Я попыталась подвинуть наглеца, но услышала в ответ недовольное «рррр».

— Исчадие, — проворчала я сквозь сон, — прекрати толкаться. Как такая мелкая собачонка умудряется занимать так много места?

Сказала и похолодела. Сон мигом слетел, и я замерла в ужасе.

Исчадие осталась в лагере шапито. Я лично ее привязала и бросила. Она никак не могла очутиться со мной в кровати.

Приоткрыв один глаз, я покосилась на того, кто спал у меня под боком. Это все-таки была она… моя проклятая собака. С одной стороны, и слава богу. Лучше знакомое зло в лице Исчадия, чем новый монстр, явившийся по мою душу. Хватит с меня тех, что уже есть.

С другой… какого черта?! Как Исчадие меня нашла и попала в комнату? Влетела через окно? Может, она и в летучую мышь умеет обращаться, как вампир? Ох, лишь бы кровь не пила.

Почувствовав мое внимание, болонка тоже открыла глаза, посмотрела на меня и снова зарычала. Кажется, она обиделась за то, что я пыталась от нее избавиться.

— Ладно, ладно, — пробормотала я, скатываясь с лежака на пол, пока адский пес меня не сожрал. — Теперь это твоя кровать.

Исчадие встала, сладко потянулась и зевнула как ни в чем не бывало. Словно все именно так, как надо. Со всей очевидностью я поняла: эта собака — мой крест. Мне никогда от нее не избавиться.

Отвернувшись от Исчадия, я наткнулась взглядом на призрака. Аннабель стояла ровно на том месте, где была ночью, когда я засыпала.

— Тебе разве никуда не надо? — проворчала я.

— В этом мире у меня только одно дело, — ответила она. — Ты.

Прозвучало зловеще. И, чего уж там, совсем не оптимистично. Мало того, что за мной таскается адский пес, так еще и призрак присоединился. Вот это у меня компания. Я уже говорила, что я — невезучая? Кто-то еще в этом сомневается?

В коридоре раздались шаги. На чердаке моя комната была единственной, так что шли явно ко мне. Я соскочила с кровати и заторопилась к двери, решив, что несут завтрак. Подкрепиться не помешает. Это тело все еще слишком худое и немощное. Кожа, обтянутая костями. Я вполне могла сойти за учебное пособие по строению скелета. Мой коллега — учитель анатомии — оценил бы.

Но первой к двери добралась не я, а Исчадие. При этом болонка истошно тявкала, аж захлебываясь лаем.

— Отойди, — цыкнула я на нее. — Это всего-навсего завтрак. Лично я голодна. Уверена, и ты не откажешься перекусить.

Я подвинула Исчадие ногой, чтобы не мешалась, затем распахнула дверь и в ту же секунду получила важный жизненный урок — собаки никогда не лают без причины.

***

По ту сторону двери была вовсе не служанка с завтраком, а жаль. Вместо нее я увидела того, кого меньше всего ожидала — графа Дербиша.

Пришел мой черед ахнуть от неожиданности. Нашел! Что ж за мир такой? Толком ни от кого не спрятаться. Может, на мне какой-то магический жучок? Есть здесь такие?

— Эльвенг? — прищурившись, с сомнением присмотрелся ко мне дядя.

— Нет, — покачала головой, — это не я.

— Лгунья! — обвинил он. — Меня не обмануть. Как-никак я тебя вырастил. Если не внешность, так твой голос всегда узнаю. Но что это за маскировка? Ты здорово изменилась… Выглядишь абсолютно здоровой.

Он с интересом рассматривал меня, цокая языком и качая головой. Я выглядела совсем не так, как в нашу последнюю встречу. Но дядя — не чужой человек, он помнил племянницу еще до развития болезни, поэтому узнал меня и в новом облике. Скверно. Я-то надеялась больше не встречаться с родственниками.

Я стояла на пороге, не пуская графа в комнату. Позади меня тявкала Исчадия и отсвечивала синим Аннабель. Но если на лай собаки толстяк реагировал, морщась, то призрака он игнорировал. Похоже, Аннабель вижу только я.

— Как ты меня нашел? — первое, что я спросила.

— Следил за твоим мужем, — ответил дядя. — Пришлось постараться, чтобы он меня не обнаружил. Но я не так прост — шел по пятам Аршера до самого лагеря циркачей, и пока он был занят погромом, я заметил двух убегающих девушек и проследил за ними. Правда, сперва я обознался и пошел не за той. Но когда понял свою ошибку, вернулся сюда.

— С Аланой все в порядке? — испугалась я за медиума.

— За кого ты меня принимаешь? Я ее не тронул. А ты хотя бы представляешь, что я пережил, когда Аршер Моргари заявился в поместье? Он едва не прикончил меня и твоих сестер!

Дядя пошел в атаку, наступая на меня. Своим толстым животом он затолкал меня обратно в комнату, вошел сам и закрыл дверь. Мы остались один на один — я и тот, кто желает мне смерти. Исчадие и Аннабель не в счет.

— А у меня был выбор? — произнесла я. — Вы же спали и видели, как меня на тот свет поскорее отправить. Я спасала свою жизнь.

— Мы так не договаривались, — возмутился дядя. — Ты должна была умереть. У меня обязательства перед Моргари.

Говоря, он размахивал левой рукой и брызгал слюной, правую руку почему-то держа за спиной. Дядя явно был не в себе. Как бы удар не хватил, нельзя так нервничать.

Оправдываться я не собиралась. Да и за что? За то, что выжила вопреки надеждам других на мою смерть? Вот уж в самом деле, как я посмела.

— Никчемная девчонка, — он перешел на оскорбления, — ничего толком сделать не можешь. Даже умереть.

Я решила, что с меня хватит. Наслушалась, пора и честь знать.

— Как у вас язык поворачивается обвинять меня в том, что я пытаюсь выжить! — топнула ногой. — Договоренности с Аршером — ваши проблемы. Я ничего не подписывала и ни на что не соглашалась.

Очень надеюсь, что это действительно так. Должны же у Эльвенг быть мозги. Я не могла попасть в тело идиотки.

Дядя аж задохнулся от моей наглости. Искал и не находил слов для ответа. Похоже, я угадала — Эльвенг в подписании договора не участвовала. А значит, я имею полное право его не выполнять. Так-то!

Но дядя был не из тех людей, кто спокойно принимает поражение. Он оказался из породы крыс. Они, когда их загоняют в угол, бросаются в атаку. Вот и дядя неожиданно кинулся на меня.

Исчадие успела схватить его за брючину и начать ее трепать, но для своего грузного тела граф двигался проворно, а маленькие размеры комнаты не позволили мне уйти от удара. Здесь просто некуда было отступать. Толстяк, наконец, показал правую руку. В ней что-то блеснуло, а в следующую секунду я ощутила удар в район сердца.

Опустила взгляд и опешила — из груди торчала рукоять ножа. Лезвие вошло глубоко и точно в сердце. Вот это сила и меткость! Желание прикончить племянницу превратило графа в настоящего Рэмбо.

Мы оба замерли — я и дядя.

— Тя… — Исчадие подавилась лаем и плюхнулась на попу.

Зато Аннабель прижала руки к груди, с надеждой глядя на меня. Готова поспорить, она скрестила пальцы на удачу — хоть бы умерла, хоть бы умерла.