объяснил мистер Толбот. – Он понимал, что родятся сотни нелегальных детей, которых будут прятать. И знал, что им понадобится безопасное место, когда они выйдут из подполья.

– А я считал, что ваши школы для детей с различными фобиями и странностями, тех… – он остановился. – Ой!

Мистер Хендрикс засмеялся.

– Значит, мои уловки вас обманули? – спросил он. – Кто же отличит, если ребёнок раскачивается, нездоров он или просто напуган до потери сознания? Кто отличит, чем вызвана боязнь открытого пространства: расстройством психики или суровыми запретами: «Выйти на улицу – самоубийство»? Поначалу да, я принимал детей с проблемами, вызванными другими причинами. Зарабатывал репутацию, как директор школы, который берёт на воспитание любого ребёнка с отклонениями от нормы. И когда стали появляться первые нелегальные дети, их тоже принимали у нас.

Люк жадно слушал.

– Значит, здесь все экснеты? И все об этом знают? – спросил он. – Учителя, мисс Хокинс, медсестра, другие мальчики…

– Ну нет, – выразительно покачал головой мистер Хендрикс. – Я создал идеальную головоломку – в нашей системе даже я не знаю, кто есть кто. Не хочу знать. Ведь существуют…

– Пытки, – мрачно заключил мистер Толбот.

– Я не выдам тех, о ком ничего не знаю, – просто не смогу, – сообщил мистер Хендрикс. – И нанимаю исключительно нелюбопытных сотрудников. Учителей, настолько влюблённых в свой предмет, что они даже не узнают сидевших перед ними целый год учеников. Служащих с зашкаливающим непрофессионализмом, которые неспособны ввести данные в компьютер и не заметят, если папки подменили, а документы подделали. Есть в этом особое очарование, не находите?

Люк вспомнил, как исчез радиотелефон Джейсона, как заперли двери, как волшебным образом появились папки его друзей с новыми поддельными именами.

– Но кто-то знает, – настаивал он. – Должен же кто-то всё предвидеть.

Мистер Хендрикс пошевелился в кресле.

– Конечно, у меня есть соратники. Мистер Дирк, как вы, вероятно, заметили, бывает чрезвычайно полезен время от времени, хотя и он всего не знает. Других я раскрывать не стану.

Ну вот и объяснения.

Но легче от этого не стало. Наверное, следовало бы прыгать счастья, зная, что хоть кто-то в школе знает о его существовании. Но Люк только с грустью вспоминал, каким одиноким и оторванным от мира он чувствовал себя в те первые недели в школе, каким-то невидимкой. Он пал так низко, что почти радовался каждый вечер мучениям со стороны Джейсона. Он вдруг разозлился.

– Вы, наверное, гордитесь собой, – выпалил он, – А знаете, каково это, чувствовать себя экснетом? Да вы нас просто бросили на равнодушных людей, лишённых сострадания или к нему неспособных. Просто чудо, как мы не разбежались по привычным укрытиям.

– О, нет, – совершенно невозмутимо ответил мистер Хендрикс. – Никто вас не бросал. Полагаю, вы никогда не погружались на морское дно?

Люк покачал головой и подавил желание закатить глаза.

– Но вы понимаете суть? – мистер Хендрикс не дожидался ответа. – Ныряльщик поднимается к поверхности очень медленно, давая телу привыкнуть к перемене давления. То же самое происходит с детьми, вышедшими из подполья. Им нужно место, чтобы приспособиться к внешнему миру, такое, где их боязнь открытого пространства никого не удивит, где они будут вести себя странно и не обращать на себя внимания. Как в школе Хендрикса. А когда приспособятся, пойдут дальше.

– Вы имеете в виду, они уходят из школы? – спросил Люк, и голос его непроизвольно дал петуха.

– Да, – подтвердил мистер Толбот. – Мы с мистером Хендриксом считаем, что, как доказали последние события, твоё время пришло. Ты готов покинуть школу.

Глава 37

– Что? – спросил Люк.

Такого поворота событий он не ожидал.

Мистер Хендрикс наклонился вперёд.

– Раньше в мои школы не внедряли вражеских агентов, – сурово заметил он, глядя на мистера Толбота.

Тот нахмурился, словно признавая свою вину.

– Демографический надзор всегда притворялся, что ребёнку вне закона невозможно достать фальшивое удостоверение личности, – добавил мистер Толбот, – но после митинга…

Его взор затуманился. Люк заметил, каких усилий ему стоило продолжить разговор.

– После митинга правила изменились.

– Видите ли, предательства мы не ожидали, – сказал мистер Хендрикс. – В самом начале, да, мы перестраховывались и держали ухо востро. И, к счастью, выработали мощную систему безопасности. Но не ожидали, что демографический надзор внедрит в наши ряды агентов для сбора имён, чтобы провоцировать детей на неосторожные поступки.

Люк нахмурился.

– Но Джейсон… он говорил, что раньше тоже были полицейские рейды. Говорил…

Мистер Толбот саркастически улыбнулся. Мистер Хендрикс удивлённо поднял бровь.

– Мой дорогой мальчик, – ответил мистер Хендрикс, – он лгал.

Люк поморщился. Будто он и сам не сообразил. Но он многое узнал от Джейсона. Как разобраться, где правда, а где ложь? Вспомнил ещё одно его объяснение: «Хорошее отношение к экснетам с самого начала только вредит… им нужен друг, который их закалит. Как я тебя». Люк вспомнил, сколько раз Джейсон его унижал, заставляя называть себя глупым, отжиматься до изнеможения, выставлять себя на посмешище. Нет, это не закаливание, он старался сломить Люка. Только не вышло.

Интересно, почему. От мыслей о случившемся у него перехватило горло. Неожиданно он рассердился на мистера Толбота и мистера Хендрикса за их снисходительные взгляды.

– Почему вы не заметили, что Джейсон – обманщик? – спросил Люк. – А могли бы. Он отличался от других мальчишек.

– Да, но и вы тоже, – быстро ответил мистер Хендрикс. – Что же, нам и вас нужно было заподозрить в сотрудничестве с демографической полицией из-за того, что вы любите выходить в лес?

Люк моргнул.

– Да, мы знали, – заметил мистер Хендрикс. – Так же, как и то, что Джейсон, как вы его называете, формировал компанию бывших нелегалов. Раньше у нас такого не было, и, откровенно говоря, мы считали это положительным фактором. Пока вы не открыли нам глаза.

Люк вспомнил, как ему было страшно и одиноко прошлой ночью.

– Я ничего такого не совершил. Пытался, но не получилось. Всё это заслуга мистера Толбота.

– Вы остановили предателя и сшибли с ног. Оттащили его в медпункт, а медсестра обязана сообщать мне о происшествиях, – сказал мистер Хендрикс. – Она думала, что это очередной травмированный бывший третий ребёнок. Но, когда он пробормотал: «Телефон, где телефон?» – у неё возникли подозрения. Мы заперли все двери и прочесали здание.

«Так вот что Джейсон пробормотал медсестре», – подумал Люк.

Он был рад, что не слышал. И так был до смерти напуган.

– Когда мы нашли его телефон, – продолжал мистер Хендрикс, – то обнаружили, что последний раз он звонил в демографическую полицию. Тем временем после вашего звонка Джордж заподозрил…

– Главное, он ничего не сообщил жучкам, за что особая благодарность, – заметил мистер Толбот. – Благодаря