– Сижу в темноте. Гляжу в темноту. И ничего не виииижу! А есть так хооочется!

– Толстый!

Белочка и Профессор подбежали к камере Толстого и схватились за решётку.

– Толстый!

– Белка! Профессор!

Оказалось, обниматься через прутья неудобно.

– Толстый, сейчас мы тебя выпустим! Хкр!

Хкр на ножках-пальчиках присеменил из темноты коридора.

– А! А!

Толстый заорал, отступая в глубину камеры и тыча пальцем за спины Профессора и Белочки.

– Там! Там! Бегите, там шкаф с ластами! Спасайтесь!

– Тихо, тихо! Ну, подойди, не бойся.

Толстый заставил себя подойти к решётке, и вцепился в прутья, чтобы не дать себе отскочить.

Белочка погладила его по побелевшим пальцам.

– Это Хкр, он наш друг. Хкр, будь любезен, чикни эти железяки.

– О, это и есть ваш прославленный друг по имени Толстый! Я счастлив тем, что мне довелось быть представленным вам, уважаемый Толстый, пусть и в столь неподходящей обстановке. Но я не сомневаюсь, что обстоятельства нашей встречи не помешают нам в дальнейшем установить добрые, не побоюсь предположить, дружеские взаимоотношения.

– Белка, – прошептал сквозь прутья Толстый, – этот ваш шкафчик больной на всю голову. Я тебе точно говорю.

– Не бойся, у него нет головы.

Толстый нервно сглотнул.

– Белка, спасибо, успокоила. Он не сошёл с ума, ему сходить не с чего. Бегите, пока он кусаться не начал.

– Да нет, он всегда так разговаривает, ты привыкнешь. Он просто с тобой поздоровался.

– Нормально! Если он захочет спросить меня как дела, он до вечера так журчать будет?

– Мне бы не хотелось прерывать вашу беседу, – вступил Хкр, – но, прошу вас, дайте знать, когда мне можно будет приступить.

Профессор и Белочка с кряхтением наклонили Хкра, подперев его каким-то бревном так, чтобы его корона касалась решётки. Кроткое «вжик!», и прутья со звоном упали на пол, оставив круглое отверстие.

– Да, – Толстый рассматривал рукав, который порвал, вылезая, – я думал, это я тут завёл странных друзей. Но вы вообще!..

Усевшись на каменном полу под сенью Хкра, друзья рассказывали друг другу о своих приключениях. Толстый с уважением смотрел на суперкрота.

– Ест? Камни ест? Э, как тебя, Хкр, хочешь камешек?

Толстый подобрал ближайший булыжник.

– Благодарю вас, уважаемый легендарный Толстый, здешние камни на вкус как вата. Но если вы проявляете такой интерес к моему питанию, я мог бы вам предложить кусочек вкусного сахарного мрамора. Хотите попробовать?

Хкр зажужжал короной.

– Нет, спасибо.

– Ну что вы, не стесняйтесь.

– Спасибо, не хочется, я ел уже сегодня, то есть вчера. То есть, позавчера. Но всё равно не хочу.

– Уважаемый Толстый, я настаиваю. Только маленький кусочек. Килограмма на два. Или три.

– Нет!

Хкр придвинулся к Толстому вплотную, раскручивая корону.

– Ешь мрамор!

– А-а-а!

Толстый засучил ногами, отползая от суперкрота.

– Уберите его, уберите, объясните этой своей железяке, что я не ем камни! А-а-а! Что вы смеётесь? Что вы валяетесь? Ну, знаете! – Толстый вскочил и начал отряхиваться. – Шуточки у вас дурацкие.

Успокоившись, Толстый рассказал про свои приключения. Точнее, злоключения. Он как раз описывал золотой трон старичка в потасканном пиджаке, когда раздался звон. Хкр покачнулся. Подкравшийся в темноте гном ударил его в спину киркой.

* * *

– Ну что, начинаем?

– Угу.

Прохор кивнул, не поднимая глаз. Ему всё ещё было стыдно.

– Я опять извиняюсь, я не разобравшись…

– Ничего страшного, – в который раз прощал его Хкр, – эта вмятина выправится, когда я нырну в магму, и мой корпус нагреется, не стоит так переживать.

– Я же думал… ты их того, обидеть хочешь… Толстого и друзей его…

– Да-да, я понял, что ваши намерения были сами чистыми и искренними. Всем нам свойственно ошибаться. Как-то раз один суперкрот принял слона, провалившегося в яму, за глыбу песчаника. Песчаник, он такой, знаете, на вкус, как песочное тесто.

– Удивился? – спросил Профессор.

– Не то слово. Особенно слон. Во все стороны брызги полетели. Хобот так и не нашли. А моего соплеменника полгода тошнило.

Прохор с тремя гномами прибыл спасать Толстого из заточения. Он узнал, где его держат, подслушав разговор охранников. Когда досадный инцидент с нападением на Хкра был исчерпан, заговорщики занялись составлением плана освобождения всех пленников пещеры.

– Сколько их здесь?

Профессор прутом от решётки чертил на земле план.

– Тысячи полторы. Плюс минус сотня.

Это сказал гном Савелий, ставший за время отсутствия Толстого помощником Прохора. Он стоял навытяжку, и отвечал, глядя в потолок оловянными глазами.

– Савелий, вольно, расслабься.

– Не могу, ваше превосходительство!

Гномы успели насочинять легенд о лихом гноме высоченного роста с золотой поварёшкой. Выходило так, что этой поварёшкой он валил с ног до шести копьеносцев, прикосновением руки гнилую брюкву превращал в свежие помидоры, сейчас страдал в заключении за свободу гномов, но, когда он вернётся, они всех победят. Почтение перед Толстым распространялось и на его друзей.

– Ой, ну сядь уже, не мельтеши. Хкр, я вот что думаю. Ты кого-то из своих можешь позвать?

– А с какой же целью вы, уважаемый Профессор, хотите встретиться с другими представителями племени суперкротов?

– С целью дырок насверлить. Смотрите все.

Профессор встал и показал на свой рисунок.

– Вот, это план пещеры. Ну, приблизительно. В дыру, которую просверлит Хкр, гномы могут пролезть только по одному, друг за другом. Если мы будем выходить здесь, – Профессор постучал прутом по плану, – получится огромная пробка на входе. Пока один за другим будут пролазить, остальных похватают. И это ещё не всё. Прохор, сколько деревень они сюда согнали?

– Мы девять насчитали, ваше сиятельство!

– Ой, ну ты хоть не начинай. О чём это я? Тьфу, сбил меня. А, ну вот. Если все вылезут в одном месте, а там, наверху, если кто-то не помнит, зима, куда все пойдут? В нашу деревню? Не поместятся. В свои? Не дойдут, у них даже одежды тёплой нет. Вывод, – Профессор подошёл к Хкру, – нужна помощь. Нам нужны дырки. Много дырок. Чтобы по одному проходу для гномов из каждой деревни. Чтобы выходы поближе к их деревням. А входы – в разных местах пещеры. Тогда, – он показал на плане, – уходить будем в девяти разных местах. Всех не переловят.