франсуаза Карони и месье Бастиан де Фури!

Девушки засуетились и попытались разом растолкать соседок, чтобы смотреться выгоднее. Мы с подругами удивленно переглянулись, не ожидая таких перемен от однокурсниц. Между тем некое волнение пошло и в стане мальчишек. Юноши, которые и до этого собирались небольшими группам, зашептались, словно деля нас — кому кто достанется?

Но время подходило к концу: мадам Франсуаза уже устанавливала на столе специальный артефакт, который создавал иллюзию. В моей прошлой академии тоже был такой — услуги музыкантов не дешевы, и школа не могла себе позволить вызывать их на каждый урок. В Лангене правда волшебная шкатулка играла всего три танца, но нам хватало.

Юноши же, явно поделив дам, двинулись к нам по стенке. Я расплылась в улыбке, не сводя взгляда с месье Отиса. Игра началась?

_____________

*Обычно бал открывает менуэт. Ну по крайней мере того временного отрезка, который взят за основу в романе. Но мне самой этот танец не нравится, потому я несколько изменила правила балов в романе авторским произволом.

Положила руку на грудь, успокаиваясь. Со стороны, наверное, казалось, что я пребываю в крайней степени волнения, хотя это и не было правдой. Нет, я конечно, переживаю, но хотелось почувствовать, что амулет вот он, на мне. Как показала практика, он не дает полной гарантии того, что юноши в безопасности от моих эмоций, но с ним гораздо проще.

«Я — ковыль!».

Многократное повторение этой фразы давало какое-то внутреннее спокойствие. Нельзя допустить, чтобы и тут произошел массовый падеж менталистов. Пойдут ненужные слухи, которые только подстегнут интерес ко мне, а где-то в академии ходит-бродит спанский шпион. Я же не дурочка, чтобы вот так, даже из-за месье Персефореста, подставлять подруг и свой род.

Один из юношей рядом с месье Отисом сжал руками виски и покачнулся, заставив меня куда чаще повторять заветную фразу.

На мгновение представила, как все менталисты, словно в сказке о «Спящей красавице», начинают оседать на пол. Медленно, один за другим, вызывая панику среди остальных учеников. А я, как самый настоящий принц, хожу между неподвижными фигурами и пробуждаю их к жизни поцелуем. Как принц, я сказала! И картинка в моем воображении послушно поменялась: на мне вместо платья — мундир, точь-в-точь как у дофина. «Переодевать» менталистов в пышные наряды не стала, оставив все как есть. Конечно, целоваться со всеми подряд до ужаса неприлично, но чего не сделаешь ради благого дела?

Придуманная сцена слегка сняла напряжение и позволила успокоиться. Покосилась на юношей: все ли с ними хорошо? И пришла в ужас! Почти весь состав менталистов остался стоять у столиков с «напитками». Получается, они не собираются участвовать в паване.

— Твой месье Отис не торопится, — прошептала Полин, — может, надо было просигнализировать ему языком веера? Не для этого ли мужчин сегодня больше, чем нас?

Полин права, наверное, мадемуазель Франсуаза с самого начала задумала вариант, при котором нам бы пришлось тренироваться в языке вееров. Не о чем беспокоиться, тем более нервничать мне никак нельзя — неизвестно к каким последствиям это приведет!

— Думаешь? — спросила, не отрывая взгляда от «Персефореста», — каким жестом, например?