Асель сбивчиво забормотала:

– Она пыталась меня схватить… пыталась схватить. Я бежала быстро, как могла, но она… она была быстрее. У неё такие странные ноги… как у животного. Когтистые и бесшумные… И глаза в огне…

Асель бормотала и бормотала, даже не переводя дыхания. Точно торопилась исповедаться. Лицо её побледнело, застывшие глаза наполнились слезами, губы дрожали. В руках она теребила тот самый обрывок из записной книжки с названием препарата для деда Макара. На рукаве светло-бежевого пальто в районе плеча Денис заметил след, будто кто-то грязной огромной рукой прикоснулся.

Он прижал Асель к себе и легонько приобнял. В носу защекотал приятный запах её шампуня. Кажется, земляника или какой-то ягодный коктейль.

– Успокойся, чего ты? – шепнул Денис, крепче прижимая девушку к себе. – Никто не посмеет тебя тронуть. – Он оглядел пустынную улицу. – Видишь, никого нет.

Асель перестала дрожать и подняла на Дениса глаза. Страх в них сменился удивлением.

– Она тебя испугалась! Она испугалась!

– Кто – она?

– Та самая старуха, что мне укол сделала. Помнишь, я рассказывала? Это она стояла у моей кровати, перед тем, как я на мост пошла. Это она! – Осознав, что стоит посреди улицы в объятиях парня, с которым недавно повздорила, Асель отпрянула от Дениса и для верности даже отступила на пару шагов. – Почему она тебя испугалась?

Денис пожал плечами.

– А она, вообще, была? Может, тебе привиделось? У тебя посттравматический шок не прошёл. Ну, после прыжка с моста.

Карие глаза Асель сверкнули бешенством.

– Шок? Считаешь, я вру?!

Судя по всему, Асель не врала. Испуг был настоящий. Да и последующий гнев – тоже.

Денис потёр лоб, взъерошив чёлку.

– Ладно, ладно. Верю. Расскажи подробнее, как это было.

В ответ – молчание и взгляд, полный снисходительного презрения.

Денис поник: чем дольше он общается с Асель, тем сильнее она его ненавидит. За что он удостоился такой чести? Ясно, за что… За то, что Асель приходится ему подчиняться, за то, что он бездушный математик, за то, что судьба связала их вместе, не спросив разрешения, за то, что он её нумерат Но могла бы хоть чуть-чуть быть с ним помягче: всё же он вытащил её из реки.

Денис задрал голову, глянув на пестреющее обрывками облаков небо. Низкое солнце слепило глаза.

– Асель, пожалуйста. Не молчи. Мне надо знать, что конкретно произошло. Если за тобой гналась та самая старуха с красными глазами, то, – он понизил голос, – это означает, что нас выследили дефекторы. По крайней мере, один.

– Я сходила к соседке, лекарства у неё не оказалось, – поборов гордыню, начала рассказывать Асель. Она попыталась стереть грязный отпечаток, что оставила рука старухи на её пальто, но ничего не вышло. Вздохнув, Асель продолжила: – Потом услышала за спиной шёпот… такой… могильный, скрипучий. Кто-то шептал: «Будешь нашей, будешь нашей». Я обернулась и увидела её, ту старуху с огненными глазами. Я… я перепугалась и побежала, а она следом. И всё шептала и шептала на ухо, не отставала ни на шаг. Потом схватила меня за плечо… И я закричала. Не помню, что, но громко закричала.

Асель задохнулась от собственного рассказа, будто многокилометровую дистанцию пробежала.

– Ты кричала моё имя, – напомнил ей Денис, наслаждаясь моментом. – Ты кричала: «Денис! Денис!».

– Ну и что с того? – поморщилась Асель. – Если бы рядом был Арсений, то я кричала бы его имя.

Самодовольство Дениса слетело в миг. «Один-ноль» в пользу Асель. Ладно, пусть так. Факт остаётся фактом: в безумном страхе красотка звала на помощь именно его, а не кого-то другого.

– Пошли, не стоит тут светиться.

– А как же наши? Вдруг старуха на метеостанцию отправилась? Их-то она не испугается, как тебя. Ты же один у нас такой особенный.

Опять укол в адрес нумерата. Как бы между прочим, с холодным расчётом.

– Хорошо, – с кислой миной ответил Денис. – Пойдём на метеостанцию. Только учти, наш поход затянется на пару часов. Как-никак десять километров идти. Надеюсь, что встретим остальных по дороге. Где там тропинка? – Он обернулся на холм и лесок у его подножия. Приметив узкую тропку среди деревьев с ощетинившимися голыми ветвями, сообщил: – Скоро начнёт темнеть, поэтому надо разобраться с уравнением быстрее, ещё ведь домой возвращаться.

– Говоришь так, будто это долго, – усмехнулась Асель. – Где, кстати, карта?

– В надёжном месте. – Денис похлопал по карману куртки, где покоился свёрнутый в трубочку журнал о туризме. – Идём. – Он направился к тропинке, стараясь на Асель не смотреть и не оглядываться назад.

Особого значения появлению дефектора Денис не придал. Раз существо его испугалось, то можно спокойно продолжить поиски переменных. Втайне он был даже признателен красноглазой старухе. Благодаря её стараниям Асель позволила себя обнять, подпустив ненавистного нумерата на максимально близкое расстояние.

Асель оставалась для Дениса загадкой, которую разгадать невозможно, и уж тем более решить, как задачу, используя правила и логику. Какая тут логика? По сравнению с Асель даже странная Вика была образцом самого логичного и понятного существа на Земле.

Понедельник, 5-е апреля, 16.00

С высоты холма открывался впечатляющий вид. По долине лентой вилась река с кромкой ещё нерастаявшего льда у берегов. Скруглённые на макушках горы длинными грядами тянулись на горизонте и терялись в мареве низких облаков. Солнце клонилось к холмам, возвещая о скором вечере и предстоящей прохладе.

Денис ждал, пока его догонит Асель. Она заметно отставала, её силуэт маячил на извилистой тропе, роняя вытянутую тень. Минут через десять Асель наконец достигла вершины холма. Денис решил, что надо бы дать девушке передохнуть, прежде чем спускаться вниз, к роще.

Он уселся на сухую траву прямо у тропы и уставился с холма вниз.

Тяжело дыша, Асель плюхнулась рядом.

– Как же я устала…

– Пять минут отдохнём и пойдём дальше, – негромко сказал Денис, подставляя лицо солнцу и прикрывая глаза на манер местного рыжего кота.

– Как твоя нога, кстати?

– Лучше. Почти забыл про неё.

Асель, глубоко вдохнув носом свежий лесной воздух, промурлыкала:

– Наслаждение. Так и хочется остановить мгновение, никуда не спешить. Чувствуешь, пахнет чабрецом?

Денис приоткрыл глаза и покосился на блаженное лицо девушки.

– Думаешь, я знаю, как пахнет чабрец?

– Ты многое теряешь, нумерат Как-нибудь я угощу тебя чаем с чабрецом.

Денис поморщил нос.

– У меня есть имя, если ты забыла. Не называй меня нумератом. В твоем понимании это синоним слова «идиот» или ещё чего похуже.