Как только звонок был окончен, Берг положил оба телефона в свой карман, быстрым шагом направившись прочь из туалетной комнаты. Уже около выхода он резко обернулся и, сдвинув брови на переносице, серьезно спросил:

— Ты идешь?

Я не успела очнуться от шока и переварить произошедшее, когда уже вовсю летела за Бергом по коридорам вуза. Он вывел меня на приватную парковку, где обычно ставил машину только ректор вуза. Сейчас там было два авто. Машиной Берга оказался черный внедорожник с серебристыми вставками по бокам. Совсем не тот, который был вчера.

— Садись и пристегивайся, — отдал приказ он и завел двигатель только тогда, когда я действительно пристегнулась. Его телефон щелкнул, и Алан прочел с него СМС со сведенными на переносице бровями. Кажется, то, что он увидел, ему не понравилось. Но не успела я задать хоть какой-то вопрос, как он снова набрал номер, жестко сказав:

— Набережная. Ресторан “За воротами”. Организуй скорую и сопровождение. Все детали я скину сообщением, сам буду ждать в клинике.

Дорога казалась мне знакомой. Мы снова возвращались в ту самую клинику. Весь путь Берг писал своим рабочим какие-то СМС и даже успел созвониться с врачом, договориться о тщательном осмотре мамы.

Работа, которую он проделал за считанные минуты, казалась мне нереальной. Мужчина действительно был ас в этом.

— Я ведь даже не знаю, что с ней, — неловко пробормотала я, когда мы снова въехали на знакомую парковку. Было стыдно даже представить, что это очередная шутка мамы? Нечто вроде розыгрыша или проверки. Алан напряг столько людей, мне в жизни было не расплатиться…

— Не думаю, что помощь помешает, — внезапно ответил он, наконец подняв взгляд на меня и заглушив мотор. Он нервно сглотнул, а затем снова отвернулся. — Я хочу сделать для тебя хоть что-то….

Была в этих словах некая недосказанность, будто в воздухе повисли слова: “На прощание”, но никто из нас не смог произнести их вслух.

— Та открытка… Откуда она у тебя? — растерянно пробормотала я, воспользовавшись секундной паузой. Быть может, другой возможности поговорить уже и не будет.

— Ты действительно не помнишь? — удивленно приподнял он бровь, а затем хмыкнул и пробормотал себе под нос: — Неудивительно, вы с подругами были такими пьяными.

В памяти всплыли обрывки выпускного в одиннадцатом классе, а еще глупая, нелепая затея подруги, результатом которой стала валентинка, попавшая к Бергу. Взглянув на него из-под ресниц, я пыталась разгадать, что кроется в этой голове…

Я открыла рот, так и не решаясь сказать то, что крутилось на языке. Это было слишком нелепо и нереалистично! Как вдруг телефон Алана снова зазвонил, и он, моментально переменившись в лице, снял трубку.

— Берг, — вместо приветствия отрезал он, будто показывая всю серьезность разговора. На том конце провода ему что-то быстро пояснили, на что Алан кивнул и бросил на прощание: — Мы сейчас будем.

— Что там? — нетерпеливо поерзав на месте, я сжала руки в кулаки, будто предчувствуя нечто нехорошее. Берг молчал, глядя перед собой, и это сводило с ума. — Говори уже! Это невыносимо.

— Твоя мама уже в скорой, ею занимаются, — повернувшись ко мне, профессор вытянул руку вперед, будто хотел накрыть мою ладонь, но она была сжата, поэтому он передумал. Затем отряхнулся, выдохнул и осторожно протянул: — Это отравление, Рита.

— Хочешь сказать, несвежие макароны или что-то вроде того? — с надеждой прошептала я, уже сама не веря в свои слова. Лицо Берга говорило об обратном.

— Нет, — закрыв глаза, он потер их, а затем выдохнул резко, будто срывая пластырь. — Врачи еще не провели должное количество исследований, но в сумочке твоей мамы найдена бутылочка цианистого калия.

Что же… Если секунду назад я понимала хоть что-то, то теперь в голове была полная каша. Откинувшись на спинку, сосчитала до десяти, решив, что с причинами происходящего буду разбираться позже. Главное — решить последствия.

Мама просто обязана была остаться жива. Другого итога я не видела.

Сидеть в коридоре и ждать чего-то было невыносимо. Я слышала, как медленно тикают настенные часы, люди вокруг переговариваются вполголоса… Все это длилось целую вечность, ожидание сводило меня с ума.

— Эй, — Алан присел около меня на корточки, внимательно заглядывая в глаза и словно пытаясь найти там что-то. Он положил на соседнее кресло мобильный, который все еще не выпускал из рук, а затем осторожно заправил мои спутанные волосы за уши. — Скорая почти приехала. Тебе нужно выдохнуть. Иначе придется готовить еще одну палату.

— Выдохнуть, — повторила я, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Да, я постараюсь… Но, знаешь… — глаза снова стали мокрыми от слезы, и я подняла голову вверх, пытаясь хоть как-то это скрыть. — Она все, что есть у меня. Какой бы она ни была, она нужна мне.

— Я понимаю, о чем ты, — выдохнул мужчина. Пальцы Берга подцепили мой подбородок, опуская голову вниз. Странно, но в этот момент я почувствовала себя уютно. Будто с простым касанием он передал часть своей уверенности, силы и внутреннего терпения. — Мой отец погиб в аварии несколько лет назад. Сердечный приступ за рулем.

— Господи… — тихо прошептала я. По телу прошла дрожь, а сердце заколотилось в бешеном ритме. В черных глубинах Алана Берга я смогла разглядеть ту боль, что он наверняка так старался скрыть.

— Это так странно… Вот вы ужинаете вместе, договариваетесь о совместной рыбалке, а на следующий день ты видишь, как его тело закапывают в землю. Я до сих пор не верю, — глядя куда-то в пустоту, сквозь меня, со стеклянным взглядом пробормотал он. В этот момент Берг казался таким беззащитным, спокойным, уязвимым… Не похожим на того монстра, который снял с меня три шкуры сегодня в вузе. Но не успела я уйти в глубокие размышления, как профессор одернул себя, натянув показательную улыбку, и отчеканил по слогам: — Но с твоей мамой этого не случится. Я все для этого сделаю. Ты мне веришь?

Верила ли я Алану Бергу? Уверенное ДА. Ведь более упертых и идущих напролом людей судьба мне не подкидывала. И пусть в любом случае я бы кивнула, не желая подливать масла в огонь, сейчас мой ответ был честным.

— Никто не сможет помочь мне больше, чем ты.

Берг задумался, будто не решаясь что-то сказать, отвел взгляд, наверняка желая собрать мысли в кучу, затем вдруг засмотрелся в самый конец коридора… И резко вскочил на ноги.

Скорая наконец приехала. Доктора и медсестры суетились вокруг, стоял гулкий гомон. Я хотела подойти к каталке, но мне сказали не мешать работе профессионалов и просто ждать.

— Как она? — нервно спросила я, пытаясь разглядеть хоть что-то.

— Они в тяжелом состоянии, — сделав акцент на первом слове, пробормотала мимо проходящая медсестра. — Зато в стабильном.

И действительно… Когда двери в реанимацию открыли, сперва закатили одну каталку, затем другую. Там были моя мама и какой-то мужчина. И если женщина дышала сама, то на ее спутнике была кислородная маска.