Как же так вышло,что задание стало наваждением, а этот мужчина пробудил во мне интерес? Нужно что-то делать и срочно.

Я всё же заставила себя поспать, хотя беспокойные мысли не желали оставлять меня, а воспоминания о поцелуе будоражили кровь. Оказывается, поцелуй может быть таким… сексуальным, неистовым и многообещающим.

Меня разбудила Лира, пора было готовиться к торжественному ужину. Девушка появилась в спальне и осторожно позвала меня.

– Графиня, пора вставать, я вам ванну приготовила.

Потянувшись, лениво открыла глаза и уставилась в потолок. Усталость в теле никуда не делась, но напряжение немного спало.

– Хорошо, ванна мне и правда не помешает, – проговорила еще сонным голосом.

Принятие водных процедур помогло прийти в себя и отогнать тревогу, засевшую занозой в груди. Лира выбрала красивое платье с длинным рукавом и воротником стойкой. Сказала, что сегодня торжественный день и лучше всего облачиться в благородный золотой. Я в принципе была не против, вот только затянутый корсет нещадно мешал дышать и мне постоянно хотелось от него избавиться.

Кто вообще придумал эту пытку для женщин? Затягивать в корсет и заставлять ходить так весь день? Если б знала, убила бы!

Прическу горничная не стала делать, чтобы скрыть порез на шее, оставила свободными длинные локоны и лишь на висках прихватила заколками.

Я уже собиралась выходить, когда в дверь постучали и на пороге появился Орман де Буа.

– Катрин, я только узнал об ужасном происшествии! – воскликнул он входя. – Это просто ужасно, ты в порядке? Ума не приложу, как такой опытный следопыт, как Дебре, не смог справиться с убийцей.

Вздохнув, поняла, отец Катрин меня не выпустит из покоев, пока не выяснит все обстоятельства.

– Вы правы, папенька, даже я не ожидала нападения, – ответила, отходя к трюмо и делая вид, что поправляю прическу.

– У меня есть подозрение, что на нашу семью охотятся, – заговорщицки проговорил мужчина, подходя ближе. – Сначала лекарь, теперь следопыт и ты.

Неприятно кольнуло его замечание, то есть,свою дочь он поставил на последнее место? Неужели ему настолько плевать на Катрин?

– Я несогласна с вами, папенька, сегодняшнее нападение случайность, просто вор пробрался в мои покои, – ответила раздраженно.

– Нет, нет, тут явно заговор, – пробормотал он задумчиво, а потом встрепенулся и уставился на меня. – Тебя обокрали? Драгоценности?

– Да, всё забрали, даже сережек не оставили, – капризно заметила, состроив гримасу обиды.

– Это же целое состояние! – заверещал граф, в панике хватаясь за голову. – Мы разорены! Теперь ты просто обязана стать женой императора! Надеюсь, ты понимаешь, чем это грозит твоему сыну?

Я остолбенела, не веря своим ушам. Что он сказал, "сыну"? У Катрин есть ребенок, но разве она была раньше замужем? Или это внебрачный…

Не знала, как реагировать на заявление отца, я ведь даже имени ребенка не знала. Единственно правильное решение было просто проигнорировать и сделать вид, что всё под контролем. Значит, семья Катрин обнищала, и вся надежда теперь возлагалась на дочь. Но, как Катрин смогла попасть на отбор, ведь она не девственница? Неужели применили запрещённую магию? Ох, час от часу не легче, кругом обман, сплошные тайны. Вот чем опасно долго находиться в теле другого, начинают всплывать секреты, о которых ты ничего не знаешь.

– Я сделала всё,что от меня зависело, теперь выбор за императором, – бросила ему через плечо, стараясь не выдать бушующие внутри эмоции. – Сегодня вы узнаете, какое будущее вас ждет.

– Нас, – поправил де Буа меня, – и в первую очередь пострадает твой выродок, я лишу его всяческого пособия.

Я резко развернулась и пристально посмотрела на мужчину.

– Не смей мне угрожать, – прошептала твердо и зло, чувствуя, как закипает в душе ненависть к этому мужчине. – Запомни, возможно ты разговариваешь с будущей императрицей. От меня зависит будущее каждого в семье, и я вправе решить помочь вам или нет. Шантажировать сыном не смей, а то пожалеешь.

Больше разговаривать с ним не стала, поспешила к дверям, желая быстрее покинуть покои и закончить разговор. Отец Катрин был ошарашен моим резким заявлением. Он не ожидал от своей капризной, но смирной дочери такого отпора.

– Катрин, ты стала слишком дерзкой, императору это не понравится, – пробормотал вслед де Буа, но я лишь отмахнулась от его слов.

Его дочери давно надо было проявить характер и поставить на место такого никчемного отца. Неужели ей было приятно чувствовать себя товаром и позволять помыкать собой? Уж если умудрилась родить вне брака, значит, смелости не занимать или она боялась шантажа? Скорей всего да, ведь о сыне заботилась не она.

Решила, что завтра обязательно свяжусь с Шустрым и попрошу об услуги. Пусть всё разузнает о Катрин и её семье, а еще нужно установить слежку за министром Маркусом де Лекруа.

Императором было принято решение отменить бал в честь окончания отбора, просто ужин и оглашение выбора. Также все подданные должны были облачиться в черное, соблюдая траур по Мирел, только невестам было позволено одеть нарядные платья.

Входила в зал с трепетом, ведь скоро император озвучит свой выбор, от которого будут зависеть мои дальнейшие действия. Если честно, мне хотелось сбежать подальше, скрыться от всех этих шантажистов и провокаторов. Никогда раньше не думала, что дворцовые интриги настолько сильны. Складывалось впечатление, что я попала в змеиное логово, где каждый готов тебя ужалить.

Говорила же себе, пора заканчивать со штабом и начинать вести спокойный образ жизни. Купить неприметный домик, забрать брата и сестру из приюта, и жить мирно, желательно подальше от людей. За свою жизнь я успела разочароваться в людях. Корыстные, завистливые, жаждущие власти и удовольствий. Они готовы были нанять убийцу лишь ради того, чтобы разрушить счастье других. Искренняя любовь раздражала людей так же сильно, как и богатство.

От невеселых мыслей меня отвлек министр Маркус де Лекруа, появившийся неожиданно.

– Графиня, рад вас видеть в здравии, – подходя, сказал он и поклонился.

– Благодарю, – холодно ответила, но улыбнулась, как и было положено в обществе.

– Надеюсь, преступника найдут и накажут, хотя думаю, его не существует, – продолжил министр елейным голосом, от которого меня подташнивало. Это был прямой намек, неужели он что-то знает или лишь делает вид?

Сделав удивленное лицо, посмотрела на него непонимающе.

– Вы думаете, я обманываю, что на меня напали? Зачем мне это?

– Я думаю, Дебре, сказал то, что вам не понравилось, но это лишь предположение Катрин, – пошел на попятную министр, видимо, не желая ссориться, – надеюсь, император поднимет вам настроение.